Американская герилья. Как мы взрывали Белый дом и боролись против войны во Вьетнаме - Билл Айерс

народцем» в Омахе: «Что же до “Черной власти”, то у нас и белой-то власти тоже нет. У нас власть свинская… Вы думаете, что я – спятивший черномазый? Все мы здесь сегодня – черномазые со съехавшими крышами!» (аплодисменты – для замороченных средним образованием детей «среднего» же «класса» это был Праздник Непослушания, игра в Гека Финна).

Поскольку у Кливера были свои проблемы с властями, представлять его в Чикаго, где параллельно проходил съезд Демократической партии и альтернативный Праздник жизни, устроенный хайрастыми 25–30 августа 1968 года[33], поехал Бобби Сил. На лужайках главного городского парка выступали рок-группы, пипл курил травку, пускал мыльные пузыри, обсуждал буддистские джатаки в свете текущей политики и вообще тащился в полный рост. Называлось это «Yip-out» и «Fuck-in». Бобби оказался в одной компании с автором Порт-Гуронской декларации[34] и основателем SDS Томом Хейденом и другими олдовыми (‘heavies’): Рубином, Хоффманом, Делинджером[35]. После изложения предвыборной платформы кандидатов был зачитан письменный самоотвод Кливера, снявшего свою кандидатуру в пользу кабанчика по имени Пигасус как более достойного представлять американскую демократию. В имени нового кандидата (Pigasus) обыгрывалось чуть измененное с намеком на поросячью природу кандидата латинское «Пегас» (Pegasus). Но имелся в виду не мифологический жеребчик: «Операция Пегас»[36] – так называлось крупномасштабное свинство, затеянное американским «ограниченным контингентом» во Вьетнаме весною того же года.

Н.С.[37] Вмешалась полиция, и, как вспоминал Рубин, «повязали в «воронок» девятерых, включая кандидата в президенты» (не Кливера, конечно, а Пигасуса).

Вся компания, кроме Кливера и Пигасуса, встретилась на знаменитом Процессе Чикагской восьмерки (после того, как Сил получил срок за неуважение к суду и потребовался как обвиняемый на другом процессе, она стала Семеркой). Тут был и Хоффман, и Рубин, и Бобби Сил с Томом Хейденом, и еще несколько наших – всё очень достойный народ, Бобби с Рубином даже сидели вдвоем в одной камере и очень подружились. О чем они говорили – можно прочесть в их книгах. Как вспоминает Боб, он рассказывал Рубину о «Черной власти» (именно на Сила ссылается Джерри в своей книги, объясняя, что «power» – это способность выработать для себя собственное видение мира[38]), а Рубин ему – о хиппи и йиппи: «Он сказал, что йиппи – это политический аспект движения хиппи. Тогда я спросил Джерри, в чем же разница между хиппи и йиппи? – «А хиппи – это те из наших, кто еще не обязательно въехал в политику». На вопрос Сила о смысле хайра Джерри отвечал так: «Это способ протеста и самовыражения. Когда у тебя длинные волосы и ты отрицаешь Систему, это заставляет людей задавать тебе вопросы. И ты становишься ходячей наглядной революцией, когда идешь по улице с длинным хайром»[39]. Эту же беседу записал в своей великой книге и Джерри:

«Длинные волосы напрягают их сильнее, чем идеология, потому что это способ общения, это вроде телевидения (эй, посмотри, я как ходячий рекламный ролик революции). Молодежь отождествляет короткие волосы с властью, дисциплиной, занудством, несчастьем, зажатостью, ненавистью ко всему живому…. а длинные волосы отпускаешь, чтоб росли аж вот до сюда – и ты свободен и открыт людям. Многие вот такущие хайры себе уже поотрастили – и за этих я спокоен. А вот другие относятся к своим волосам по-предательски. Но мы-то создали новую культуру. Наша новая культура имеет свой язык, свою религию и свой личностный образец – 15-летний шпаненок, бросивший школу, клево, да? Таких надо прямо в президенты выставлять, самый ништяк: Боба Дилана в президенты!»[40]

Кстати, Эбби Хоффман вообще объяснял смысл хайра так: «По длинным волосам вы всегда узнаете своих. Это как у черных, которым сразу видно, кто свой, кто нет».

Рубин рассказал Силу и о том, как он нарядился, представ перед сенатской комиссией, куда его потащили за подрывную деятельность:

«В конце концов, я решил прийти как всемирный партизан: в берете “черных пантер”, с размалеванным лицом, в одолженной у приятеля вьетконговской пижаме….весь увешанный колокольчиками, которые звенели, как целый оркестр, когда я шел по Конгрессу. На мне был патронташ с настоящими патронами и игрушечная винтовка М-16…»

В общем, как писал в те дни один журналист, «черному бедняку, независимо от возраста, проще понять юный цветочный народец, чем их собственным родителям и учителям»[41]. А «возвращение к африканским корням» и отказ от образа «черного джентльмена» точь-в-точь совпадал с тем, что происходило у белой молодежи: соул играл роль рока, огромные курчавые клумбы (прическа «natural», или «афро») как аналог хайра, рубашки «дашики» как черный вариант хиппового прикида. И даже внутренние расхождения одни и те же: Движение делилось на «уличных бойцов» («fists») и «торчков» («heads»), «Black Power» – на политических радикалов типа Пантер и культурных националистов вроде Каренги и Амири Бараку (Лероя Джонса).

В феврале 1968 г. «Пантеры» объявили о «слиянии» с SNCC (те, правда, соглашались только на «коалицию»). Кармайкл получил титул «премьер-министра колонизированной Афро-Америки», Рэп Браун – «министра правосудия», а Дж. Формэн – «министра иностранных дел». Вскоре, однако, «координаторы» свалили из партии, обвинив «Пантер» во всех мыслимых мерзостях.

Начиная с 1969 года «Пантеры» пытаются утвердиться как авангард мировой революции в цитадели империализма, зазывая к себе всех оппозиционеров – даже Анджела Дэвис, уже будучи членом американской компартии, несколько месяцев одновременно состояла в «Пантерах». «Соледадского брата» Джорджа Джексона (два года спустя, в августе 1971-го, после гибели при попытке к бегству mass media сделала его поп-звездой политического андеграунда) «Пантеры» назначают «почетным фельмаршалом». Филиалы Партии Черные Пантеры возникли к осени 1970-го в 35 городах США, и даже в Англии, Франции и Израиле.

В марте 1969-го к руководству SDS приходят «Метеорологи» – и тут же признают «Пантер» авангардом революционной борьбы. В сентябре 1971-го Хью Ньютон посетил Пекин, где встречался с Чжоу Эньлаем и женой Мао Цзян Цин. «Пантеры» получили официальное признание Кубы, Северной Кореи и Вьетнама, но главное – 6 сентября 1970 года «Gay Liberation Front» признает «Пантер» ведущей силой мировой революции! Сам Ньютон считал важным делом объединить всех, кто недоволен Системой: «Мы также выступаем за единство с политически сознательными группами гомосексуалистов. Мы встречались с представителями гомосексуалистов и “Фронтом освобождения женщин”»[42]. Мужественный шаг, учитывая нетерпимый к отклонениям и культивирующий образ ненасытного бабника характер культуры черного гетто.

«Пантеры» создают коалицию «Радуга» с участием «Молодых лордов», «Коричневых беретов», «Красной гвардии» (похожие на «Пантер» организации пуэрториканцев, мексиканцев и китайцев), белых «Молодых патриотов» и других.

3 июля 1969 года Кармайкл выходит из «Черных пантер», поскольку не согласен