Терри Пратчетт. Жизнь со сносками. Официальная биография - Роб Уилкинс
Терри Пратчетт. Жизнь со сносками. Официальная биография читать книгу онлайн
Перед вами официальная биография одного из самых любимых и известных во всем мире писателей, создателя феноменального цикла «Плоский мир» Терри Пратчетта. Начатая незадолго до смерти самим автором и законченная его помощником и добрым другом Робом Уилкинсом, эта история повествует о мальчике, который стал самым популярным писателем Великобритании. Опираясь на собственную память, воспоминания семьи, друзей и коллег писателя, Уилкинс показывает нам удивительную картину жизни Терри: детство, феноменальную писательскую карьеру, а также его борьбу с тяжелой болезнью.
Лаурет премий «Локус», «Хьюго» и премии Британской Ассоциации Научной фантастики.
Финалист Британской премии фэнтези.
Терри Пратчетт – писатель с международной славой, создатель феноменального цикла «Плоский мир», романа «Благие Знамения» и ряда других книг. Перед своей смертью Терри писал мемуары: историю шестилетнего мальчика, которому учитель предсказал отсутствие успехов, но тот решил доказать обратное. В итоге Пратчетт прожил жизнь, полную удивительных достижений: он стал одним из самых популярных и любимых писателей Великобритании, получил престижную медаль Карнеги и был удостоен рыцарского звания за литературные заслуги.
Мемуары, которые Терри, к сожалению, не смог закончить, дописал Роб Уилкинс, его помощник, друг, а ныне управляющий литературным наследием Пратчетта наравне вместе с его дочерью Рианной. Опираясь на собственную память, воспоминания семьи, друзей и коллег писателя, Роб раскрывает полную картину жизни Терри – от детства до заката его потрясающей писательской карьеры, а также рассказывает о том, как он встретил известие о болезни Альцгеймера и начал с ней отчаянную борьбу.
Перед вами единственная официальная биография одного из величайших авторов современности – глубоко трогательный и личный портрет удивительной жизни, запечатленный с непревзойденной проницательностью и наполненный забавными историями из жизни.
«Из всех умерших авторов в мире Терри Пратчетт – самый живой». – Джон Ллойд
«Легко читаемая, поучительная и честная книга. Она заставила меня скучать по настоящему Терри». – Нил Гейман
«Иногда весело, иногда болезненно и сокровенно… замечательно увидеть такую картину рабочей жизни писателя крупным планом». – Фрэнк Коттрелл-Бойс
«Из обыденности создается волшебство – в точности так, как это делал сам Пратчетт». – Telegraph
«Такая же откровенная, смешная и лишенная сентиментальности история, как и все те, что писал сам Терри». – Mail on Sunday
«Никто, кроме жены Пратчетта, Лин, и дочери, Рианны, не знал писателя так хорошо, как Уилкинс. У меня выступили слезы на последних 20 страницах, где великолепно показаны последние дни Терри – одновременно чувствительно и беспристрастно». – The Times
«Милая, забавная и передающая идеальное ощущение того, как Пратчетт сумел взять воспоминания своего детства в рабочем классе 1950-х годов… и превратить их во вселенную, безгранично богатую и изобретательную». – Mail on Sunday
«Дружба и привязанность между этими людьми чувствуется на каждой странице. Конечно, поклонники Пратчетта будут в восторге от этой книги… и даже случайные читатели получат удовольствие от рассказов про его уникальные пристрастия». – Independent
«Биография, почти такая же забавная и проницательная, как любой из романов Терри. Богатый, очень трогательный портрет уникальной личности. Приятно видеть, как этот автор возвращается к жизни, хоть и в техническом плане, в этом увлекательном и очень трогательном произведении». – Daily Express
«Трогательный и остроумный рассказ о волшебном уме Пратчетта и его болезни Альцгеймера, написанный человеком, который знал его лучше всех». – The Sunday Times
«Уилкинс имеет большое преимущество перед другими биографами: он не только хорошо знал своего подопечного, но и делал заметки для предполагаемых мемуаров еще при его жизни. В результате рассказ порой напоминает выступление чревовещателя, но при этом голос и личность Пратчетта звучат громко и отчетливо». – The Herald
«Это одновременно и больше, и меньше, чем обычная биография. Полная озарений и откровений, во многом именно такая, какую Пратчетт мог бы написать о себе, гордясь тем, что было сделано и честный в отношении процесса. История, написанная с умом и состраданием». – Кристофер Прист
«Довел меня до слез как от смеха, так и от сердечной боли». – Daily Mirror
«Живая и нежная, здесь нет ни критики, ни подхалимства. Пратчетт показан здесь блестящим и щедрым, но в то же время язвительным и с безжалостным чувством юмора». – i News
«Потрясающее дополнение ко всем книгам самого Пратчетта». – SFX
«Неудивительно, что больше всего в этой книге любят юморные рассказы из жизни, забавные или мрачные, а иногда и то, и другое одновременно. Она передает дух писательства Пратчетта, рассказывая суровые истины через приятный для чтения слог и вызывая поочередно ярость, смех и грусть». – The Sydney Morning Herald
«Использование первоисточников очень эффективно передает точку зрения самого Пратчетта на многие аспекты его жизни и карьеры, а дополнения Уилкинса и тщательная проверка фактов делают биографию легкой для чтения и очень приятной». – The AU Review
«Уилкинс – верный и точный документалист жизни Пратчетта… Трогательный и чувствительный». – Canberra Times
Далее в дневнике следует пробел в полтора месяца, но 14 июля Терри возвращается к нему и сообщает, что добавил в файл «девушка» уже 7 тысяч слов и продолжает себя подгонять. «Цель – 250 слов за вечер, – пишет он. – Всего 60 тысяч – то есть 212 дней. Нет, скажем, к Рождеству, то есть 370 слов за вечер. Стремиться к 400!»
Такие записи свидетельствуют о возвращении – после десяти относительно спокойных лет – одержимого Терри. Тот Терри, который из одиннадцатилетнего нелюбителя чтения превратился в двенадцатилетнего читателя всего подряд, теперь стал тем Терри, который переметнулся от ни к чему не обязывающего баловства с фантастическими романами параллельно с пчеловодством к писательству каждую свободную секунду.
При таком темпе файл «девушка» вскоре неизбежно разросся в роман. Он получил название «Творцы заклинаний», придуманное после мозгового штурма за обедом в ресторане для персонала в Бедминстер-Дауне[55]. Теперь, официально признавшись коллегам, что он писатель, Терри мог свободно обращаться к мощи коллективного разума Стола Восьмерых – и частенько обращался. Может, они и не зашли далеко в Dungeons & Dragons, но были рады на досуге пошевелить извилинами насчет устройства Плоского мира. А что, предположил однажды Терри, если стражники – Колон, Шнобби, Моркоу – почти случайно спасли город Анк-Морпорк от верной гибели и теперь предстали перед патрицием, чтобы выбрать себе награду? И что, если они попросят что-нибудь юмористически скромное и обыденное? Что такого смешного может попросить компания героев? Кто-то за столом предложил чайник, кто-то – доску для дартса. Монтаж, переходим к финалу романа 1989 года «Стража! Стража!»: «Нас бы устроил новый чайник, это ведь не так много, ваше превосходительство… Доска для игры в дротики, но это, наверное, уже чересчур, да?..»
В феврале 1986 года, незадолго до 38‐го дня рождения, Терри сел за Amstrad и оглянулся назад. «Обзор года с начала ведения дневника: ну, не все так плохо; две книги написаны и будут изданы (наверное). Что важнее – приличная вечерняя скорость». Ларри Финли, управляющий директор Transworld, помнит, как Терри известил компанию о своей средней скорости во время короткой речи, с которой его пригласили выступить на конференции по продажам в начале 1986 года в отеле «Гатвик Вена», где в то же время, судя по всему, принимали делегацию мышей. В той же речи прозвучала жалобная фраза: «Если вы будете продавать мои книги такими темпами, возможно, я смогу уйти с работы».
И снова в бой. В следующие месяцы он будет «набрасывать пьесу» и набьет 40 тысяч слов нового научно-фантастического романа с рабочим названием «Верхние Меги» (The High Meggas) – возможно, первого в новом цикле. Когда Терри поделился этим с Нилом Гейманом, тот сказал, что интересно-то это интересно, но ему бы больше хотелось почитать книгу о своем любимом персонаже Плоского мира – Смерти. Нил помнит, как вскоре после этого разговора раздался звонок, Терри сказал: «Вот же ты сволочь. Он называется “Мор”», – и бросил трубку. Терри отложил «Верхние Меги» 21 июля 1986 года, а уже 31 августа записал в дневнике: «“Мор” идет хорошо – 483 за вечер»8.
А «набрасываемая пьеса» так ни во что и не выросла, зато подарила Терри недолгое и почти неизвестное сотрудничество с великими британскими актерами – Бернардом Майлзом и его женой Джозефин Уилсон. Бернард Майлз был важной частью его детства – не только из-за ролей в фильмах о войне и в «Великих надеждах» Дэвида Лина, но и из-за юмористических монологов, запись одного из которых Терри взял бы на необитаемый остров, как он сказал в передаче Desert Island Discs в 1997 году9. Став лордом, Майлз основал в Лондоне театр «Мермейд», где Джозефин Уилсон, теперь леди Майлз, открыла клуб «Молекула» – образовательный проект, совмещающий науку с детским театром. Судя по всему, Терри попросили написать детскую пьесу, насыщенную научной информацией.
В конце февраля 1986 года он отправил леди Майлз то, что в сопроводительном письме назвал «пробными страницами предполагающейся пьесы… что-то вроде эволюционной пантомимы, где каждое звено – растения, рыбы, амфибии, рептилии, птицы, млекопитающие и человек – заявляет, что оно-де лучше всех, но в конце их ждет добрый экологический урок о том, что у каждого своя роль». Декорации, предлагал Терри, – «минимальные, хотя хорошо бы, чтобы машина времени производила впечатление».
Неизвестно, как приняли идею впечатляющей машины времени, но сами страницы, похоже, приняли хорошо. По крайней мере, через три недели в дневнике Терри читаем: «Вчера звонил Бернард Майлз, просил продолжить пьесу, обещает гонорар плюс 10 фунтов с каждой постановки». Неужели Терри вот-вот возьмет штурмом мир театра?
К сожалению, нет. 19 мая он снова пишет леди Майлз:
«Мне жаль, хоть я и не удивлен, что у нас не получится Эволюция, но если вы правда считаете, что мы сможем поработать в следующем году, давайте, пожалуй, обратим внимание на Время.
Думаю, у меня получится поиграть с этой темой, и в то же время в ней есть что показать интересного: свечные часы, водяные часы, песочные часы, солнечные часы. Есть “время, которое мы нашли” – год, месяц и день, – и “время, которое мы придумали” – неделя, час и минута. Если навскидку, я бы начал пьесу с того, что время в мире на исходе, и наши “герои” пытались бы запустить его вновь. Как можете заметить, я обдумываю эту идею уже пару недель.
Если же вы предпочитаете аккуратно удалиться от моих любительских потуг в незнакомом жанре, я все прекрасно пойму!»
Похоже, леди Майлз и правда предпочла аккуратно удалиться, как деликатно выразился Терри. Но он хотя бы попытался. И, возможно, уже тогда он знал, в чем его истинный талант. Как он потом любил говорить, «как драматург я очень хороший романист».
А насколько хороший, ему скоро предстояло узнать.
СНОСКИ1 Хотя Терри очень часто выигрывал от умения Колина найти компромисс там, где его будто бы не существовало, порой его дипломатия все же действовала Терри на нервы. «Все думают, что Терри счастлив, если счастлив Колин, – размышлял он однажды вслух. – Но Терри счастлив, если счастлив Терри».
2 «Я ее стырил, – писал Терри, – и сбежал, пока не поднялась тревога». Но в индийской мифологии образ «мира-на-черепахе» просто представлен ярче всего. Дальнейшие исследования Терри показали, что практически любая мифология в то или иное время поддавалась обаянию черепах в космосе. И почему нет?
3 В этом договоре книга как минимум один раз по ошибке названа «Цвет денег»[56]. Впрочем, ничто не указывает, будто в «Женском часе» не понимали, что покупали.
4 И был он на самом деле вовсе даже не Джош, а Рональд.
