Стивен Кинг за железным занавесом (история книг С. Кинга в СССР и России, 1981-2025) - Ернар Шамбаев

в течение президентской кампании и после выборов президента России 4 марта 2012 года, на которых Владимир Путин одержал победу в первом туре.

Участники акций высказывали недовольство в связи с предполагаемыми нарушениями избирательного законодательства и обвиняли организаторов выборов в фальсификациях. Основными лозунгами большинства митингов стали «За честные выборы!» и «Россия будет свободной». Символом протестного движения стала белая лента, в связи с чем участников акций называли «белоленточниками».

Массовые митинги на Болотной площади и проспекте Сахарова в Москве собирали тысячи участников и сопровождались выступлениями представителей разных политических и общественных движений. Некоторые резолюции этих акций были впоследствии учтены или частично включены в предвыборные программы кандидатов на выборах президента России 2012 года – Сергея Миронова, Михаила Прохорова и Геннадия Зюганова.

Ретроспективно политологи, историки, социологи находят причины: выборы, фальсификации, экономическая стагнация, усталость от власти. Но объяснять постфактум всегда легче, задним умом, как известно, все крепки. Подлинная причина может быть глубже, тоньше, не столь очевидной. Иногда в обществе начинает что-то витать в воздухе, неумолимо побуждающее людей выходить на улицы. Слова, к которым еще вчера все были равнодушны, вдруг обретают силу лозунгов.

Протестным движениям, охватившим страну, предшествовали монстрации – неформальные, ироничные шествия с абсурдными лозунгами. Монстрации проходили ежегодно 1 мая.

Первая монстрация состоялась в Новосибирске в 2004 году и собрала около 80 человек. В дальнейшем движение распространилось на другие города России (Москва, Санкт-Петербург, Екатеринбург, Красноярск, Томск, Омск, Пермь, Ярославль, Тюмень, Нижний Новгород, Орел, Пенза, Курск и др.), а также на зарубежные города, включая Ригу, Кривой Рог, Кишинев, Пекин и Паттайю.

1 мая 2011 года в Москве состоялась одна из таких монстраций. Участники прошли от станции метро «Трубная» до Чистых прудов, неся лозунги «Лучше бы работать шли», «Газ, нефть, май», «Нам нужна Другая Погода», «Чай – не кофе». У памятника Грибоедову участники скандировали: «Горе от ума». Акция прошла без инцидентов и собрала, по оценке журналистов, около 200 человек.

В Новосибирске та же акция в 2011 году собрала от трех до четырех тысяч человек. Среди лозунгов выделялись: «Я не буду говорить без своего авокадо», «Идите все в светлое завтра», «Стивена Кинга – в президенты!»[83]

Это, конечно, гротеск. Но гротеск, в котором слышна жажда альтернативной реальности. Это была ирония на политическую рутину. Ирония становилась формой сопротивления.

С самого начала акции вызывали интерес со стороны властей. В ряде случаев участники монстраций подвергались задержаниям и административным взысканиям. С 2020 года проведение монстраций в России было прекращено.

Стивен Кинг и российские математики

Казалось бы, что общего у Стивена Кинга и российских математиков? Что вообще может быть общего у Кинга с математикой? Что может связывать короля ужасов с миром строгих формул, теорем и доказательств, где царит логика, а не иррациональный ужас?

В литературе Кинга редко встречаются герои-математики, и сама математика как наука не является значимой темой его творчества. Разве что можно вспомнить персонажа «Дурного сна Дэнни Кофлина» – Фрэнка Жальбера, страдавшего арифмоманией, то есть патологическим влечением к подсчету. Или ранний рассказ Кинга «Пустое множество», где гениальный студент-математик Хайрам Коди, используя свои способности, буквально стирает человека из реальности, превращая его в элемент пустого множества, чем вызывает катастрофические последствия.

Иногда Кинг на уровне структуры текста использовал приемы, близкие математическому мышлению. Так, в романе «Худеющий» главы обозначены в фунтах – по мере того как главный герой теряет вес под действием проклятия. Номера глав – это числовая прогрессия: от 246 фунтов к 118 фунтам и затем снова к 127 фунтам. Вес становится своего рода счетчиком состояния героя, превращая роман в своеобразное математическое повествование: каждое изменение массы тела точно зафиксировано, как в лабораторном эксперименте. Этот прием, наверняка, по достоинству оценили математики, привыкшие отслеживать динамику изменений по числовым данным.

Раз в 27 лет выползает монстр в «Оно», числом 19 пронизаны последние тома «Темной башни». Это все?

И все же связь между Стивеном Кингом и российскими математиками нашлась.

20 июня 2011 года под Петрозаводском разбился самолет Ту-134. Это был один из самых зловещих авиаинцидентов в новейшей истории России, крупнейший на территории Республики Карелия. Однако, как выяснили журналисты «Комсомольской правды», в самолет так и не сели четыре екатеринбургских программиста – Игорь Гольдберг, Светлана Савинова, Наталья Никитина и Володя Ермолаев. Все четверо имели билеты, но из-за нестыковки рейсов решили сдать их и изменить маршрут. Они улетели позже, на другом борту, а их родные были уверены, что они – среди погибших. Телефоны обрывались от звонков. Чудо?

Всплыли и другие случаи – спасенные хоккеисты «Локомотива», не попавшие на злосчастный рейс Як-42, разбившийся 7 сентября 2011 года под Ярославлем. Кто-то ушел из клуба, кого-то не взяли в состав, кто-то сменил команду и тем самым избежал трагической участи. Получилось 11 человек. Слишком много для случайного спасения.

Журналисты, философы, священники, эзотерики – все давали свою трактовку. Но неожиданно голос подали… математики.

Кандидат механико-математических наук Валерий Исаков с группой коллег-исследователей подошел к теме строго – с калькулятором, таблицами и научным методом. Он заявил: «Мы всего лишь математики, выявившие явную статистическую аномалию». Исследование, начатое в духе скептического академизма, вывело их на странный феномен: на рейсы, закончившиеся катастрофой, пассажиры сдают билеты или опаздывают значительно чаще, чем на обычные.

Исаков ссылается на исследования американского социолога Джеймса Стаунтона, который еще в 1958 году пришел к выводу: поезда, попавшие в катастрофу, почти всегда были менее заполнены, чем обычные. Разница – 15 процентов. Как ее объяснить? Стаунтон выбрал мистику. Исаков – статистику, но допустил, что за сухими цифрами, возможно, действительно стоит нечто большее.

Здесь – неожиданная точка пересечения со Стивеном Кингом. Именно он, по мнению Исакова, впервые в публичном пространстве задал вопрос: «Почему так много людей сдают билеты перед рейсами, закончившимися катастрофой?»

После трагедии на маршруте Денвер – Бостон Кинг позвонил в авиакомпанию и узнал: 16 пассажиров не полетели и сдали билеты, еще трое опоздали. А ведь в обычной ситуации отказов от рейсов было бы не более 10. Это была жажда писателя понять, как работает мир на границе между рациональным и иррациональным. Именно такой подход стал для российских исследователей отправной точкой.

«– Кстати, – продолжает ученый, – сам Стивен Кинг предложил почти материалистическую гипотезу. Мол, порой у людей пробуждается "система подсознательной сигнализации". Та, которая сначала была хорошо развита у наших далеких предков и не позволяла попадать в лапы саблезубых тигров, а потом зачахла по ненадобности. Остатки этой системы иногда проявляются в виде интуиции»