Будни старого психиатра. Байки о пациентах и не только - Доктор Иваныч

детских вызовов не давать! Пусть ездят на температуры, больные животы, нетяжёлые травмы. А всё остальное должны брать педиатры. Очень надеюсь, что к этой теме мы больше не вернёмся.

Татьяна Воронина самостоятельно работает меньше года. Казалось бы, ей можно сделать скидку на неопытность и строго не судить, тем более что с ребёнком всё в порядке. Но это на поверхностный взгляд. Ведь на данном вызове совершенно не требовались ни глубокие знания, ни опыт, ни особое профессиональное мастерство. Всего-то нужно было выполнить чисто техническую работу: снять ЭКГ. Если б на ней обнаружилось нечто непонятное, то никто не запретил бы вызвать на себя педиатрическую бригаду.

Данный случай наталкивает на вывод, что Татьяне остро не хватает базовых знаний. Нет у неё прочного фундамента, на котором мог бы быть построен профессионализм. И всё-таки это дело поправимое, ни о какой безнадёге речь не идёт. Вот только здесь всё зависит исключительно от самой Татьяны, а именно от её воли к профессиональному самосовершенствованию.

Далее слово взял главный врач:

– Коллеги, с завтрашнего дня у нас будет проводиться внеплановая прокурорская проверка. Придут не только представители прокуратуры, но и Росздравнадзора.

– Так они же в прошлом году были! – сказал с места врач Чесноков. – Сколько можно-то?

– Не в прошлом, а позапрошлом. Здесь ничего не поделаешь, прокуратура имеет право проводить проверки в любое время. Поэтому, внимательно осмотрите машины, чтобы там не было антисанитарии и не валялось ничего лишнего. Андрей Ильич, берите этот вопрос под свой контроль.

– Возьму, конечно, – ответил главный фельдшер. – Но как всё это осуществить? Ведь все разъедутся по вызовам, по подстанциям.

– Это не проблема. Бригадам будет дана возможность заезжать сюда. Конечно, не все сразу, а постепенно в течение дня. А, да, заодно обязательно проверьте, соответствует ли стандарту оснащение машин! Обратите особое внимание, у всех ли есть комплекты шин и воротники Шанца. Чтоб не получилось, как в прошлый раз! В девять часов зайдите ко мне, мы с вами ещё пару вопросов обсудим. Коллеги, если вопросов нет, то всем спасибо!

После конференции вышел я на крыльцо для принятия дозы никотина, и ко мне подошёл главный фельдшер с глазами, полными вселенской скорби.

– Не знаю, что и делать, Юрий Иваныч. Шеф с Надеждой Юрьевной тяжкую проблему на меня повесили.

– Ты проверку имеешь в виду?

– Нет, другое совсем. Олега Малышева выгнала сожительница, и теперь он здесь, на Центре, живёт уж третью неделю.

– Так он бомж, что ли?

– Формально нет. Он у своей сестры прописан, а у неё трое детей и квартирка крошечная. Но если бы не пил, то пустила бы она его.

– О, так он ещё и запил, значит?

– Ну как сказать? Он теперь сутки через сутки работает и каждый выходной поддаёт. Не так, чтобы в лёжку, но всё равно заметно. А ещё и не моется, не стирается. Сам же знаешь, душа у нас нет. Провонял весь, рядом невозможно находиться. И представляешь, на вызовы в таком виде приезжает! Что люди подумают?

– Это всё понятно, но ты-то здесь при чём?

– А при том, что мне велено провести с ним работу.

– Нет, а что ты можешь сделать? Прийти и выгнать силой? Можно подумать, ты вышибалой работаешь! Главный с начмедом где-то …додельные до невозможности, а тут как детишки беспомощные! Они, я так думаю, за счёт тебя хотят остаться во всём белом. Мол, вот, смотрите, какие мы гуманные, вошли в положение, человека не тронули. А злодей, главный фельдшер, взял и выгнал.

– Юрий Иваныч, а ты не можешь с ним поговорить?

– Нет, Андрей Ильич, я, к счастью, не руководитель, и он не у меня дома поселился. Зачем мне это надо? Да и ты не принимай близко к сердцу. На тебе никакой вины нет и не будет. Лучше скажи, Андрей Ильич, с чего вдруг проверялки-то к нам решили нагрянуть?

– Да какой там «вдруг»! Дорофеева уволилась и решила всем козью морду сделать. Жалобу в прокуратуру накатала.

– А кто она такая?

– Врач из четвёртой смены. До нас в Москве работала на «скорой».

– Хм, как интересно! Обычно наоборот, от нас в Москву едут за серьёзными заработками. Так она сюда, значит, переехала?

– Да она местная, просто в Москве работала. Но недолго там продержалась, год всего.

– Ну значит так хорошо себя проявила, что во всей столице больше места для неё не нашлось.

– А ничего удивительного. У нас она два месяца проработала, но всех достала до самых печёнок. Лезла во все щели и поводы для жалоб искала. Как только устроилась, сразу накатала жалобу в Департамент, что у нас якобы нарушается порядок работы с медотходами.

– И какое же она имеет отношение к медотходам?

– Вот спроси её. Но тогда всё хорошо обошлось, никаких нарушений не нашли. Из приёмной главного не вылезала, постоянно с какими-то претензиями приходила и требовала письменных ответов. Потом, уж не знаю, каким макаром, уговорили её по собственному уволиться. Так она взяла, прощальный привет сделала. Чего только не понаписала, всё в кучу собрала. И метрологический контроль не соблюдается, и машины оснащены не так, и с лекарствами непорядок, и табели рабочего времени неправильно ведутся. В общем, много всего, целый букет.

– Ну ничего, обойдётся. Напишут, что факты не подтвердились, да и всё.

– Не-е-е-т, Юрий Иваныч. Если бы только одна прокуратура проверяла, то и проблем бы не было, отписались и забыли. А с Росздравнадзором так не получится. Они по любому должны г***на нарыть.

Да, чудесные дела у нас творятся. Фельдшер Малышев давно у нас работает. Ему чуть за пятьдесят, невысокий, худой и нескладный. Внешность его мало чем отличается от общеизвестных типов, «стреляющих» у прохожих мелочь на опохмелку. В своё время у Олега были очень серьёзные проблемы из-за страстного увлечения алкоголем. Но поскольку специалист он грамотный, да ещё и обладающий сильной работоспособностью, руководство не стало рубить с плеча. Ему просто поставили ультиматум: либо кодируешься, либо увольняешься «по статье». Выбрал он первый вариант и держался очень долго, не имея никаких нареканий. И вот, случился срыв, обернувшийся серьёзными неприятностями. Шутка ли, остаться фактически бомжем, да ещё и с нависшей угрозой увольнения. Однако очень хочется надеяться, что разум Олега возьмёт верх над губительной страстью.

А что касается незнакомой мне коллеги-жалобщицы, то тут скорей всего имеет место страсть к сутяжничеству, поиску мнимой справедливости. Хотя это всего лишь моё субъективное мнение и, вполне возможно, ошибочное.

Первый вызов был срочным: дежурство на пожаре в частном доме.

Когда мы прибыли на место,