Евгений Шварц - Михаил Михайлович Кунин

удивился тому, что в июльском номере журнала «Воробей» вышла в свет его «Балалайка», проиллюстрированная художником Петром Соколовым. Позже, в 1925 году, «Балалайка» выйдет и отдельным изданием, причем, как и в журнальной версии, это произведение будет подписано подлинным именем автора.

Казалось бы, в судьбе Шварца и в окружающей жизни ничего не изменилось. Но постепенно люди, которых Евгений уважал, стали одобрять его выбор и творчество, а остальные стали привыкать к тому, что он не актер, а литератор.

Несмотря на то что Шварц продолжал числиться сотрудником «Всероссийской кочегарки» и «Забоя», за зиму 1923/24 года публикаций за его подписью в этих изданиях не было. Но Евгений вложил немалую часть своей души в эти издания. Вдобавок работа в Петрограде (уже ставшем к тому времени Ленинградом) давала нерегулярные заработки. Поэтому летом 1924 года Шварц снова уехал к родителям под Бахмут – на этот раз один. «Полеты по Донбассу» и фельетоны продолжились. В сентябре 1924 Евгений писал Слонимскому: «Ужасно хочется написать Маршаку! Мечтаю об этом два месяца. Сначала боялся, что ему не до меня, теперь боюсь, что его нет в Питере. Счастливец, ты можешь позвонить по телефону и узнать и где он и что, а я как в потемках. Обидно мне. Маршака я очень люблю…»

Слонимский вспоминает не только замечательный юмор Шварца, но и другое его качество – душевную тонкость: «Мне казалось, что Шварц вроде как человек – оркестр, прекрасно владеющий и струнными, и духовыми, и ударными, но не желающий в полную силу пользоваться ими, пока он не подчинит их своему особому инструменту, на котором один только он и может, и умеет играть. Этот инструмент был каким то очень нежным, хрупким, его мог разломать, разбить и уж во всяком случае заглушить гром и звон множества литературных оркестров того времени…»

* * *

Вернувшись в Ленинград в 1925 году, Шварц устроился на работу в издательство детской литературы «Радуга», созданное по инициативе Корнея Чуковского и Самуила Маршака и организованное Львом Клячко. В «Радуге» начали выходить красочные книжки для детей, и уже в 1925 году здесь были изданы написанные раешником сказки Шварца «Война Петрушки и Степки-растрепки» и «Рынок», а также его стихотворные книжки «Лагерь» и «Шарики». В журнале «Новый Робинзон» тогда же была напечатана еще одна раешная сказка Шварца – «Два друга: Хомут и Подпруга» (№ 6 и 9). Одновременно часть этих произведений издавались также в отделе детской литературы при Госиздате (ГИЗ). Все эти сказки невелики по объему (всего несколько страниц), и их отличают легкость и жизнерадостность. Немало произведений этого времени Шварц писал и «на злобу дня», рассказывая детям о жителях «птичьего двора», правилах дорожного движения, последствиях брошенного пионерами костра. Так постепенно определилась профессиональная направленность Евгения Львовича как детского писателя.

С работой в издательстве были связаны поездки в типографию «Печатный Двор», которые Шварц вспоминает «полными воображаемого счастья». Штрихи, отражающие «обаяние типографии» – это «офсет, показавшийся <…> чудом», литография, где работали художники, верстка, где старые наборщики объясняли, чем плоха «московская верстка», нарушающая «все традиции», машинное отделение с мастерами, «строгими и сосредоточенными, словно доктора», цинкография, где «в ваннах с кислотой безмолвно доспевали клише». Всё это легло в основу мастерски написанного очерка Шварца «Печатный двор».

«То, что в “Радуге” напечатал я несколько книжек, то, что Мандельштам похвалил “Рассказ старой балалайки”, сказав, что это не стилизация, подействовало на меня странно, – я почти перестал работать, – вспоминал Шварц. – Слава нужна мне была не для того, чтобы почувствовать себя выше других, а чтобы почувствовать себя равным другим. Я, сделав это, успокоился настолько, что опустил руки. Маршак удивился: “Я думал, что ты начнешь писать книжку за книжкой”. И предостерегал: “Нельзя останавливаться! Ты начнешь удивляться собственным успехам, подражать самому себе”. Но я писал теперь только в крайнем случае».

* * *

В 1925 году Лев Борисович получил работу в Волоколамске, бывшем в то время районным центром Московской области. В июне Евгений отправился туда в отпуск. Об этой поездке свидетельствуют лишь несколько сохранившихся писем Шварца. «Дорогая редакция! – пишет он Слонимскому перед самым отъездом, как бы обращаясь ко всей редакции. – Обстоятельства сложились так, что завтра в 3 часа я уезжаю в Волоколамск. Я пла́чу, но, когда подумаю о верстке, сердце мое бьется от радости. Выпьем пиво, когда я приеду. В случае ежели что мой адрес: Волоколамск, городская больница. Больница эта излечит результаты совместной полугодовой работы. Пишите».

Через несколько недель, перед возвращением в редакцию «Ленинграда», Шварц пишет сестрам Соловьевым, вернувшимся из похода по родным для Евгения окрестностям Майкопа: «…Вы, путешествуя, и не подозревали, что мысленно я следовал за вами, не отставал. Я выбрал в окрестностях подходящие места и одолевал Волоколамские холмы, уверяя себя, что это я иду из Майкопа в Красную Поляну. Я вспомнил пятьсот тысяч подробностей, которые меня пронзили тоской по родине. В будущем году сделаю всё возможное, чтоб поехать с вами, если вы меня примете.

Как вы там живете? Если у вас есть хоть капля сочувствия к земляку, застрявшему на чужбине, опишите мне ваш поход со всеми подробностями, ничего не пропуская. Если вы делали фотографии, пришлите и фотографии. Напишите и о Майкопе. Расскажите обо всех знакомых как можно длиннее. Я сегодня уезжаю из Волоколамска, пахать в свой Госиздат. Каждое ваше письмо будет мне утешением, потому что за лето я изленился, поумнел, и пахать мне, стало быть, будет грустно».

В июле Шварц вернулся к своей работе в редакции журнала «Ленинград».

Глава четвертая

Работа в детских журналах

В 1925 году Самуил Маршак стал главным консультантом отдела детской литературы при Госиздате. Евгений Шварц и Борис Житков, начавший, как и Шварц, работать с Маршаком в 1924 году, перешли в Госиздат на постоянную работу. Николаю Олейникову они помогли получить направление на работу в «Ленинградскую правду», и после переезда в Ленинград он стал ответственным секретарем «Нового Робинзона». Редакцией Госиздата в это время был инициирован выпуск новых детских журналов, получивших названия «Чиж» и «Еж». Первое название означало «чрезвычайно интересный журнал» и было предназначено для малышей, а второе, «ежемесячный журнал», адресовалось подросткам. Шварц, Житков и Олейников стали членами редколлегии этих журналов. Появились новые сотрудники и новые писатели, которые стали писать для детей. Для оформления книг детской тематики Госиздатом, как и издательством «Радуга», привлекались лучшие художники того времени.

Атмосфера в редакции отдела детской литературы была в то время необыкновенно веселой. Вот как вспоминает о ней писатель Леонид Пантелеев: «Имя Шварца я впервые услыхал от Златы Ионовны Лилиной, заведующей Ленинградским губернским отделом народного образования. “Вашу рукопись я уже передала в редакцию, – сказала она. – Идите в Дом книги,