Территория женщины - Татьяна Буланова

и в последнюю долю секунды успеваю поднять лицо. Все остальное — колени, плечи, грудь — в тот момент я просто не чувствовала.

Коля подхватил меня на руки и отнес к музыкантам. Мне повезло, что концертное платье не пострадало. Буквально через пять минут, на негнущихся ногах, с синяками и ссадинами по всему телу, я вышла на сцену и стала петь.

В 1996 году я, как и многие артисты, участвовала в предвыборных концертных турах «Голосуй или проиграешь». Наша «агитбригада» ездила по Ленинградской области.

И сколько бы до этого и после я ни выступала, самым экзотическим местом для меня остался самый удаленный райцентр Ленинградской области — Лодейное Поле.

Переодевались мы в магазине, а выступали на крыльце с черного хода. Нашим «стадионом», куда пришли, наверное, все жители этого маленького городка, было поле.

Свой деревянный туалет любезно предоставили в наше распоряжение жители соседнего двора. Они очень гордились, что артисты бегают именно в их нужник.

Но эти неудобства абсолютно никого не смущали — во время выступления была какая-то фантастическая атмосфера. Может, оттого, что концерт был бесплатным, может, тогда еще и зрители из Лодейного Поля, и артисты верили, что мы действительно можем что-то изменить в нашей жизни.

Германия. После концерта ко мне подходит молодой человек:

— Можно вас поцеловать?

Я подставляю щеку.

И вдруг он впивается мне в губы.

Я обалдела от такой наглости. Оттолкнула его и сказала первое, что пришло в голову:

— Да вы что?! У меня же губы накрашены!

На протяжении нескольких лет перед Новым годом у меня проходят концерты в Москве. Я ночую в поезде, а по столице передвигаюсь в основном на машине. Из-за жутких московских пробок постоянно опаздываю на выступления, тем более что в предпраздничные дни ритм сумасшедший — надо успеть выступить в нескольких местах.

Как-то после одного концерта я катастрофически опаздывала на другой. Не стала даже переодеваться — так и села в машину в своем длинном переливающемся платье-чешуе. Только кроссовки вместо туфель надела.

В следующее место нам надо было прибыть через полчаса, но когда я увидела бесконечные заторы, поняла: нам не добраться и к вечеру.

Делать нечего, поднимаю полы платья-чешуи и ныряю в метро, хорошо, что с собой у меня был пуховик с капюшоном.

Всю дорогу прикрывалась капюшоном, и меня никто не узнал. Народ в метро с удивлением рассматривал мои кроссовки и серебряную чешую, предательски сверкавшую из-под пуховика.

В Германии я должна была выступать на дискотеках. И в один из свободных дней мы решили съездить в Баварию — осмотреть королевский замок.

Место — потрясающее, замок — сказочный. Я стояла у подножия задрав голову и неожиданно — прямо на ровном месте — подвернула ногу. Не придав значения такой ерунде, мы пустились в путь. Поднялись на самый верх, потом спустились, пообедали.

А через какое-то время нога дала о себе знать. Жуткая боль проникла во все клеточки моего несчастного тела. Травмированную лодыжку мне перевязали, но стоять на этой ноге я все равно не могла.

Мне нашли костыли, с их помощью я и передвигалась. Беда обычно не приходит одна, у меня начались непонятные перепады давления. Иногда мне казалось, что я теряю зрение: перед глазами прыгают зайчики, головная боль, тошнота.

Вот так, на костылях и с давлением я каждый вечер выступала на зажигательной дискотеке.

О том, чтобы танцевать, нс могло быть и речи — я с трудом стояла на одной здоровой ноге и все время думала, как бы нс упасть. Зрителей я практически не видела — из-за того, что кружилась голова, они все смешались в какой-то калейдоскоп зайчиков и белочек.

Но, по-моему, никто из этих немецких белочек и зайчиков, прыгавших под мои песни на дискотеке, так и не понял, что для них поет тетенька, которая в свободное от работы время способна передвигаться только на костылях, да еще и мучается давлением.

Я считаю, что чем больше таких моментов в жизни, тем лучше. Если бы все выступления и концерты были похожи друг на друга, как братья-близнецы, было бы скучно жить. Главное — ко всему относиться с юмором. Ведь даже то, что сегодня кажется трагическим, завтра мы вспоминаем со смехом. А смеяться над собой — самое благодарное дело.

9 КАК Я ПЫТАЛАСЬ ЗАНИМАТЬСЯ СПОРТОМ

В школе, где я училась, на первом этаже висело зеркало, и, когда проходила мимо, я никогда в него не заглядывала. Потому что знала: увижу там то, что мне не понравится.

Я всегда была девочкой упитанной и крепкой. И мечтала похудеть.

Идея отдать меня в спорт принадлежала маме: она хотела, чтобы, помимо музыкальной школы, я занималась в какой-нибудь спортивной секции.

В первом классе к нам пришла тренер, которая набирала девочек в группу художественной гимнастики. А я от природы была очень гибкая и растянутая. Даже сейчас гибкость осталась, я легко, без тренировки могу сесть на шпагат.

Но тренер на меня, пончика, даже не обратила внимания. Я расплакалась:

— Как же так! Я же могу «рыбку» сделать!

Девчонки, мои одноклассницы, побежали за меня просить:

— А вот у нас Таня Буланова есть, она может на шпагат сесть! И «рыбку» может!

Я тут же, прямо на полу, что-то изобразила. Тренер посмотрела на меня, пожалела и взяла в секцию гимнастики.

Я НИКОГДА

НЕ СЛЕДИЛА

ЗА МОДОЙ, НО

СТРЕМЛЕНИЕ

СТАТЬ СТРОЙНОЙ

СОПРОВОЖДАЕТ

МЕНЯ ВСЮ

ЖИЗНЬ. И ДЕЛО

ТУТ НЕ ТОЛЬКО

В ТОМ, КАК Я

ВЫГЛЯЖУ.

Правда, хватило меня недели на две. Гимнастику и музыкальную школу совмещать оказалось практически невозможно, и мама решила, что второе для меня важнее.

Потом была секция батута. Я прыгала на огромной сетке и считала себя чуть ли не космонавтом, казалось, еще чуть-чуть — и я научусь летать.

На тренировки меня водила мама. И пока она ждала, когда я напрыгаюсь, наслушалась ужасных историй о том, как во время тренировок и соревнований по прыжкам на батуте дети ломают себе руки, ноги и позвоночники. А потом увидела девочку со сломанной ключицей.

— Сюда ты больше ходить не будешь, — сказала мама и забрала меня из секции.

На этом мои спортивные достижения закончились.

Мой первый муж Коля всегда начинал свой день с пробежки. А когда мы поженились, пытался и меня приучить к бегу.

Два дня я мужественно семенила за Колей. А на третий начала задыхаться. Мне казалось, будто я наглоталась