Стивен Кинг за железным занавесом (история книг С. Кинга в СССР и России, 1981-2025) - Ернар Шамбаев

История обретает детективный оттенок: оказывается, в 1987 году один из экземпляров рукописи «Земля и небо» был украден из автомобиля дальнего родственника писателя («Тот сказал, что его украли, хотя подозреваю, что роман был продан какому-нибудь "ценителю литературы" на Брайтон-Бич», – предполагает Костомаров). Спустя несколько лет фильм выходит в США. Костомаров, к тому времени живущий в Америке и работающий финансистом, пытается разобраться. Он связывается с киностудией Castle Rock, которая, по его словам, «прижатая фактами», предлагает «не доводить до суда» и выплачивает 250 тысяч долларов.

«– А со Стивеном Кингом вы встречались?

– Нет, да и не хотелось, потому что я считаю его чернокнижником. Мы несколько раз общались по телефону. Мне показалось, что Кинг был огорчен и даже испуган возникшей ситуацией»[64].

Судебного иска не было. Ни судебных документов, ни официальных обвинений. Только слова, интервью, обрывки воспоминаний и многозначительная пауза.

Так ли это было на самом деле – никто уже не узнает наверняка. Костомаров ушел в тень, а его роман остался напоминанием о том, как странно иногда пересекаются судьбы: инженер-фарцовщик из Тбилиси и король ужаса из Мэна.

Шуточки шутим

Продается дом Стивена Кинга. Окна выходят…

гуляют, едят собак и к утру возвращаются обратно.

Из народного юмора

Большинство шуток о Стивене Кинге в культурном пространстве 90-х строились на ироничном приеме: «королю ужасов» становится по-настоящему страшно, когда он сталкивается с российской реальностью. С Бирюлево, например. Или Чертаново. Этот комический перевертыш работает за счет контраста между мрачной фантазией писателя и хаотичной, абсурдной и пугающе жестокой действительностью, знакомой каждому жителю России тех времен.

Один из примеров такого подхода – номер команды «РосНОУ» в КВН, где Стивен Кинг покупает дачу в Химках. Писатель, подаривший миру зловещее кладбище домашних животных, привыкший к проклятым отелям, монстрам и кровавым клоунам, оказывается выбит из колеи тем, что лицезреет на просторах Подмосковья, и от увиденного ужаса теряет сознание. Шутка строится на том, что даже фантазия Кинга пасует перед нашими реалиями. Там, где он сочиняет мрак и наполняет его тревогой, россияне просто живут и делают это с терпеливым равнодушием, которое в глазах американского писателя выглядит почти как безумие.

Отдельный поджанр этих шуток – Кинг и российские новости. Пример: «"Ужас какой!" – подумал Стивен Кинг и выключил телевизор. Но потом снова включил – надо же где-то брать сюжеты для новых романов-ужастиков». Здесь игра идет на том, что российская повестка сама по себе производит эффект хоррора, превосходящий любые выдумки. Логика такова: если Кинг – гений ужаса, то в России он оказался бы не fiction-автором, а хроникером и документалистом.

Показательно, что даже единственная биография Стивена Кинга на русском языке – книга Вадима Эрлихмана «Стивен Кинг: Король Темной Стороны» – содержит ироничную мысль с оттенком снисходительности, перекликающуюся с этим народным восприятием. Автор с усмешкой сравнивает ужасы Кинга с суровыми реалиями постсоветского пространства и заключает: «Нам бы их проблемы! Подумаешь, палец из раковины вылазит или призрак дедушки пугает по ночам! Поглядели бы мы на этих неврастеников, если бы с них требовали откат, ставили на счетчик и вызывали на стрелку…»[65]. Шутка здесь и про разницу культур, и про непрошибаемость русского менталитета, и про то, как американские вымышленные кошмары меркнут перед тем, что стало у нас привычными реалиями и банальным бытом. Глупые страхи по сравнению с тем, что происходит за нашим окном. «Стивен Кинг отдыхает!»

Великая тайна

Каждый год в России пропадает около 180 тысяч человек: большинство теряется в городах, но примерно 20 % заблудившихся приходится на природную среду. Это те, кто ушел в лес – за грибами, за ягодами, просто на прогулку – и не вернулся. Особенно страшной статистика становится летом, когда наступает грибной сезон и в поисково-спасательный отряд «ЛизаАлерт» поступают сотни заявок.

В самом конце 1999 года в России выходит роман Стивена Кинга «Девочка, которая любила Тома Гордона» – история о девятилетней девочке по имени Триша, которая, сбившись с тропы во время семейной прогулки, остается в лесу одна и девять дней пытается выжить, найти путь к спасению, не сойти с ума, не погибнуть от голода, страха или воображаемого Зверя, что крадется за ней из чащи.

Для российской аудитории эта книга оказалась болезненно узнаваемой. В стране, богатой лесами, такие истории происходят каждое лето. В каждом регионе бывают случаи, когда дети (а нередко и взрослые) уходили в чащу и пропадали. Кто-то возвращался через несколько дней, чудом выжив. А кто-то – не возвращался вовсе. Потому история Триши оказалась для российского читателя не фантастикой, не «вымыслом из Америки», а чем-то очень близким и узнаваемым, почти хроникой, вызвавшей сильный эмоциональный отклик.

Писатель Андрей Ветер-Нефедов в своей книге «Убить Стивена Кинга» пишет:

«Он гениален, потому что написал уникальные книги. Многие подражают Кингу, но никто не смог сделать ничего своего, похожего на произведения Кинга. Любой другой, взявшийся за что-нибудь наподобие "Девочка, которая любила Тома Гордона", выдохся бы на десятой странице, потому что невозможно написать книгу, в которой нет сюжета и в которой рассказывается только о том, как заблудившаяся девочка бредет по лесу. Это просто невозможно. В романе не происходит ничего, нет действия, но читатель следит неотрывно за тем, как в книге ничего не происходит. Гений Стивена Кинга заключается в умении разворачивать неторопливое повествование, отталкиваясь от ситуации, но совершенно не интересуясь сюжетом. Так не умеет никто».

Ветер-Нефедов подчеркивает то, что чувствуют и другие: Кинг умеет держать внимание читателя там, где по всем законам жанра интерес должен вроде бы угаснуть. И «Девочка, которая любила Тома Гордона» – лишь один из таких примеров. Другой – «Игра Джеральда».

Но при этом Ветер-Нефедов добавляет:

«Кинг обладает уникальным талантом превращать ситуацию в историю. Мне было интересно прочитать одну, затем вторую его книгу. Но третью я одолел уже с большими усилиями и больше не читал, потому что книги Кинга не дают мне ровным счетом ничего. Стивен Кинг будто ловко обманывал меня, водил за нос, обещая открыть великую тайну, а подсовывал лужу крови и человека с пустыми черными глазницами».

Нефедов – представитель той части читающей публики в России, которой мало, чтобы книга была просто хорошо и увлекательно написана. Мастерство, напряжение, стиль, интересная история – все это для них лишь средство. Средство к великому откровению, к какому-то божественному прозрению, к истине с большой буквы, к духовному сдвигу. И если этого сдвига не происходит, значит, книга пуста. Значит, автор обманул.