Зорге и другие. Японские тайны архивных дел - Александр Евгеньевич Куланов

посвящать в это дело». И далее: «Неожиданно в Токио прибывает Хаак. Его негласная миссия деликатного свойства состояла в том, чтобы установить, до какого предела намерены идти правительство и военные круги Японии в намечаемом к соглашению союзе. Вначале Хаак старался ничего не говорить, а лишь исподволь выведывать то, ради чего он примчался в Токио. Но вскоре посланец Риббентропа понял, что без связей Отта и консультаций такого авторитета, каким являлся доктор Зорге, ему не обойтись. К тому же выяснилось, что оба они, вопреки его предположениям, не только были в курсе секретнейших переговоров, проводившихся в Берлине, но и знали многое такое, о чём Хаак и не подозревал. Но стоило Хааку сделать попытку опереться на этих людей, как характер его миссии стал для Зорге “секретом Полишинеля”»77.

Секрет этот раскрывался не сразу. 26 марта 1936 года «Рамзай» отправил в Москву радиограмму, в которой докладывал, что, по имеющейся у него информации, ещё в начале февраля начальник отдела иностранных армий германского Генштаба Карл фон Штюльпнагель жаловался Отту на то, что уже начатые переговоры с японцами (курсив мой. – А. К.) на самом деле топчутся на месте78. В конце мая Зорге смог отправить в Центр развёрнутое итоговое сообщение о подготовке переговоров в Токио, где назвал должность Хака (чью фамилию в Москве почему-то записали как «Хек»), ни в каких других известных нам документах не упомянутую.

«23.5.36. 16:00

Перевод с английского.

МОСКВА, тов. УРИЦКОМУ.

Острова, 22 мая 1936 года.

Торговец аэропланами Хейнкеля и сотрудник отделения контрразведки германского Управления по мобилизации и подготовке страны к войне, немец Хек, был техническим посредником во время переговоров японского военного атташе в Берлине ген. Осима с Риббентропом и Бломбергом. Хек получил секретный приказ исследовать в Японии полезность германо-японского военного соглашения с германской точки зрения, но помимо германского посольства и военного атташе полковника Отта. Последний кое-что узнал о миссии Хека. Хек рассказал, что в основу переговоров положены доклады полковника Отта и что, несмотря на падение прежнего энтузиазма к продолжению переговоров, Риббентроп и Бломберг продолжают занимать положительную позицию.

Хек должен проинформировать, являются ли взгляды Отта обоснованными или нет. Хек, который прибыл до февральских событий, подошёл ближе к точке зрения полковника Отта. Он сказал далее, что Риббентроп считает необходимым, прежде чем будет заключено военное соглашение с Японией, иметь, по крайней мере, молчаливое признание Англии. Число сторонников этой точки зрения всё более и более растёт и в японской армии. В Берлине не торопятся с заключением соглашения. Считают, на это потребуется ещё долгое время»79.

По неизвестным причинам, в Разведупре не сочли, что это сообщение достойно внимания Сталина, и ограничились докладом наркому обороны Клименту Ворошилову.

После этого Зорге ещё несколько раз передавал отрывочные данные о ведущихся переговорах (в том числе 25, 27 и 30 июня). 19 июля в Разведупре была подготовлена развёрнутая сводка материалов из Японии, в которую включили и сведения о переговорах о заключении японо-германского соглашения. Сталину сводка не понравилась – она противоречила его личной картине мира, и начальник Разведупра Урицкий вынужден был оправдываться перед Ворошиловым и оправдывать Зорге, сообщения которого были восприняты вождём как вражеская дезинформация.

«20 июля 1936 г.

Представляю вновь полученные агентурные материалы, характеризующие обстановку на Д[альнем] В[остоке], в частности состояние японо-германских переговоров.

Докладываю, что по сводке материалов от 19 июня, представленных согласно Вашему приказанию тов. Сталину, мною получено следующее указание тов. Сталина:

“По-моему, это дезориентация, идущая из германских кругов. И. Сталин”.

Материалы, к которым относится это замечание тов. Сталина, говорят об известном замедлении хода переговоров между Японией и Германией, главным образом ввиду нежелания немцев форсировать заключение военного договора.

Сводка материалов, о которой идёт речь, составлена преимущественно по телеграфным донесениям нашего резидента в Токио, источника Вам известного, обычно дававшего доброкачественную информацию и неоднократно – подлинный секретный документальный материал. Например, сейчас мы получили от этого нашего резидента доклад германского военного атташе в Токио (направляется Вам отдельно). Нам удалось подлинность этого доклада проверить, получив аналогичные документы непосредственно из германского Генштаба. Это наряду с другими данными свидетельствует о серьёзности нашего источника в Токио. Теперь мы получили от этого источника почтовую информацию, дополнительно освещающую закулисную сторону японо-германских переговоров.

Одновременно прилагаемые новые документальные материалы о секретном германо-китайском кредитном соглашении, полученные из другой страны, подтверждают более ранние сообщения нашего токийского резидента об этом кредитном соглашении и о происходящих в Германии колебаниях в отношении безоговорочного соглашения с Японией.

Этот контрольный материал, равно как совпадение сообщений нашего токийского резидента с содержанием перехваченной и расшифрованной телеграфной переписки между Берлином и Токио, повышает достоверность нашей информации о состоянии японо-германских переговоров.

Весь имеющийся в настоящее время материал позволяет сделать следующие выводы:

1. Японо-германские переговоры в течение мая – июня развивались очень медленно.

2. Инициативу и особую активность в переговорах проявляет Япония.

3. Германия в данный момент оттягивает заключение договора с Японией, который связал бы немцев конкретными военными обязательствами.

Эта сдержанность Германии объясняется следующими причинами:

а) недостаточной, по мнению германских военных кругов, военной готовностью Японии. Немцы опасаются, что Япония, приободрённая договором, может выступить слишком рано (до того, как Германия сможет оказать ей решающую помощь на Западе) и будет разбита;

б) Германия ввиду своих европейских планов стремится избегнуть ухудшения взаимоотношений с Англией, интересы которой сейчас сильно задеты японцами на Дальнем Востоке;

в) немцы, ведущие сейчас активную политику расширения своей политической и хозяйственной базы в Юго-Восточной Европе и в Азии, стремятся к самостоятельной политике в Китае. Союз с Японией сковывал бы германскую активность на Дальнем Востоке.

Конечно, нельзя исключить возможности далеко идущей дезориентации, вплоть до дезинформации своих собственных высших сановников, с целью надёжно замаскировать особо секретные параллельные переговоры о военном союзе. Задача РУ заключается в том, чтобы, исходя из этого наиболее опасного для нас допущения, стремиться полнее раскрыть самые секретные мероприятия по подготовке японо-германского военного блока. Вместе с тем вышеприведённые соображения, как мне кажется, более правильно отражают действительное состояние японо-германских переговоров.

Представляя на Ваше усмотрение эти соображения и материалы, прошу Ваших указаний по поводу дальнейшего направления их тов. Сталину.

1 Эти телеграммы Вам известны (они расшифровываются в НКВД группой работников РУ во главе с майором т. Звонарёвым).

П/п Начальник Разведывательного управления РККА

комкор С. Урицкий

Верно: Н. Звонарёва»80.

Судя по тому, что через пять дней заместитель Урицкого Артур Артузов приказал присвоить всем фигурантам наблюдения Зорге псевдонимы (Хак стал Мейном, Риббентроп – Бротом, Бломберг – Бером)81, реакция Ворошилова на докладную «директора» оказалась в целом положительной, и «Рамзай» продолжил свою миссию, сообщив о новой фазе переговоров, начавшейся после возвращения Хака в Берлин.

29 августа Зорге доложил в Москву, что «…уже упоминавшийся агент Хак сказал Виксу и Канну, что… совершенно очевидно,