Моя бесстрашная героиня - Владимир Абрамович Цесис

Принцип «руки прочь» медицинского невмешательства до тех пор, пока у пациентки с раком груди не появятся клинически подтвержденные симптомы, неприменим к другим формам рака, например ректальному. Но в случае с раком груди длительными исследованиями было доказано, что после первого курса лечения нужно терпеливо ждать, пока злокачественный процесс снова не активизируется.

О таком подходе к ведению больных во время отсутствия признаков болезни нас никто не информировал. Все годы, во время которых отсутствовали признаки болезни, Марина и я не имели никакого представления о таком подходе. Вот почему Марина, прирожденный оптимист, уже после четвертого годового посещения врача, когда у нее ничего не было обнаружено, по дороге домой сказала мне, что, если она чувствует себя прекрасно и у нее нет никаких симптомов, то зачем ей вообще ходить к врачам? Не будучи информированным, как и Марина, о том, что думает медицина по поводу стадии «отсутствия признаков болезни» при лечении рака груди, я не смог ответить на этот вопрос и посоветовал ей следовать рекомендациям врача. Этого длящегося 7 лет дремучего непонимания могло бы и не быть, если бы хоть один из медиков, обследовавших Марину за это время, сказал ей, на какой стадии заболевания она находится. Если даже мы, два адекватно образованных человека, проявили такую глупую наивность, то что говорить о менее образованных пациентах? Что мешало врачам вместо того, чтобы воображать, будто мы знаем нечто само собой разумеющееся для них, потратить всего две минуты, чтобы объяснить нам прописные истины подхода к лечению рака?

У Марины новый онколог

Летом 2008 года в одной из больниц, где я работал, я присутствовал на лекции о прогрессе в сфере лечения рака груди. Лектор, женщина средних лет доктор Мира Арнольд, онколог со впечатляющими титулами в сфере образования и научных исследований, которая работала в университетской больнице, поразила меня своим глубоким знанием предмета ее лекции. По окончании лекции я подошел к ней и вкратце рассказал о болезни Марины. Доктор Арнольд внимательно выслушала меня и любезно согласилась стать лечащим врачом Марины. Две недели спустя мы с Мариной ожидали доктора Арнольд в одной из ее приемных в надежде услышать более детальные объяснения состояния Марины. Вскоре после того, как медсестра проверила жизненные функции состояния организма пациентки, в экзаменационную комнату вошла не доктор Арнольд, как мы ожидали, а, как и все предыдущие разы, одна из безымянных онкологов-ординаторов клиники, которую, естественно, мы никогда не видели раньше и никогда не увидим после. Спокойно, но твердо, Марина заявила ей, что она хочет, чтобы ее осмотрела доктор Арнольд. Врач, которая, по-видимому, не в первый раз оказывалась в подобной ситуации, понимающе кивнула и вышла из комнаты, пообещав, что доктор, к которой мы пришли, скоро придет. И действительно, вскоре дверь открылась и в кабинет вошла доктор Арнольд.

В ее благородной внешности самыми примечательными были вдумчивые темные глаза и блестящие волосы цвета воронова крыла. Она была внимательна, уважительна, достаточно эмоциональна, но в то же время достаточно формальна. Марина описала ей историю своей болезни и ответила на ее вопросы.

Осмотр доктора Арнольд был таким же поверхностным, как и у врачей, которые осматривали Марину раньше. Основываясь на собственном опыте и наблюдениях за осмотрами Марины, можно с уверенностью сказать, что большинство современных врачей больше доверяют лабораторным анализам и снимкам, чем тому, что они могут обнаружить во время физического осмотра. В наше время осмотр длится значительно короче, чем раньше, и большинство врачей и медсестер даже не просят пациента раздеться во время медицинского контакта с ними. Кровяное давление измеряют часто, не закатив рукав. Вес, наличие которого в записи визита требуют страховые компании, измеряют в зависимости от времени года. Когда холодно, его могут измерять в обуви или без, в тяжелом пальто или без него. Каждый раз, когда я сейчас прихожу на визит к врачу и справляюсь у медсестры, измеряющей вес, должен ли я снять обувь, следует универсальный ответ: «Как хотите». Наверное, врачей не очень интересует реальный вес пациента, если этот вес может сильно варьировать от приема к приему.

Положительным было то, что в наш век вездесущей технологии доктор Арнольд во время приема пользовалась компьютером только для того, чтобы ознакомиться с информацией о пациенте. Заметки о ходе болезни она прочла ещё до того, как вошла в кабинет, поэтому во время приема она сохраняла адекватный контакт с пациенткой. В конце приема она сказала, что на данный момент она не видит ничего ненормального в состоянии Марины и что Марина должна прийти к ней через полгода или раньше, если у нее появятся какие-то необычные симптомы.

Глава 4

И снова буря

Подозрительный кашель

Раковый процесс Марины не поднимал своего уродливого лица целых 7 лет – довольно длительный период для первично диагностированного рака с метастазами. В продолжение всего этого длительного периода наблюдая за впечатляющей энергией Марины я был настолько наивен, что продолжал не терять надежду на то, что рак, примитивно говоря, «завязнет» в ее теле. Что касается Марины, она не хотела ни думать, ни говорить о своей болезни. Она обладала ментальным механизмом, который предохранял ее от мыслей от такой неприятной вещи, как рак. Рак не укладывался в ее картину мира. Хотя она по природе была наделена солидным критичным интеллектом, убежденная оптимистка, она не хотела думать о том, что находилось вне ее контроля. Мы почти никогда не обсуждали состояние ее здоровья и вели себя так, словно с ней ничего не происходило.

В апреле 2012 года, через 7 лет после первичного лечения Марины от рака груди, мы посетили друзей в Бонита Спрингз во Флориде. Жили мы там в симпатичном здании в сказочно красивом месте, где всех цветов тропические растения росли и цвели круглый год. Мы с Мариной очень любили отправляться на долгие прогулки по этому совершенно очаровательному месту. Во время наших прогулок Марина продолжала быть более энергичной, чем я, и часто обгоняла меня в начале прогулки. Я наслаждался нашим времяпрепровождением и периодически просил Марину не спешить, пока не понял, что что-то отравляет мое настроение. Прошло немного времени, прежде чем я понял, что мой слух тревожил ее постоянный сухой непродуктивный кашель. Прислушавшись к ее кашлю, я вспомнил, что я уже слышал его несколько дней, но тогда