Имя Отца. В тени Жака Лакана - Сибилла Лакан

один такой текст. Это книга американского психиатра Роберта Столлера «Половое возбуждение»[34]. Монографическое исследование случая Белль было опубликовано с добавлениями самой пациентки.

Как показала практика, продемонстрировать, что разворачивается на сеансе, оказывается затруднительно, даже когда мы имеем дело не со всей целокупностью случая, а с какой-то небольшой его частью. Например, аналитик приводит в качестве клинической виньетки какой-то из снов пациента. Очень редко мы в таком случае там увидим собственную речь больного. Даже когда объем не представляет проблемы, читатель обычно имеет дело не с иллюстрацией аналитического процесса, а с продуктом значительной переработки материала. Такой подход призван представить результаты интерпретации случая специалистом более обоснованными. С дидактической точки зрения это вовсе не плохо. Интеллектуальные конструкции – теория и психопатология – возможно, и не представляют аналитический процесс. Тем более, не предлагают какую-то универсальную истину о поведении человека. На самом деле они даже не являются по-настоящему частью материала пациента – это нечто внеположное ему, что привносит в случай врач. Но они являются полезным клиническим инструментом. Такой подход к письму в жанре описания случая позволяет продемонстрировать другим клиницистам, как мы можем использовать интеллектуальные конструкции для того, чтобы не потеряться в часто очень обширном клиническом материале.

Мысль, которую я стремлюсь таким образом проиллюстрировать, заключается в следующем. То, с чем читатель психоаналитической литературы обычно имеет дело, это некоторые продукты переработки, служащие конкретным целям (дидактическим или риторическим). Это интеллектуальные конструкции, существующие вокруг психоанализа (и мое описание «кейса» Сибиллы – не исключение!)[35].

В анализе между анализантом и аналитиком устанавливаются отношения трансфера. В нем происходит перенос аспектов влечений и сверх-Я и их дериватов пациентом. Аналитик помещается в позицию объекта, то есть того, посредством чего влечение удовлетворяется или фрустрируется. Итак, связка с трансфером делает речь в анализе пространством, в котором возможно получить доступ сразу к трем инстанциям психики: Оно, сверх-Я и Я (коль скоро речь – это одна из функций Я). Главное затруднение здесь кроется в том, что у трансфера всегда две стороны. В аналитический процесс вовлечены двое: аналитик и пациент. Со стороны аналитика также разворачивается работа всех трех инстанций психики. Задача специалиста заключается в том, чтобы «забыть свое Я» и принимать то, что в трансфере посредством речи к нему обращает пациент, быть «белым экраном».

Тем не менее, когда аналитик обращается к аналитическому процессу ретроспективно, когда работает в жанре описания клинического случая, он уже имеет дело не с обращенной к нему в трансфере речью пациента, а с ее следами. С тем, как она была воспринята, переработана и искажена в процессе артикуляции в письменной речи собственным Я аналитика. В аналитическом процессе речь пациента значительно трансформируется влиянием влечений, сверх-Я и защитами от вызванного ими чрезмерного напряжения, которые в речи выстраивает Я. Когда же в описании клинического случая в игру вступает Я аналитика, мы на самом деле имеем дело с продуктом двойного искажения, а не представлением того, что происходит в кабинете. Да, мы встретим здесь все те же разрядки, защиты, компромиссные образования, но они больше нам расскажут о самом аналитике (в конце концов, это его продукция), чем о его пациентах.

В отличие от традиционного жанра описания клинического случая, где речь пациента неизбежно проходит через двойное искажение – воспоминания Сибиллы Лакан дают нам доступ к «речи пациента» в ее относительно чистом виде. Здесь мы имеем дело лишь с одним уровнем искажения – тем, который создается работой Я самого «пациента». Это те самые компромиссные образования, защитные механизмы и трансформации речи, которые и составляют суть аналитического материала. Сибилла Лакан не пытается интерпретировать, объяснять или вписывать свой опыт в готовые теоретические рамки. Она просто рассказывает – и в этом «просто» заключается вся сложность человеческой психики в ее естественном проявлении. В этом отношении случай Сибиллы напоминает мне о случае младшей дочери Фрейда, Анны (в итоге она стала одним из аналитиков, определивших развитие всей дисциплины психоанализа), проходившей лечение у психоаналитика Лу Саломе. Вероятно, для Сибиллы, как и для Анны, письмо выполняло значительную терапевтическую функцию. Речь идет не столько о содержании письма, а о самом процессе письма, позволяющем, подобно речи, трансформировать импульс влечения и произвести его разрядку приемлемым, созидательным, креативным образом[36].

Таким образом, ее тексты позволяют читателю приблизиться к пониманию того, что же на самом деле происходит в аналитическом процессе – не через призму профессиональных интерпретаций, а через живую речь человека, в которой работают все те механизмы, с которыми имеет дело аналитик (бессознательная фантазия, внутренние конфликты, защиты).

В третьем приближении текст Сибиллы Лакан демонстрирует главное: психоанализ всегда начинается не с теоретических схем, а с уникального индивидуального опыта, который предстает перед нами в речи (и письме!). В этом смысле «Имя Отца. В тени Жака Лакана» оказывается не только личным мемуаром, но и своеобразной моделью аналитического процесса: от страдания к творческому переосмыслению, к новым способам жить со своей историей. И, вероятно, это невозможно усвоить через учебник лучше, чем через честное, открытое, пусть и, на первый взгляд, простое письмо, каким поделился с нами автор.

25 июля 2025

Москва-Истра

Примечания

1

Нуармутье – живописный остров в Атлантическом океане у западного побережья Франции (департамент Вандея). Одно из самых популярных мест летнего отдыха французов. – Здесь и далее, если не указано другое, примечания редактора.

2

Форментера (исп. Formentera) – один из испанских Питиузских островов в Средиземном море. Имеется в виду игра слов на французском: Fort M'enterra.

3

Строчка из стихотворения Жака Превера «Барбара» («épanouie, ravie»). – Прим. пер.

4

«И всякий, кто оставит домы, или братьев, или сестер, или отца, или мать, или жену, или детей, или земли, ради имени Моего, получит во сто крат и наследует жизнь вечную» Мф.19:29–30.

5

Раматюэль – французская коммуна на Лазурном Берегу, известная виноградниками, сосновыми лесами и традиционными народными балами (bals populaires). Популярное место отдыха французской богемы с середины XX века.

6

Гитранкур – коммуна в департаменте Жиронда (регион Новая Аквитания), расположенная на берегу реки Дордонь. В коммуне располагалась загородная усадьба Жака Лакана, которую он посещал с 1955 года до смерти в 1981 году. Могила психоаналитика находится на кладбище Гитранкур.

7

«Семейство Фенуйар» (фр. La Famille Fenouillard) – цикл юмористических комиксов карикатуриста Кристофа