Величайший из изменников. Жизнь сэра Роджера Мортимера, первого графа Марча, правителя Англии в 1327-1330 - Ян Мортимер

влиянием английские силы не только завершили разгром Дермота О, Демпси, восставшего ирландского лорда, сэр Пьер защитил Лейнстер, победил равно мятежный род О, Бирн и произвел повторное укрепление ключевых бастионов, таких как Ньюкасл Маккинеган и замок Кевин. Для обороны этих достижений он выстроил дорогу, ведущую через горный перевал из замка Кевин в направлении монастыря Глендалох. Труд Гавестона укрепил столицу Ирландии, Дублин, и создал надежную базу в целях более действенного английского правления. Если бы Пьеру открыли путь к возвращению домой, он мог бы держать голову еще выше.

Если вернуться в Англию, то с самого момента отплытия Гавестона король Эдвард делал все, что находилось в его силах, дабы выложить возлюбленному другу тропинку в родные края. Добиваясь одобрения графов, он обещал каждому из них земельные пожалования и одного за другим убедил вспомнить о верности монархии. Договорившись с наиболее сочувствующими из вельмож, Эдвард отправил их в Авиньон, — посоветоваться с Папой Римским и потом подарить ему ювелирные изделия. Подкуп духовного лица осуществлялся помимо этого земельными приобретениями для семьи понтифика в Гаскони. Вдобавок король убедил французского короля прекратить нагнетать противостояние, сделав внушительные подарки Изабелле, предназначавшиеся для ее финансового обеспечения. К весне 1309 года Эдвард был готов ходатайствовать о позволении Гавестону возвратиться.

Монарх показал себя в переговорах о судьбе Пьера Гавестона довольно дальновидным манипулятором. Степень этой дальновидности проявилась еще четче в течение следующих двух месяцев. На открытом в Вестминстере заседании Парламента в конце апреля — начале мая Эдвард потребовал, чтобы ему разрешили взыскать налог, а Гавестону — вернуться в Англию. Налог королю пожаловали на определенных условиях, а вот Пьеру возвращение категорически запретили. Следующим шагом стала хитрость: Эдвард предложил принять все условия, относящиеся к взиманию налога, но в ответ на возвращение Гавестона. Тут ему улыбнулась удача, ибо монарх играючи настроил графов друг против друга. Пусть вызвали его не официально, но Пьер оставил Ирландию 23 июня или же накануне, 28 июня тайно прибыв в Англию через корнуольский замок Тинтагел и затем прилюдно возникнув рядом с Эдвардом в конце июля на заседании Парламента в Стамфорде.

Почти в то же самое время в Англию вернулся и Роджер. Имея в виду артурианскую одержимость Мортимера, происходящую из его родословной и поздних рыцарских проявлений, заманчиво предположить, что он вместе с Гавестоном был в замке Тинтагел, видел невысокие руины легендарного места рождения древнего английского короля. Также можно предположить, что причина, по которой сэр Пьер сумел совершить путешествие по стране, не вызвав подозрений, заключалась в сопровождении его Роджером. К 20 июля Мортимер достиг двора, и в тот же день Эдвард одарил его милостью, выпустив мандат на имя верховного судьи Ирландии. В этом мандате он восстанавливал для Роджера права, прежде использовавшиеся в Триме его предшественниками. Таким образом вероятно, что Гавестон с этой минуты и потом находился с Эдвардом. Соответственно Роджер присутствовал на парламентской сессии в Стамфорде, где Пьер появился, изумив почтенную публику, и где Эдвард возобновил свое пожалование фавориту графства Корнуолл. Однако дни близости с Гавестоном Мортимера уже были сочтены.

Проблема опять заключалась в нехватке у Пьера Гавестона уважения к графам. Он был не способен сдержать презрительность по отношению к тем, кто содействовал его изгнанию. Сэр Пьер всех их наградил прозвищами, во всеуслышание используемыми при дворе. Графа Уорвика назвал «Черным арденнским псом», графа Ланкастера — «Мошенником». Что весомее, Гавестон добился отчуждения даже умеренного в поведении графа Пембрука, которого окрестил «Евреем Иосифом». Пьер относился к провалу намерения противников удержать его в ссылке, как к признаку допущенной ими слабости, и соответственно этому проявлял насмешливость. В конце концов, он чересчур положился на свою удачу, потребовав у короля роспуска сторонников графа Ланкастера, что Эдвард, конечно же, и сделал. Ланкастер поклялся погубить Пьера, и сразу отыскались многие, с радостью предложившие ему содействие.

Роджер оставался при дворе до конца 1309 года. По всей видимости он провел Рождество вместе с королем и Пьером Гавестоном. Серьезность положения, в которое попал последний никак не могла быть обойдена вниманием, тем не менее, в феврале 1310 года вопрос достиг пика. Графы Ланкастер, Херефорд, Уорвик, Оксфорд и Арундел ходатайствовали о повторной ссылке Пьера. Проявляя предосторожность, Эдвард поступил как в давно минувшем 1308 году, — назначил верных себе соратников на должности по попечению о жизненно важных крепостях. Роджер, например, получил пост хранителя замка Билт. Но все равно это оказалось слабой поддержкой монарху против объединенной ярости занимающих ключевые места графов-полководцев и архиепископа Кентерберийского. Лишь трое из вельмож сохранили преданность, хотя один из них, Суррей, мог похвастаться сомнительной ценностью, несмотря ни на что, объявив о своей вечной ненависти к Гавестону. В качестве мер по защите Пьера выслали на север. Эдвард был вынужден согласиться на назначение комитета из двадцати одного лорда-распорядителя, выдвинутых из числа графов, баронов и епископов, подписавших ряд статей по ограничению королевской власти.

К этому времени Эдвард основательно превратился в эксперта по уклончивому политическому маневрированию. Он решил ответить тем из критиков, кто жаловался на его пренебрежение Шотландией, объявив очередную военную кампанию и выразив стремление перенести управление в Йорк. 18 июня вышел приказ, призывающий Роджера с другими лордами и их свитами появиться перед монархом и отправиться против шотландцев, собравшись предварительно 8 сентября в замке Бервик. Тогда же второй приказ потребовал от Мортимера совместно с родственником, Теобальдом де Вердоном, поднять сотню мужчин из его владений в Эвиасе. Третий приказ претендовал на сбор двух сотен мужчин из трех принадлежащих Роджеру поместий в Уэльсе. Однако сам Мортимер обладал полученным от Эдварда двумя днями ранее разрешением поехать в Ирландию, что и осталось его твердым намерением. Роджер вернулся в Уигмор, чтобы организовать отправку людей на помощь королю из земель в Уэльсе, и отплыл оттуда в Ирландию. 2 августа к Роджеру был обращен отчаянный запоздавший монарший призыв «серьезно требующий» от последнего присутствия на сборе в Бервике. Напрасно. Вскоре после назначенной даты — 8 сентября — Мортимер высадился на Зеленом острове.

*

Путешествуя за границу, лорды, владеющие обширными земельными наделами, назначали юристов, дабы те представляли в их отсутствие интересы нанимателей. Благодаря официальному реестру с подобными назначениями, нам известно, что среди английских рыцарей с Роджером в Ирландии в октябре 1310 года находились Уильям Адфортон, Джон де Стратфилд, Хью де Крофт, Хью де Кинарслай, Уильям де Торнбери, Уильям де Клеобери и Хью де Тарпингтон. Последний останется с Роджером до самой смерти. Остальные прибыли из центральных земель Мортимеров, большинство — из имений, лежащих в