Агния Барто - Борис Иванович Соловьев

зайке, а с этим сочувствием соседствует и другое чувство — сознание ответственности за врученную тебе игрушку (пока еще только игрушку). И пусть еще очень мал тот мир, на который простираются долг и забота малыша, но всем пафосом, всей направленностью своего творчества поэтесса утверждает, что большое начинается с самого малого, подчас крошечного, иначе может не возникнуть совсем или же обрести ложную направленность.

Вот почему так радостно звучат — в противовес грустным стихам о заброшенном зайке — стихи о лошадке, юный владелец которой уже умеет по-настоящему позаботиться о ней, а потому и по-новому оценить ее:

Я люблю свою лошадку, Причешу ей шерстку гладко, Гребешком приглажу хвостик И верхом поеду в гости.

Что хочется подчеркнуть в этих незамысловатых стихах, предназначенных для самых маленьких? То, что это не только веселые или трогательные рассказы об игрушках, но и еще что-то сверх того. Что же именно? Это еще и рассказы о том (хотя об этом нет ни одного дидактического, назидательного слова), как дурно отзывается на судьбе каждого существа (даже игрушечного!) небрежность, забывчивость, разгильдяйство и как радостно, оказывается, полюбоваться на ухоженную своими руками лошадку или самому сделать самолет — хотя бы игрушечный, но летающий почти как настоящий:

Самолет построим сами, Понесемся над лесами. Понесемся над лесами, А потом вернемся к маме.

Здесь непосредственно и полнокровно выражена радость творчества — в ее сочетании с пылким воображением, превращающим несколько сложенных друг с другом дощечек и щепок в почти взаправдашний самолет, на котором можно слетать куда угодно, стоит только захотеть!

Вот эта радость деловитости, заботливости, творчества, противостоящего всяческому разгильдяйству, небрежности, лености, и утверждается поэтессой в цикле «Игрушки», который даже и самым маленьким прививает необходимые во всей дальнейшей жизни навыки, доброе и деятельное отношение к окружающим.

Стремление детей постигнуть окружающий мир, активно участвовать в его преображении, жажда все сделать «своими руками», присущая каждому нормальному ребенку, определяют отношение к игре, к занятиям, к посильному для них труду как к вдохновенному творчеству, в процессе которого они проявляют и развивают свои силы, свою смекалку, свои связи и с окружающими людьми, и со всем миром, где их ждет столько удивительных тайн и захватывающих дел. Тут даже самое ординарное, на взгляд иного человека, занятие приобретает огромный интерес и дает ни с чем не сравнимое удовлетворение.

Герои стихов А. Барто обычно находятся еще в том возрасте, когда нелегко разобрать, где кончается игра и где начинается труд. В детском восприятии эти понятия зачастую сливаются воедино:

Лейки выстроились в ряд, Садоводы мчатся в сад. Пусть работают в саду, Приучаются к труду!

Труд это или игра? Это игра, но в процессе игры они поистине «приучаются к труду», начинают постигать значение творческого труда, нужного людям, а потому и несущего внутреннее удовлетворение.

Чем взрослее становятся герои Барто, тем большие дела и замыслы им по плечу, тем полнее сказывается их хозяйское и деятельное отношение к жизни. Как бы ни было мало дело, носильное героям ее стихов, поэтесса всегда говорит о нем уважительно и заинтересованно, с той увлеченностью, в которой отзывается и увлеченность ее юных героев, захваченных радостью преображения окружающего их мира, хозяйского овладения им, хотя бы еще только воображаемого или начатого с самого малого, как это мы видим в стихотворении «Маляр». Дедушка научил своего внука обращаться с кистью и краской, и для того это становится самым радостным и праздничным событием в его жизни, пробуждающим новые силы и необычайные мечты:

Эх, взять бы краски всех цветов И красить всё подряд!

А ложась спать, он думает:

Я завтра встану на заре, Покрашу что-нибудь!..

В статье «О поэзии для детей» А. Барто, справедливо сетуя на то, что в последнее время «боевой дух нашей детской поэзии несколько ослабел», говорит, что «почти нет стихов, которые помогали бы юному читателю вырабатывать мужество, волю и любовь к труду».

Но следует подчеркнуть, что творчество самой А. Барто существенным образом восполняет этот пробел — и многие ее стихи помогают воспитывать у юного читателя и волю, и мужество, и любовь к труду, гордость за него.

Утверждая у своего юного героя эти качества, поэтесса неизменно подчеркивает, как много ему дано, какие широкие пути открыты перед ним. Любая его мечта может сбыться, стоит только ее соединить с трудом, с повседневной, хотя бы самой скромной и поначалу почти совсем неприметной деятельностью. Пафос труда творческого, окрыленного, неразрывно связанного с мечтой, с будущим, с переустройством мира на новых началах, пронизывает стихи А. Барто, внутренне объединяет их, определяет их идейное существо, их воспитательное значение.

То, о чем сейчас можно только мечтать, станет самой действительностью,— и в стихах А. Барто утверждается мечта, но мечта не отвлеченная, бесплотная, а жизненная, действенная, прочно связанная с повседневными делами и замыслами наших людей.

«Выходи смелее в путь» — с этим напутствием идут герои А. Барто в жизнь, и оно становится их девизом, оно определяет их судьбы, стимулы их внутреннего роста, их дерзания и свершения, пока еще очень маленькие, но помогающие становлению характеров твердых, решительных, мужественных.

В статье «О поэзии для детей» А. Барто приводит письмо одного из своих читателей, юного, но, судя по всему, уже задумавшегося о необходимости своего внутреннего повзросления и совершенствования:

«Мне нужно любить труд, а я пока еще