Агния Барто - Борис Иванович Соловьев

отстаивании их интересов, требований, запросов; именно отсюда и с этих позиций поэтесса подходит к жизни взрослых, к их изображению и решению тех вопросов, на которые призван ответить наш взрослый читатель. Не только во многих своих стихах, но и в заметках «Воспитание чувств» («Правда», 1961, 12 ноября) А. Барто с горечью, гневом, а то и недоумением говорит о тех отцах и матерях, которые не думают о последствиях дурного воспитания своих детей, способствуют укреплению эгоистических навыков, расхолаживают или гасят их энтузиазм, насмехаются над их творческими и добрыми порывами, приучают их к черствости, тунеядству, а потом сами же и расплачиваются за плоды подобного «воспитания».

А. Барто утверждает в этих заметках: «Хотелось бы призвать прежде всего каждого отца, каждую мать: с еще большей бережностью выращивайте в сердце вашего ребенка благородные ростки коммунистической нравственности, которая делает человеческий облик прекрасным...», утверждает всей своей деятельностью как творческой, так и общественной.

Как видим, ее стихи для детей нередко адресуются и любому взрослому, который может не только посмеяться над весело и виртуозно рассказанными историями, словно бы пронизанными сверкающим смехом и льдистыми иголками тонкой и точно нацеленной иронии, но и задуматься о том, как воспитывать детей: тунеядцами, эгоистами, тщеславными «дедушкиными внучками» или настоящими людьми, которые охвачены духом творческой деятельности, никогда не изменят правде нашей жизни, внутренне подготовлены к любым испытаниям и не сробеют при встрече с ними. Вот стихи А. Барто и выходят на передний край борьбы со всем тем, что может измельчить и покалечить неокрепшие детские души.

Крайне характерно и то, что А. Барто принадлежат стихи «для маленьких и больших»,— это свидетельствует о том, как широк диапазон ее читательской аудитории и как много общего видит поэтесса у людей самых различных возрастов. Каждый из них может найти в этих стихах нечто адресованное ему персонально, а вместе с тем и то, что внутренне объединяет их.

Об этом говорит и сама А. Барто в статье «О поэзии для детей» (1957):

«...Должна признаться: я никогда не ощущаю, что пишу только для детей. Мне кажется, что детское стихотворение всегда обращено и к взрослому, как в народной сказке есть второй смысл, порой не до конца понятный ребенку, так и в стихах для детей почти всегда присутствует подтекст. Да ведь и ребенок растет с каждым днем, а стихи остаются у него в памяти, и он, возвращаясь к ним, каждый раз понимает их по-новому. Значит, надо, чтобы... ему было что переосмысливать».

Эти замечания, высказанные на основе большого личного опыта, многое объясняют в характере творчества А. Барто, являются ключевыми, ибо, не учтя их, трудно было бы воспринять стихи А. Барто во всей их полноте и многогранности, увидеть «двойное освещение» (говоря словами Гёте), которое делает их увлекательными и нужными как малолетнему читателю, так и взрослому.

Когда-то Стивенсон, автор знаменитого «Острова сокровищ», шутливо заметил, что пишет для детей от семи до семидесяти лет,— и, кажется, именно таковы возрастные пределы той читательской аудитории, к которой обращены многие стихи А. Барто: их смысл «полезен и здоров» (говоря словами С. Михалкова) не только для внуков и внучек, но и для их дедушек и бабушек.

Вот почему почти каждая новая книга А. Барто, предназначенная для детей, вместе с тем оказывается и «книгой для родителей»— уж таково свойство ее дарования, ибо она не может изолировать и отгородить «детский мир» от всего того, что формирует этот мир — его особенности, качества, свойства,—оказывает на него решающее влияние и воздействие, и в первую очередь — от мира взрослых.

А. Барто приводит в автобиографии («Стихи». Государственное издательство художественной литературы, Москва, 1961) весьма характерный для нее эпизод:

«Однажды Николай Семенович Тихонов спросил у меня, каким образом в стихотворении «Снегирь», написанном от лица мальчишки, автор передает чувства своего героя и в то же время дает ясно понять читателю «взрослое», ироническое отношение автора к своему герою. Точно я не могла ответить на этот вопрос, может быть, здесь и приходит на помощь органическое свойство понимания ребенка, которое делает поэта «детским».

Думается, к этому надо прибавить и то, что пафос многих стихов А. Барто заключается в утверждении общего начала, присущего двум мирам — детскому и взрослому,— и их взаимопроникновения, что определяет самый «акцент» ее стихов.

Поэтесса не противопоставляет себя своим юным героям; между ними и ею существует полное взаимопонимание, своего рода «заговор», и она видит их насквозь (подобно Анне Павловне, воспитательнице из «Звенигорода») в самом буквальном смысле слова: видит насквозь и то лучшее, что присуще им, и все их шалости, проказы, проделки, замыслы, далеко не всегда безобидные. Вот это полное взаимопонимание (предполагающее вместе с тем и ощущение всей специфичности восприятий, как детского, так и взрослого) и помогает рождению таких стихотворений, как «Снегирь», с их «двойным зрением», «двойным освещением», создающим единую и внутренне цельную картину, в основе которой — исследование и утверждение того общего, что соединяет разные миры, детский и взрослый.

Обращаясь к своей юной аудитории и заглядывая далеко вперед, Барто видит не только ее сегодняшний день, но и завтрашний ее рост, внутреннее созревание, которому стремится всячески помочь и способствовать своими стихами, с виду, может быть, и незамысловатыми, подчас, казалось бы, всего только забавными. Но они несут в себе и нечто иное, о чем прямо не говорится, а может быть, именно это-то и оказывается самым главным в них, как это мы видим хотя бы в цикле «Машенька растет», предназначенном для самых маленьких детей.

Так за тем видимым горизонтом, который намечен в стихах А. Барто, открывается еще один, подчас незримый, но явно ощутимый читателем, где угадывается тяга к будущему, его зов, и если мы не расслышим этого зова в творчестве А. Барто, мы многого в нем не поймем и не оценим по-настоящему. Оно устремлено к будущему, в наш завтрашний день, живет не только сегодняшними нуждами и заботами наших детей, но призвано ответить их внутреннему росту, их созреванию, возмужанию. Поэтесса неизменно смотрит на их сегодняшнюю жизнь с вышки будущего, той вышки, на вершину которой она зовет и своего юного читателя. Вот почему многие стихи А. Барто создаются «на вырост», с некоторым «запасом», который может пригодиться только с годами,— по мере роста ее читателя или слушателя, и чем взрослее становится