Универсант Людмила - Неонилла Степановна Ямпольская

В русском языке тоже происходят динамичные изменения. Правда, они начались ещё раньше, чем перестал существовать СССР. Примерно 40–45 лет назад начала складываться единая произносительная норма. Ведь раньше чётко различались два произносительных варианта – московский и петербургский. Сегодня образовалась единая норма литературного языка, заимствовавшая часть черт старого петербургского, часть черт московского варианта.

– Но параллельно идёт и другой процесс: вполне образованные люди говорят, обильно используя англицизмы, криминальный жаргон. Почему?

– Это неизбежные последствия революций и болезненных реформ, которые так отражаются в сознании и речи людей. Но обратите внимание: многие «наелись» «олбанской» терминологии или вседозволенности мата. Пришло время, когда не только педагогам режет глаз неграмотность в электронной переписке, СМС или других технологиях коммуникации. Как мне сказал один студент: «Уже охота быть понятым и понимать».

У людей растёт потребность говорить понятно

Так на смену неизбежному упрощению языка – а это требование цивилизации высоких технологий – идёт его систематизация. У людей растёт потребность говорить понятно. А достичь этого можно за счёт грамотности. Кстати, телевидение, уловив эту тенденцию, не массово, но осторожно меняет языковую политику.

– Сегодня нуждается ли русский язык в реформировании?

– Вы имеете в виду реформу орфографии? Нет острой необходимости этим заниматься. Во-первых, изменения, которые предлагаются, часто поверхностны (например, брошюра – брошура) или требуют концептуальных доработок и времени. Вторая причина экономическая. В стране столько неотложных проблем, что, мне кажется, требовать осуществления языковой реформы несвоевременно. Пойдут после пробуксовывания реформы здравоохранения и образования, за ними подтянется и реформа русского языка.

И потом, русскому языку никак не мешает жизнь с идущими языковыми новациями и исключениями из правил, которые есть. Он в силу гибкости и «могучести» всё переваривает. Просто не надо мешать ему развиваться, хотя и не стоит пускать всё на самотёк.

– Поклонники многострадальной буквы «ё» предлагают бесплатно пропускать в Эрмитаж тех, чья фамилия начинается на эту букву. Например, всех Ёжиковых и Ёлкиных. Какие перспективы у этой буквы в русском языке?

– Перспективы буквы «ё» в русском языке очень неплохие. К счастью для неё, в состав Межведомственной комиссии по русскому языку входил ныне покойный редактор журнала «Народное образование» Виктор Трофимович Чумаков. Виктор Трофимович 17 лет занимался возвращением буквы «ё» в качестве полноценной буквы в печатные издания и документы. За это время он добился впечатляющих результатов, в частности использования этой буквы в новых географических картах и атласах, на дорожных указателях, в титрах телеканалов.

Перспективы буквы «ё» в русском языке очень неплохие

Ещё в 2007 году принято решение сделать букву «ё» обязательной в именах собственных; целый ряд газет и других периодических изданий стали последовательно употреблять эту букву; выходят статьи и словари, посвящённые применению буквы «ё»; даже открываются памятные знаки букве (в Москве, Ульяновске, Перми).

– Есть ли какая-то средняя норма слов, которые обязан знать образованный человек в России? Эллочке из «12 стульев» хватало 30. В словаре Шекспира их 12 тысяч.

– Такой нормы, конечно, нет. Ясно, что, чем больше словарный запас человека, тем лучше. Одно из верных средств его пополнения – чтение. И не чего-нибудь и как-нибудь, а произведений лучших писателей мировой литературы прошлых столетий.

– А из современных?

– Вот тут и задумаешься. Людмила Улицкая, Людмила Петрушевская, Юрий Поляков, Татьяна Толстая – спросите у нынешних школьников, знают ли они этих писателей. Большинство не знает. Не читают дети. Наши университетские профессора поразились, проведя исследование в ряде городов России. На вопросы, читали ли они Пушкина, Чехова, Толстого, Достоевского, Набокова, 30 % учащихся ответили: «Ненавижу…»

Если чего-то нет в языке, то этого нет и в культуре

Почему? Да потому, что в школе немного таких учителей, которые действительно учат. И в семье к чтению, по-видимому, тоже относятся равнодушно.

– На Международном петербургском культурном форуме 2017 года Вы руководили секцией «Литература и чтение». Сами выбрали или Вам предложили эту секцию?

– Скажем так, я была рада её возглавить. Это была ключевая секция форума.

– Секций было больше десяти. Их руководители могли сказать так же.

– Да, конечно. Но когда мы говорим о культуре – прошлого, настоящего или будущего, – мы должны помнить главное: «В начале было Слово».

Сегодня как никогда русский язык и литература, родной язык и родная литература – в центре всех важнейших общественных и политических процессов; более того, известно, что если чего-то нет в языке, то этого нет и в культуре…

Похоже, работает и обратная зависимость: как говорим – так и живём. Бедный, кривой язык порождает ограниченную, примитивную жизнь. Значит, качество нашей жизни во многом зависит от того, что, когда и с кем мы вместе пишем и читаем.

– Кого собрала ваша секция?

– Она собрала, скажем так, «книжных людей»: писателей, издателей, критиков, книготорговцев, библиотекарей, читателей, политиков. На секции они обнаружили и разные, и общие точки зрения на сохранение и развитие книжной культуры на нашей планете.

– А в России?

– Полагаю, что на этом форуме мы сделали ещё один шаг к практической реализации лозунга «От Года литературы – к читающей стране».

Бедный, кривой язык порождает ограниченную, примитивную жизнь

– Пресса серьёзно обвиняет Вас в попытке убрать из школьной программы «Войну и мир», некоторые произведения Достоевского и заменить их Библией.

– Очередная попытка услышать то, что хочется, а не то, что сказано. Опасности исключения романов «Война и мир» или «Преступление и наказание» из школьной программы нет. Мою мысль, как это нередко бывает в интервью, грубо исказили. Я говорила лишь о том, что для изучения в школе роман «Война и мир» – очень непростая вещь. Знаете ли Вы, что 30 % преподавателей даже не прочли этот роман от начала до конца?

Опасности исключения романов «Война и мир» и «Преступление и наказание» из школьной программы нет

Я убеждена, что ребёнок в силу возраста и отсутствия жизненного опыта не может понять всю глубину этого философского произведения. Дети обращают внимание только на то, кто кого полюбил и что происходило ночью на балконе. Возможно, стоит брать отдельные сцены романа «Война и мир» или изучать другие произведения Льва Николаевича. Правда, мне говорят, что тогда дети вообще никогда в жизни эту эпопею не откроют и не прочтут.