Противостояние президенту США. Откровения бывшей помощницы Байдена - Тара Рид

о котором шла речь, был Джо Байден, а женщиной, говорящей на видео, была моя мать Жанетт. У меня перехватило дыхание, когда я услышала голос мамы, записанный много лет назад. Как будто она еще была жива.

У мамы были пронзительные темно-карие глаза, стильные короткие черные волосы, высокие скулы и римский профиль. В юности она была очень красива, но не подозревала о своем влиянии на мужчин. У нее никогда не было возможности понять, чего она хочет добиться в жизни, потому что уже к шестнадцати годам она вышла замуж и родила. Мама любила искусство и прививала эту любовь всем нам. Моя кузина Дженни всегда вспоминала, какой гламурной была моя мама в молодости.

Звонок в прямом эфире шоу Ларри Кинга был не первым случаем, когда мама заступалась за меня в связи с жестоким обращением мужчины. Также это был не первый раз, когда ее слова не были услышаны. Ее голос сквозь пространство и время подтвердил, что у меня были проблемы с Байденом, и что я рассказала ей об этом. Один из заголовков гласил: «Голос из могилы». Это и есть материнская любовь – сильная и неподвластная годам.

Как и любой человек, моя мать была несовершенной, особенно когда дело касалось ее любви к алкоголю. Но, несмотря на ее недостатки, в двух вещах я была точно уверена.

Первое: моя мать любила меня всем сердцем.

Второе: моя мать определенно знала, что такое жестокий мужчина.

В моем детстве было много идиллических моментов, но были и трудности. Мои самые теплые воспоминания связаны с жизнью на ферме и общением с этими восемьюдесятью акрами природы. Я рано вставала и до темноты гуляла по пастбищу со своим пони Буллитом. Еще я любила заходить в сарай, взбираться на вершину тюков сена, сладко пахнущего сушеной люцерной, и весело скатываться вниз. А иногда я приносила с собой книги, зарывалась в сено, прижимая к себе котят, которые часто забегали в сарай, и подолгу читала. Я была худой и высокой, с волосами ниже плеч, и все время куда-то бежала.

Мой отец любил ферму, но работал в городе и руководил рекламным агентством. Поэтому вся работа по дому была на плечах мамы, что ей не нравилось. Она оставалась наедине с двумя маленькими детьми и домашним хозяйством, чувствуя себя изолированной от мира.

Спасением для нее были сад площадью в один акр и искусство. Мама заготавливала консервы, так что в основном все, что мы ели, было с фермы. Я помню, как ходила за мамой по саду, вставала рядом с ней на колени и опускала руки в землю. Еще я любила наблюдать, как мама делала макияж за туалетным столиком, и вдыхать запах духов «Шанель № 5». «Ты моя маленькая тень», – говорила она, улыбаясь и щелкая меня по носу.

От отца я, наоборот, старалась держаться подальше. Он был крупным мужчиной. Люди описывали его как большого медведя. У него были черные волосы и ледяные голубые глаза. Он смеялся от души, и его юмор привлекал людей, даже когда его нрав удивлял их.

Было время – до того, как я начала бояться отца – когда я его любила. Однако я это плохо помню. Наши проблемы начались, когда я была совсем маленькой.

Он много раз причинял мне физическую и эмоциональную боль, но, пожалуй, самое страшное было, когда он убил мою собаку Бу. Я слышала рассказы о случаях, когда он сажал мамину маленькую собачку Пикси Сью на капот машины и медленно ехал, пока животное дрожало от ужаса. Иногда он хватал Пикси Сью и кусал ее за ухо, пока та не начинала визжать.

Мой маленький пушистый Бу был помесью мелкого терьера и дворняжки. Он любил лаять, а это отца раздражало. Бу очень нравилось ходить за моей второй собакой по подъездной дорожке и приветствовать машину, когда мы откуда-то возвращались домой. Однажды, когда мы въезжали, обе собаки бежали нам на встречу. Я сидела сзади, и отец посмотрел на меня через зеркало заднего вида. Он резко свернул в сторону, и мы услышали, как Бу взвизгнул. Мы с мамой закричали. Отец молча вышел из машины и пошел к собачке, которая выла от боли. Мать не позволила пойти за ним и отвела меня в дом. И тогда мы услышали выстрел.

Позже мама вошла в мою комнату с подносом супа. Я лежала, свернувшись калачиком, и рыдала. Она пыталась меня успокоить: «Тара, у Бу были внутренние повреждения, поэтому твоему отцу пришлось его застрелить. Он чувствует себя ужасно. Выйди и пожелай ему спокойной ночи». Я отрицательно покачала головой. Тогда она объяснила: «Твой отец никогда бы не сделал этого нарочно». Я промолчала. Я не сказала ей, что он смотрел мне в глаза в зеркале. Я просто плакала, желая исчезнуть.

Позже, чтобы справиться с этим, я представляла себе, как дух Бу радостно бежит рядом со мной и моей собакой Клоуном. Это был не первый раз, когда мой отец разбивал мне сердце своей жестокостью, и уж точно не последний. Некоторое время я жила с отцом. Тогда мне было четырнадцать. Но служба защиты детей забрала меня, потому что он подвергал меня жестокому физическому насилию. Я до сих пор помню работника этой службы Ричарда Спратта.

Он сказал: «Я сэкономлю тебе годы терапии, Тара. Возвращайся в дом своей мамы. Иногда родители не любят своих детей. Твой отец тебя не любит. Надо жить с тем, кому ты нужна».

Отличный совет. Я почти не разговаривала с отцом, пока не закончила среднюю школу. Заметьте, он даже не появился на моем выпускном. Мама подарила мне цветы, новую одежду и торт. Даже когда ее пристрастие к водке усилилось, а наши ссоры участились, она всегда проявляла ко мне любовь. Я знала, что ее любовь непоколебима, но все же были времена, когда я ее отталкивала.

Мама стала художницей и активисткой. Она выросла в маленьком калифорнийском городке под названием Авенал. Ее мать и отец, мои бабушка и дедушка, были очень преданы друг другу. Мама была младшей из четырех детей. Я никогда не видела своего дедушку, но мама его обожала. Она называла его папочкой всякий раз, когда говорила о нем. Мне казалось это необычным, потому что я своего отца так никогда не назвала.

Она вздыхала, гладила меня по голове и извинялась: «Мне очень жаль, Тара, что я не смогла дать тебе лучшего. Ты заслуживаешь отца, который бы любил тебя. Я знаю, что мне повезло больше, чем тебе».