Во что я верю, будучи ученым-библеистом? Мой искренний уязвимый ответ - Бенедикте Леммелейн

и «кто» о Боге, о религии, определениях добра и зла, о пути, который должен быть пройден согласно четко разработанным правилам. «Вера» для меня – это никак не готовый набор «ясностей» и «определенностей».

Уже по определению, «вера» не есть то же самое, что «знание». Напротив, верить – это выбор. Это значит осознанно сделать шаг – не в уверенности, но в надежде. И в этом контексте Бог – уже не «объект познания», в том смысле, что мы не намереваемся «постичь» Его, поместить Его в рамки наших понятий. Мы осознаем, что у нас нет и не будет законченного описания Его сущности. Но в этом как раз и заключается неотъемлемое свойство веры. И возможно, одно-единственное мы можем утверждать со всей определенностью – Бог нас превосходит. Бог безмерно больше нас.

Но если мы утверждаем, что Бог больше, чем мы можем помыслить, почувствовать или познать, то очевидно, что выбор веры требует в первую очередь глубокого доверия. Возможно, слово «вверить себя» даже более точно выражает, о чем здесь идет речь. Отпустить то, что нам по-человечески хотелось бы держать цепкой «хваткой», и, полностью вверив себя, доверять любви, которую даже невозможно себе представить, доверять, что реальность на глубинном уровне благорасположена к нам, доверять силе добра, лежащей в основе всякой жизни.

Естественно, при этом мы нуждаемся в человеческих понятиях, человеческих чувствах, человеческих метафорах. Мы не можем обойтись без них. Бог останется абстрактным, если мы не попытаемся как-либо Его себе представить, даже если все наши образы и способы представления очень фрагментарны. Возможно, вера потребует от нас немалого мужества, чтобы преодолеть внутренний страх и признать, что мы действительно многого не знаем.

Нам доступен единственный путь – воспринимать свидетельства ищущих людей, бывших прежде нас и находящихся рядом с нами; важны как примеры из Библии, так и примеры наших одухотворенных современников. И тогда «верить» будет значить «верить в то», что Бог есть, в то, что Он превосходит нас и Его невозможно постичь, но можно вверять Ему себя во всецелом доверии, что Он есть непредставимая безграничная Любовь.

И в этом контексте я попробую выразить словами и поделиться с вами некоторыми ключевыми идеями, которые лежат у меня на сердце или, если угодно, которыми я живу. При этом важно сознавать, что идеи, которые я буду излагать, являются в некотором смысле «фотографиями», запечатлевающими текущий момент. Они являются плодом постепенного развития моих размышлений и моей веры. При этом они выражают то, что я думаю на настоящий момент, и я не раз буду указывать, что прежде я думала совсем иначе. Это обстоятельство особенно красноречиво свидетельствует о том, что всё, что я пишу, еще менее, чем другие тексты или утверждения, можно считать твердой позицией, способной сразу внести полную ясность во все вопросы. Я уже обозначила это во введении книги: я пишу не о «знании». Моя книга – это свидетельство уязвимого поиска. И, сохраняя всю его хрупкую подлинность, я попытаюсь поделиться им с вами.

Глава вторая

Бог превосходит все

1. «Пустота», открытость и «положительная динамика»

Если мы посмотрим, что люди традиционно говорили и писали о встрече с Богом, в мистических текстах нам часто встретится идея о «пустоте». Вначале человек должен «опустошить» себя, чтобы смочь «впустить» внутрь себя Бога; сперва нужно создать пространство для встречи с Богом и позволить Ему «заполнить пустоту». И это совершенно верно – если мы полностью поглощены всякого рода будничными делами и почти никогда не смотрим на них в перспективе смысла, у нас просто не получится задуматься о Боге и еще менее – пережить опыт общения с Ним. Встреча с Богом требует осознанности. А становление осознанности требует некоторого покоя духа, сосредоточенности и восприимчивости. И такое внутреннее расположение человек должен взращивать в себе. По крайней мере, я сама испытала это на своем опыте и продолжаю испытывать до сих пор.

Однако в течение долгого времени я не могла понять, что подразумевается под «пустотой». Я считала речи о пустоте просто красивыми словами. Я гораздо более склонялась к мнению, что встретить Бога можно в других людях. В деятельном внимании к людям и заботе о них человек словно бы делает Бога

присутствующим. Это мнение я разделяю и сейчас – далее я расскажу об этом подробнее. Но, тем не менее, путем проб и ошибок, пройдя через опыт хрупкости и уязвимости собственной жизни, я научилась чуть больше понимать, в чем смысл идеи пустоты. И я также научилась ценить «пустоту».

Пустота

Та самая незаменимая пустота для меня не есть нечто отрицательное – это не отсутствие того, что обычно наполняет сердце и побуждает действовать. Пустота не подразумевает необходимости отвернуться от всего, но, скорее, предполагает способность «обратиться внутрь» (inkeer) к своему глубинному «я», ясно увидеть себя, измениться. В голландском языке слово inkeer буквально означает «обратиться внутрь» и также употребляется в значениях «обращение к вере», «обращение-покаяние». Понятие внутренней пустоты, которое мне первоначально казалось таким странным и чуждым, на самом деле указывает на приведение в покой всех внутренних порывов и всего того, что постоянно занимает наш ум. Это может быть погоня за желаемым, ведущая к постоянной нервозности и спешке, заставляющая человека без остановки крутиться «как белка в колесе». Это также может быть разрушительный негативизм или навязчивые тягостные мысли, которые, как темная спираль зла, парализуют человека в фатализме и пораженчестве и могут даже «сломать» его.

Пустота, понимаемая как внутренний покой и спокойное дистанцирование от всего того, что рождает в нас беспокойство, соотносится для меня с фундаментальной глубокой открытостью. Более того, открытость становится возможной именно благодаря «пустоте». Через нее мы можем научиться направлять всё свое внимание на то, чем мы являемся и становимся непосредственно здесь и сейчас, хотя все это неразрывно сплетено из нашего прошлого и, вероятно, уже ориентировано на будущее. Мы осознаем, что в то же время являемся вовлеченными в окружающую нас реальность, в которой наше маленькое «я» составляет лишь частичку. Мы учимся видеть гармонию и взаимосвязи, восходящие к основе мироздания. Эта основа скрепляет и поддерживает всё существующее и в то же время превосходит всё. Этой всеобщей основой является Бог. И в этой нашей открытости, в этом сущностном внимании может прийти внутренняя наполненность. По крайней мере, я так это чувствую – приходит очень глубокая радость, почти физически осязаемая, или мирная глубокая удовлетворенность: полное осознание того, что все, абсолютно все, что есть, – это предмет