Лабинцы. Побег из красной России. Последний этап Белой борьбы Кубанского Казачьего Войска - Федор Иванович Елисеев

Ростову. В сумерках выйдя из города и поднимаясь на перекат, на пустыре, по немногим огням и гомону тысяч людей, мы поняли, что приближаемся к лагерю. В глубине три-четыре длинные постройки. Весь пустырь охвачен проволокой. Через ворота нас пропустили в месиво людей. Темнота, ничего не видно. Не разбиваясь, мы кучно поместились под открытым небом. Ночью пошел дождь и спугнул нас. Мы, группа Лабинцев и Кавказцев, кое-как укрылись под каким-то навесом.

Наутро регистрация в канцелярии охранной роты лагеря. Оказывается, в Екатеринодаре, в Чека, видимо при содействии генерала Морозова, был составлен список всем нам в порядке чинов и бывших должностей. После фамилий пяти генералов моя фамилия почему-то была поставлена следующей, видимо, по должности самой сильной в нашей армии тогда 2-й Кубанской казачьей дивизии, состоящей из шести полков.

И вот, в порядке старшинства, вошли мы в узкий коридор канцелярии и остановились в затылок один другому. За столом сидели три человека. Перед средним – список и наши анкеты.

Первым стоял генерал Морозов. Здесь я помещу полный диалог чекиста и Морозова, вопросы, которые потом задавались абсолютно всем.

– Морозов – Ваш чин?

– Генерал-майор.

– Должность в Белой армии?

– Командир корпуса.

– В Белую армию поступили добровольно или по мобилизации?

– Добровольно.

– Где проживает Ваша семья?

– В Тифлисе. (Грузия была тогда самостоятельная республика.)

– Адрес семьи?

– Не знаю.

Чекист молчит, что-то думает и вновь спрашивает:

– Как же Вы это не знаете адреса Вашей семьи?

– Не знаю, вот и все, – отвечает Морозов резко.

Чекист молчит, а потом что-то говорит рядом сидящим. И вновь, достаточно вежливо, как бы упрашивая не скрывать адрес семьи, продолжает:

– Очень странно, товарищ, что Вы не знаете адреса своей семьи. Ведь Вы с нею переписывались же?

– Не знаю, вот и все, и не желаю Вам больше отвечать, – вдруг резко, вызывающе говорит Морозов, самовольно поворачивается кругом и скорым шагом уходит мимо нас.

Это была большая смелость генерала. Наше мнение о нем повысилось. Мне подумалось, что чекист вскочит, схватит генерала за воротник и притянет к столу «для точного ответа». Испугался я, что он может пустить ему и пулю вслед, в спину. Но этого не случилось. Еще немного посидев молча и шепотом переговорив со своим соседом, он выкликнул «следующего». Им был генерал Хоранов. На последний вопрос он ответил, что в Белую армию был «мобилизован».

Ответили и следующие три генерала – Орлов, Мальчевский и Бобряшев, что и они были «мобилизованы», и дали адреса своих семейств.

В эти страшные и томительные минуты во мне боролись два чувства – совесть и страх. Все мы, конечно, хотя и подлежали мобилизации, но в Белую армию поступили добровольно, по убеждению. И вот я, поддаваясь чувству страха, также ответил, что «был мобилизован».

И оказалось потом, что все, около 80 офицеров, ответили, что они были «мобилизованы». Нельзя было поверить, что среди нас не было храбрых в боях и смелых граждански, но в данном случае вредно и опасно было делать такую браваду.

В дальнейшей тюремно-лагерной жизни, продолжавшейся около года, если кто из нас хитрил перед красной властью, умно ускользал от нее, он не только не подвергался нашему товарищескому осуждению, а наоборот – мы его хвалили за это. Это было совершенно правильное поведение тогда. Между собой мы не изменились в воинских взаимоотношениях, все были почтительны к старшим, помогали физически слабым. «Друзья познаются только в несчастье» – было нашим девизом. И офицерское воспитание, как никогда и нигде, проявилось у всех нас тогда в высшей мере.

В лагерях было очень много донских казаков, много офицеров Добровольческой армии, оставшихся в городах, то есть не ушедших с армией. Мы были главной группой кубанских офицеров, прибывших сюда компактно, к которой немедленно присоединились одиночные кубанские офицеры и урядники.

Офицерский список

Для исторической справки приведу полный список нашей группы по чинам и должностям, кои были записаны мною сразу же, когда я попал за границу в июне 1921 года, то есть на свежую голову.

1. Морозов Н.А., Генерального штаба генерал-майор, командир корпуса Кубанской армии. 2. Хоранов В.З., генерал-майор, командир 2-го Кубанского конного корпуса. 3. Мальчевский Н.Г., генерал-майор, командир Кубанского Войскового учебного конного дивизиона. 4. Бобряшев, генерал-майор, командир одной из Кубанских пластунских бригад при отступлении на побережье; скоро умер в Москве. 5. Орлов, генерал-майор, служивший в Войсковом штабе; пожилой, высокий, сухой, его служба мне не известна. 6. Елисеев Ф.И., полковник, командующий 2-й Кубанской казачьей дивизией. 7. Земцев С.И., Генерального штаба полковник, начальник 4-й Кубанской казачьей дивизии. 8. Бойко А.М., Генерального штаба полковник, на Черноморском побережье одно время был начальником штаба всех войск у генерала Шкуро; спокойный, замкнутый человек. 9. Жуков С.С., полковник. 10. Кочергин, полковник, командир артиллерийского дивизиона 2-й Кубанской казачьей дивизии. 11. Борисов П.А., полковник, командир Полтавской бригады; высокий, стройный, строгий человек, родом не казак. 12. Дударь И.Ф., полковник, командир 2-го Полтавского полка; милейший человек. 13. Хоменко В.Н., полковник, командир 1-го Кавказского полка; старый наш Кавказец, маленький, сухой, жилистый, умный и приятный человек. 14. Кротов А.П., полковник, командир 2-го Лабинского полка, терский казак. 15. Богдан П., числил себя командиром 1-го Уманского полка; офицер военного времени. 16. Кононенко Г.А., полковник, бывший командир 1-го Черноморского полка; спокойный, тихий человек. 17. Евсюков И., полковник, вр. командующий Линейной бригадой; вел себя замкнуто. 18. Ратимов, полковник; очень старый офицер. 19. Бобряшев И.И., полковник; старый офицер одной из Лабинских станиц, комендант города Майкопа. 20. Май-Борода, полковник, командир 1-го Таманского полка; старый офицер, стройный брюнет, бородка клинышком, в бурке, в косматой папахе, и в плену он был словно «горец Кавказа». 21. Захарьин И.П., полковник; старый офицер, бывший щеголь «под черкеса», но теперь болен желудком, страдал; мы ему помогали. 22. Захаров, полковник; старый офицер, суровый, не гнущийся в плену. 23. Колесник И.К., войсковой старшина, вр. командир 2-го Черноморского полка; маленький ростом, милый, добрый казак. 24. Богомаз Иван, войсковой старшина, вр. командир 1-го Линейного полка. 25. Несмашный К., войсковой старшина, помощник командира 1-го Кубанского полка. 26. Семейкин Я.П., войсковой старшина, вр. командир 3-го Уманского полка; вахмистр-инструктор молодых казаков в своей станице в мирное время, джигит-танцор, песенник, небольшого роста, аккуратный и молодецкий во всем. 27. Березлев, войсковой старшина, командир одной из Кубанских конных батарей; богатырь ростом, умняга, прост, добр. 28. Москаленко А.Ф., войсковой старшина, служба неизвестна; высокий, стройный блондин, любящий поговорить. 29. Ламанов П.А., есаул, интендант одного из корпусов на побережье. 30. Боровик С., полковник, служил в Войсковом штабе;