Фальшивая наследница. Величайшая мошенница Позолоченного века - Энни Рид

кто ожидает услышать предложение переступить закон. Джо, должно быть, испытал немалый шок. Однако Кэсси крепко держала его на крючке: сначала открыла для него царство духов, затем успешно изображала женщину в беде. Джо видел мир в том свете, какой излучала она. Он доверял ей.

Кливленд, штат Огайо, 22 апреля 1888 г.

Я обязуюсь выплатить Флориде Дж. Блайт пять тысяч долларов под шестипроцентный кредит по истечении одного года, считая с сегодняшнего дня. Стоимость получена.

Ричард Браун [21]

Имя Флориды Блайт бросилось Кэсси в глаза со страниц газеты. Настоящая Флорида Блайт, богатая наследница из Кливленда, недавно продала Argyle Building за кругленькую сумму [22]. Кэсси сразу вспомнила этот дом: она жила там некоторое время до того, как вышла замуж за Уоллеса Спрингстина. Да, прикинуться Флоридой Блайт было идеальным решением. Никто в Толидо понятия не имел, как она выглядела. Зато любой, кто видел ее имя из газетах, знал, что она богата.

Предъявляя фальшивые векселя банкам, Джо пояснял, что Флорида Блайт – его племянница [23]: Ричард Браун соблазнил ее и бросил беременную. Джо не стыдился очернять доброе имя Ричарда Брауна: этот человек – жадный тиран, и в конце концов ему придется заплатить за все.

Кэсси уже давно поняла, на чем погорела в Вудстоке. Ей следовало держаться подальше от кредиторов. Когда долги слишком долго оставались неоплаченными, законники тотчас выходили на нее. Все знали, кто она.

Но теперь проблема была решена. По банкам ходил честный, порядочный Джо Лэмб. Это он просил деньги. И векселя подделывал тоже он – честный, порядочный Джо [24]. Ни одно из ее имен – Лидия Девер, Лидия Гувер или Элизабет Бигли – не фигурировало на фальшивках. И даже если бы Джо попался, никто, кроме слуг Кэсси, не смог бы связать ее с ним.

Внезапно она перестала быть нищей молодой женщиной, которую муж выгнал из дома сразу после свадьбы. Дочь фермера из провинциального Онтарио осталась в другой жизни. Алмазы и рубины, когда-то недосягаемые, словно звезды теперь сверкали у Кэсси на пальцах. Наконец-то она правильно разыграла свои карты.

В1889 году Кэсси переселилась на Бродвей, в дом номер 133 [25]. Перевезти все, что она накопила за последние два года, оказалось не так-то просто. У нее еще никогда не было столько вещей. Она столь долго мечтала о богатстве, что даже такая нудная работа, как распаковка коробок и тюков, наверняка доставляла ей удовольствие.

В Толидо пришла весна, и ледяные заторы на реке Моми постепенно растаяли. При встрече Кэсси и Джо обсуждали дела: сколько денег он получил, какие взносы должен выплатить по кредитам. Джо подделал еще несколько векселей, от имени Джорджа Стоуна [26] и С. Б. Гувера [27], мужа Кэсси.

Успех сопутствовал ему. Зачастую даже гаранты не требовались. Банкиры доверяли Джо Лэмбу. Банк Union Savings предложил ему ссуду в размере 500 долларов на основании его личного заявления [28]. Первый Национальный банк сделал то же самое [29]. Ведь репутация Джо Лэмба была безупречной.

Тем временем Альберт Клейпул наконец-то посватался к Кэсси [30]. И очень вовремя: наступал срок выплат по поддельным векселям. Джо нужно было что-то отдавать банкам, а Кэсси нужны были деньги на званые ужины с дорогим вином, зарплату слугам и наряды, подобающие состоятельной женщине. Предложение доктора Клейпула оказалось как нельзя кстати.

Но когда банки начали требовать с Джо погашения займов, он не смог погасить все. Растущие долги сильно тревожили его [31]. Кэсси то и дело втолковывала ему, что надо держаться уверенно – он должен убедить банкиров, что заплатит. А сама закладывала в ломбардах свои бриллианты, гонимая уже знакомым ощущением, что время не ждет. Дайте еще месяц-другой, и она найдет способ залатать дыры. Еще немного, и она станет миссис Альберт Клейпул. Она выкрутится, если время не будет ускользать так быстро. Она успеет!

Но не успела.

Холодной январской ночью 1890 года раздался стук в дверь. Слуги привычно впустили Джо Лэмба. Только в этот раз все пошло не так, как обычно. Кэсси хватило одного взгляда на него, чтобы понять: дело плохо.

От Джо осталась лишь тень того импозантного джентльмена, каким он когда-то был. Тревожные морщины избороздили чело, лицо утратило румянец и сделалось бледно-серым. Хотя чему тут было удивляться? В последние недели Кэсси от него только и слышала, что сетования по поводу назойливости кредиторов, расползающихся слухов и прочих неприятностей. Давление на него усиливалось с каждым днем. Рано или поздно он сломается.

Однако в тот вечер Джо не спрашивал ни о векселях, ни о наследстве, которое Кэсси якобы должна была вот-вот получить, ни о Флориде Блайт. Он не просил ее руки. Да и не к Кэсси он пришел, а к мадам Девер. Джо хотел знать, что ждет его в будущем.

Кэсси улыбнулась: о, это всегда пожалуйста! И наплела с три короба, выдумав такое будущее, которое должно было удержать Джо Лэмба на ее поводке.

А на следующий день в ее дверь постучался репортер, горя желанием задать ей пару вопросов. Служанка передала ему, что госпожа не намерена давать интервью, однако репортер не принял отказ. Он настаивал на том, что мадам Девер обязана либо подтвердить, либо опровергнуть слухи. Какие еще слухи? Да вот, поговаривают, что именно она в эпицентре надвигающегося шторма.

К великому сожалению Кэсси, репортер был прав. Ричард Браун наконец узнал о происходящем в Толидо. Железному Магнату не доставило удовольствия услышать, что какая-то прорицательница неустанно обвиняет его в том, что у него якобы есть другая жена и ребенок, что он якобы соблазнил сестру этой ясновидящей и присвоил ее деньги. Два дня назад Браун яростно опровергнул подобные домыслы и публично объявил векселя фальшивыми.

Да и здесь, в Толидо, расстояние, отделявшее Кэсси от совершенных ею преступлений, стремительно сокращалось. Молва уже связала ее с Джо Лэмбом и поддельными векселями. Кое-кто заподозрил, что Флоридой Блайт, обозначенной на фальшивых расписках, была не кто иная, как мадам Девер. Тотчас к ней в дом нагрянули следователи, осыпали вопросами и предупредили не покидать город.

И Кэсси, чуть подумав, решила, что наилучшим решением в этой ситуации будет выступить открыто. В итоге она все же согласилась дать интервью тому репортеру. «Я уверена, что рано или поздно все прояснится», – заявила она. Затем добавила со слезами на глазах: «С мистером Брауном поступили несправедливо, и мне его очень жаль, но я не имею к этому никакого отношения».

Она даже призналась, что Джо заходил к ней накануне вечером