Морские приключения мышки Клариссы - Лиза МакМанн

жизнь. Я содрогнулась от их бессердечия. Вновь заговорил капитан:

– Если нам удастся добраться до Кингсленда, мы там восстановим силы. Затем найдем судно, на котором сможем вернуться домой, и заявим на бунтовщиков.

– Длинный путь нам не одолеть, – пробормотал Тембе, закрыв лицо руками. Пробормотал таким безучастным голосом, что стало ясно – он сломлен.

– Всего несколько дней! – рявкнул капитан.

Не сводя глаз с капитана, Лучия положила руку на плечо Тембе.

– Не все продержатся эти несколько дней, – сказала она.

Отважный поступок

Ухо Чарльза Себастьяна было рассечено надвое. Кровь, конечно, перестала идти, но ушко опухло и сильно болело вот уже несколько дней. Стало ясно, что обратно половинки не срастутся, и это весьма беспокоило мышонка. Злобная курица вырвала кусок прямо из середины. Зато теперь он чувствовал, что… Какое же слово выбрать? Заматерел. Получил боевое крещение. Стал настоящим.

– А ты была права насчет куриц, мама, – произнес Чарльз Себастьян вслух. Хорошо хоть, глаза уцелели.

Когда мышонок вернулся в клетку за крошками, пленница заметила его ранение.

– С Куркумой в догонялки играл, мышонок?

– Это Мейбл на меня напала, – сообщил он, хоть девчонка и не могла его понять. – Курица.

Пленница прищурилась, нагнулась к нему: она явно была впечатлена.

– Но ты удрал. Неплохо, – задумчиво покачав головой, сказала она. – Если осмелели мышки…

Не договорив свой стишок, Бенеллун протянула к Чарльзу Себастьяну ладошки. Веревки до крови изрезали ей запястья.

– Иди сюда, мышонок. Иди сюда, мой хороший. Поиграем. Мне так скучно.

Чарльз Себастьян сидел в углу и не шевелился.

– От людей нельзя ждать добра. Они наши худшие враги! – ответил он, но все же гордо вскинул голову.

Ему понравилось, что девчонка восхищена его смелостью. Он пережил нападение жуткой курицы. Конечно, он по-прежнему не доверял никому и ничему, но в этой клетке чувствовал себя на удивление спокойно. Куры слишком трусливы, чтобы сюда лезть. Кошки ничего не боятся, но они в основном обитают на нижней палубе. Кстати, Патронессу Чарльз Себастьян вообще ни разу не видел со дня бунта и ни капли по ней не скучал.

Другие моряки в клетку тоже не заходили. Единственная угроза – сама пленница, посаженная на цепь, но именно поэтому она ограничена в движениях.

– Зато теперь я могу легко отличить тебя от других мышей из-за порванного ушка, – пробормотала девчонка. Она прислонилась к решеткам, издав что-то похожее на «уф-ф», и принялась дальше сочинять рифмы, чтобы убить время. – Альбатрос – матрос. Нос – подрос.

Чарльз Себастьян уже знал, что прислушиваться к таким глупостям не имело смысла. Он грыз галету, спрятанную в щель между досками палубы, и думал над по-настоящему важными словами: от таких ушки у него сразу оказывались на макушке. Эти слова произносили шепотом. Или, наоборот, орали во все горло. Бунт. Пожар. Буря. Кот. Курица. Надутые куры теперь расхаживали совсем рядом, и от этого становилось не по себе. Покончив с галетой, Чарльз Себастьян с трудом проглотил последние сухие крошки, прилипшие к языку. Надо найти воду. Или научиться пить грог.

Девчонка задремала: ее палец так и остановился на полуслове, которое она выводила на палубе. Но как только Чарльз Себастьян подобрался к жестяной кружке и сделал несколько глотков оттуда, она резко проснулась.

– Больше так не делай! – прикрикнула девчонка. Мышонок отбежал обратно в угол. Она внимательно посмотрела на него и сказала уже гораздо мягче: – Да тебе, наверное, просто хочется пить. – Однако последние капли из кружки она допила сама. – Ты же бегаешь по всему кораблю. Ты что, не можешь сам найти себе грога?

– Не так это легко, – буркнул Чарльз Себастьян.

Что эти люди вообще понимают? Однако он стал оценивать расстояния, которые в силах преодолеть. Может, перестать бояться трудностей и вернуться в курятник? Когда там не будет кур.

Матрос пришел забрать у пленницы миску и кружку, и она задержала его, спросив шепотом:

– Где мы?

Бросив через плечо осторожный взгляд, он заговорил тоже шепотом:

– Подходим к коралловым островам. Завтра там будем. Высадим сторонников капитана и простоим на якоре несколько дней, чтоб без подозрений. Пополним припасы: воды возьмем, провизии. А потом поднимем якорь и отправимся на поиски… – Прервался. – Забудь, что слышала.

– …на поиски бунтовщиков, которые оказались в шлюпке. – Закатив глаза, пленница закончила фразу. – Да я и так все знаю. Чего, думаешь, меня бросили в клетку? – Выпустив раздражение, она выпрямила спину. – Есть шансы, что мистер Томас позволит мне сойти на сушу?

– Ну о чем ты говоришь, Бенеллун! Ты же опасна для него.

– Я просто хочу найти Тео.

– Кого?

– Помощника кока. Я уверена, он не в курсе ваших планов, – раздраженно пояснила Бенеллун.

– А, ты о нем? Никто ж не знал его имени.

Бенеллун поморщилась:

– Не очень у вас с воспитанием.

И Чарльз Себастьян, и остальные в его семье были уверены, что мальчишку зовут Танука. И только сейчас он сообразил: то, что они принимали за имя, было просто окриком кока: «А ну-ка! А ну-ка, быстрее!»

В глазах матроса появилось удивление.

– Так он твой брат? Не повезло. Что вы оказались не вместе, я имею в виду, – быстро поправился он.

– Сводный брат. Ты сможешь убедить мистера Томаса? Или сделать так, чтобы я с ним поговорила? Я буду себя уважительно вести. Я скажу, что усвоила урок.

– Нет ни единого шанса, что мистер Томас отпустит тебя с судна. Слишком большой риск, что ты всем разболтаешь наш маршрут. Боюсь, ты просидишь в клетке до самого прибытия.

Бенеллун в отчаянии вцепилась себе в волосы.

– Обещаю! Слово даю, что буду молчать! Да я вообще ничего не слышала!

– Ты только что призналась в обратном. – Моряк покачал головой. Оглянулся и снова наклонился к девчонке. – Если капитан найдет тебя на суше, то они под пытками вынудят тебя признаться и дать показания против мистера Томаса. Зря ты такие шутки шутила – он тебе не забудет.

– Это же была просто шутка…

– Хватит. Ты плывешь с нами до самого… до места назначения. И останешься там. Так что я тебе советую наладить отношения с мистером Томасом, а не враждовать с ним.

Девочка закрыла глаза: она признавала поражение. И моряк посмотрел на нее со своего рода жалостью.

– А семья у тебя есть? Ну, кроме этого поваренка? – сухо спросил он.

Бенеллун опустила голову.

– Да, мама и папа. Они умрут с горя, если снова меня не увидят. Только вот…

– Что только?

– Мама пропала в море. И мы не знаем, когда она