Буря магии и пепла - Майрена Руис

и разожгла в камине огонь, а он взял поднос и движением руки приготовил чай. Ни один из нас не удосужился зажечь свечи.

– Джеймс в порядке? – спросила я, устраиваясь на диване и поджимая под себя ноги.

– Да, не волнуйся. Он почти не пил, – ответил он, ставя передо мной чай. Двумя руками он взял свою чашку, внимательно разглядывая ее, однако пить не стал. – Он рассказал, чем вы занимаетесь, – произнес он наконец. – Что это не просто слухи, у вас есть план и вы в одиночку собираетесь покончить с Микке.

Я выпрямилась, чувствуя укол стыда. Его слова звучали абсолютно нелепо. Мое сердцебиение снова участилось, но на этот раз причиной были собственные эмоции.

– И я не откажусь от него, – ответила я, набравшись смелости, несмотря на сильное напряжение в животе. – Я знаю, это безумие. Я знаю, как это звучит. Но я не могу поступить иначе. Я не могу продолжать жить так, будто ничего не изменилось, будто они не убили моего отца, и Лоудена, и других людей, чьих имен я даже не знаю.

Лютер смотрел на меня, не перебивая. Я продолжала говорить, наконец-то высказывая все, о чем молчала неделями:

– И в любом случае мы не хотим делать это в одиночку. Мы собираемся найти людей, которые помогут нам, в провинциях. – Я крепко сжала кулаки и глубоко вздохнула. – Лютер, я не могу сидеть сложа руки. Я знаю, что должна была сказать тебе раньше, но ты рассказываешь мне о жизни в Луане, пока работаешь на Микке, и… Я понимаю, что это все ради нашей защиты, но я правда пыталась, и я не могу.

Лютер вздохнул и поставил чашку на стол.

– Я знаю. – Он встал и подошел к огромному окну, залитому лунным светом. – Я видел тебя. Видел твои старания и на мгновение подумал, что у нас все получится. Что они поверят нам и мы сможем уехать и забыть обо всем.

Лютер долго смотрел на меня, словно все еще ожидая, что я подтвержу его слова, словно давая мне последний шанс.

– Я не могу этого сделать, – пробормотала я.

Он грустно улыбнулся, и мне пришлось сглотнуть, чтобы ослабить комок в горле. Я почувствовала, как дрожат мои руки, и не могла вспомнить, когда в последний раз так нервничала.

– Но продолжать так жить мы тоже не можем, – ответил он. – Каждый строит планы самостоятельно, не считаясь с другим, подвергая друг друга опасности из-за секретов или лжи. Айлин, я устал.

Я встала и сделала шаг к нему, но не могла продолжить. Мне не хватало воздуха.

– Что ты хочешь?..

Сказать. Сделать. Я не могла говорить. Не могла думать.

– Я хочу помочь тебе. Я не знаю, удастся ли нам это сделать, и не знаю, что произойдет, но, когда придет время, я не хочу оказаться на другой стороне.

Я несколько раз моргнула и, сделав глубокий вдох, приблизилась к нему.

– Я знаю преданных Микке людей в Роуэне и за его пределами. Я знаю, с кем мы можем…

– Почему ты хочешь рискнуть всем? – прервала я его.

Я понимала, что в тот момент это не имело значения, Лютер собирался нам помочь – это самое главное, но мне нужно было знать. Я сделала еще один шаг к нему, и он на мгновение опустил взгляд, как будто собирался с силами, чтобы заговорить. Через несколько секунд он снова пристально на меня посмотрел. Я все еще дрожала.

– Потому что недостаточно разделять с тобой магию, если тебе противно смотреть на меня.

Я сделала еще один шаг, чувствуя через нашу связь его эмоции.

– Потому что я видел тебя настоящую и знаю, что с тобой делает такая жизнь.

Снова шаг.

– Потому что я понял, что твое счастье для меня важнее, чем твое постоянное присутствие рядом.

Последний шаг, и вот я стояла рядом с ним.

Лютер сжал мои дрожащие ладони в своих, и я прильнула к нему всем телом, поднимая взгляд. Он отпустил одну мою руку и нежно взял меня за подбородок. Я подалась вперед, прижимая к груди наши сплетенные руки, но позволила Лютеру самому преодолеть расстояние, разделяющее наши губы.

Это был сладкий, неуверенный, лишенный магии поцелуй. Он был настоящим, и я не сдержала слез, когда осознала, насколько он отличался от нашего поцелуя в день Зимнего солнцестояния. Тот был наполнен болью, магией и отчаянием. В этом же были только Лютер и я, ничего больше.

Лютер отстранился, вытирая мои слезы большими пальцами:

– Ты в порядке?

Я кивнула, вцепившись в его жилет. Адреналин все еще струился по моим венам, и я снова поцеловала Лютера, но уже с большей уверенностью. Когда мы оторвались друг от друга, я уткнулась лицом в его плечо, ощущая тепло его тела, и он обнял меня.

– Ты вся дрожишь.

– Это нервы.

– Здесь холодно, хочешь вернуться в комнату?

Я снова молча кивнула, взяла его за руку, и мы вернулись в постель. Я забралась под одеяла, и Лютер отпустил меня, но только для того, чтобы разуться и сесть рядом со мной. Затем он запрокинул руку, и я прильнула к нему.

– Почему ты плачешь? – спросил он после долгого молчания.

Я хватала ртом воздух, чувствуя, как моя нервозность постепенно растворяется.

– Потому что это реально.

Лютер остался доволен этим ответом – может быть, из-за того, что понимал, о чем я говорю, а может, чтобы не давить на меня больше.

В тот момент я не могла описать свои чувства словами. Казалось, Лютер увидел и понял меня и захотел быть рядом со мной, что бы ни случилось. Без какого-либо плана, без какой-либо личной выгоды, кроме… Моего счастья? Моего доверия? Нет, это было что-то другое, что я не могла объяснить.

Я придвинулась к Лютеру, вдыхая его запах, и положила руку ему на сердце, ощущая тепло его кожи. Закрыв глаза, я позволила себе почувствовать все, что запрещала себе до этого. Потребность прикоснуться к нему без магии, услышать его дыхание, осознать то, что я не могла себе даже представить, – что он тоже что-то чувствует ко мне.

Пошевелив рукой, Лютер потянул за ленту, вплетенную в мою косу. Он начал медленно расплетать ее, снова и снова путаясь пальцами в моих волосах. Подняв взгляд, я с любопытством наблюдала за ним.

– Я давно хотел это сделать.

Я не могла не улыбнуться.

– Почему? В моих волосах нет ничего особенного.

– В них… в них так много тебя.

Его рука все еще купалась в моих локонах, и он наклонился, чтобы поцеловать появившуюся на моих губах улыбку.

23

Проснувшись на следующее утро, я ощутила тепло объятий Лютера. Его сердце билось у меня за спиной, а размеренное дыхание щекотало шею. Вспомнив случившееся прошлой ночью, я почувствовала некоторое напряжение, но Лютер погладил меня по руке, передавая спокойствие при помощи своей магии. Не разрывая объятий, я сделала глубокий вдох и повернулась к нему.

– Доброе утро, – тихо сказала я.

Лютер наклонился и нежно коснулся своим носом моего. Этот жест показался мне настолько интимным, что я покраснела.

– Доброе утро, – прошептал он мне в губы.

Я наблюдала, как он пробуждается, каждый день в течение нескольких недель. Я видела, как его волосы беспорядочно лежат на подушке, как он щурит глаза, пока не выпьет первую за день чашку кофе, и как он до последнего не хочет вставать с кровати. Мы даже не в первый раз просыпались в объятиях друг друга, однако…

Я не смогла удержаться и поцеловала его, положив руку на шершавую от щетины щеку. Лютер ответил на поцелуй, а затем потянулся, прижимая меня к себе.

– Я бы все утро не вылезал из постели, но у меня для тебя сюрприз, который не может ждать.

Я приподнялась на локте, чтобы посмотреть на него.

– Что за сюрприз?

– Это секрет. Давай сначала позавтракаем.

Лютер встал и направился в ванную. Я немного понежилась в постели, а когда он вернулся, пошла приводить себя в порядок.

Затем я присоединилась к нему в столовой, и, пока