А за околицей – тьма - Дарина Александровна Стрельченко
А за околицей – тьма читать книгу онлайн
В тёмном волшебном лесу на границе между жизнью и смертью живет яга Обыда – мудрая хранительница Равновесия, стражница Леса и проводница в Хтонь. Никого нет сильнее во всём Лесу, одна она кроит и расшивает полотно бытия.
Её ученица Ярина, только постигающая тайны Леса, не может смириться с жестокостью охраняемого ими мира и не хочет становиться ягой. В истории взросления Ярины переплетаются славянские и удмуртские космогонические мифы и предания. Сможет ли она стать преемницей? Хватит ли сил противостоять лукавым врагам из Хтони? Сумеет ли она сохранить Равновесие? Если рухнет оно, миру придёт конец.
Издание дополнено сюжетными иллюстрациями от удмуртской художницы Ульяны Константиновой.
– Нет уж, – вслух произнесла Обыда. – Зеркало из тебя, такой усталой, душу вытянет. Отдохни, окрепни, тогда и посмотришь.
– Хорошо, – прошелестела Ярина.
* * *
На границе зари и ночи зацепилась Ярина взглядом за рогатый месяц. Сон заставлял смежить веки, но прежде, чем погрузиться в зыбкую мглу, заметила она у окна васильки. Капли росы на лепестках искрились в блеске месяца, и сами цветы походили на звёзды, упавшие на ладони.
– Как тебе живётся, будущая яга? – донеслось со свистом ветра, ласково до дрожи, мягко до крови. – Может, помощь в чём нужна? Может, одиноко тебе или загадок слишком много вокруг? Приходи. Помогу… На все вопросы отвечу…
Ярина съёжилась во сне, закуталась в одеяло, не умея ещё поставить защиту в дрёме. Почувствовала: громадная птица в триста голов подняла клюв в Хтони, вгляделась в далёкое красное окно избы на границе. Огонёк свечки запрыгал, погас. Сладкий голос, сахарный туман потёк маревом по половицам.
– Вспоминаешь, небось, нашу встречу? Жалеешь, небось, что не согласилась… Приходи. Не буду серчать. Приму как родную дочь тебя, будущая яга. Полетим с тобою над Хтонью…
Ярина заплакала во сне. Туман подбирался к печке, поднимался бесплотной рукой. Ладонь нависла над лицом, собрала воздух в горсть. Ярина закричала, просыпаясь, вытолкнула перед собой комок колючего пламени. Рука отшатнулась и разошлась клочьями. Обыда вскочила с лавки. Загорелась занавесь на зеркале.
– Он опять звал… Обыда…
– А ну успокойся! – велела наставница. – Он долго теперь не сунется. Ишь как крепко ты его огоньком приложила! Только потушить надо.
Вдвоём – крутой струёй из ладоней Обыды, тоненьким ручейком из рук Ярины – погасили огонь. Сразу темно стало в избе. Шипела обожжённая, залитая водой рама – будто рана. Ярина соскользнула с печки, босиком прошла к зеркалу, положила ладонь на стонущее дерево. Рама затихла.
Обыда распахнула все окна и дверь, выпуская едкую хмарь с витками тумана, впуская сырой лесной дух. Зажгла лучину, наскоро закрыв от сквозняка. Уложила Ярину, тронула сухими губами лоб.
– Совсем стыд потерял. К такой юной явился в сон! А ты засыпай, раздувай огонёк. Посмотри, сколько извела… Зато зеркало уж точно тебя любить будет.
– Зачем он приходит, Обыда?
– До тебя хочет добраться. Зовёт. К себе тянет.
– Он не дозовётся. Я к нему ни за что не пойду!
– Многие так думали, – хмуро бросила Обыда. Встряхнулась. Глянула веселей: – А вот ты не думай о нём, Ярина. Мало ли какие страхи по ту сторону снов ходят. Керемет до тебя и сквозь зеркало попробует добраться, если сквозь сон не выйдет. Но это не страшно, Ярина, не страшно. От всего можно защититься – не колдовством, так волей. Главное, чтоб он на тебя из твоих собственных глаз не глянул. Вот тут уж пиши пропало.
* * *
Тёмная каразея заскользила вниз, складками улеглась на пол. Обыда оглянулась на Ярину. Хмыкнула:
– Чего глаза в погреб упёрла? Хотела смотреть – смотри.
Ярина холодно улыбнулась. Подняла голову и встретилась глазами с отражением.
«Я и я. Ничего не случилось страшного», – подумала отстранённо, вглядываясь в зеркальную глубину. Поправила тёмный венок из кос. Тронула бледные щёки – её ли? Пальцем провела по алым, ярким губам, будто нарочно их кусала всю ночь или вишни ела. Острые скулы, тощие руки. Платье, висящее будто тряпка на помеле.
– Так исхудала от своих переживаний, что и взглядом не зацепиться, – проворчала Обыда, становясь рядом.
«Я и я. Ничего страшного».
А потом перевела взгляд и увидела за отражением яги сотни и сотни старух, женщин, гордых красавиц, согбенных ведьм. Ни одна не походила на другую, но у каждой из глаз глядело то самое, что мелькало в зрачках Обыды. Древность и тишина, бесконечное глубокое равновесие. Равнодушие.
Ярина закрыла глаза, изо всех сил стараясь удержаться на краю пропасти. Темно и зябко стало вокруг, и несмотря на сотни веков и яг за спиной, показалось, что плывёт она далеко-далеко, и всё, что она любила, скрывается по ту сторону горы. Распахнула глаза, вздрогнув, и вновь встретилась взглядом с отражением – растерянным и встревоженным. А там, за её плечом, где недавно чудилась ей сплошная мгла, стояли сотни и сотни девушек и девчонок – все затихли, заметив, что она смотрит, замерли, глядя с завистью и печалью. Одна, рыжая, поцелованная солнцем, глянула особенно яростно.
– Увидела, что хотела? – спросила Обыда.
Ярина с трудом оторвала взгляд от тех, в зеркале. Кто за спиной Обыды – понятно: прежние Лесные хозяйки. Но кто за её спиной? Так много… Неужто…
– Увидела, – кивнула Ярина, дёрнула рукой, смахивая с зеркала отражения, и опустилась на лавку. – Вот, значит, что за птичка певчая. Она думает, я нарочно. Нарочно её место заняла.
– Не только ты. Все, что были после.
– Что с ней случилось? – спросила Ярина, не глядя на ягу, катая по скатерти крошку.
Обыда помолчала. Сглотнув, отвернувшись к окну, ответила:
– Что с ней случилось, не так уж теперь важно. Важней, что она натворила. Все, кто после неё становились ученицами моими, – неладно кончали. В прежней жизни кто-то её обидел, кто-то крепко заставил ревновать. А она ни жизни не помнила, ни имени того, и всё равно любого, к кому прикипала, пыталась к себе привязать, оградить ото всех других. Уж не знаю, как ей удалось через все мои мониста пробиться, к самому сердцу. Но уже век с тех пор ни одну новую ягу не могу довести до шестнадцатой весны.
Прежняя Ярина поёжилась бы, оглянувшись. Нынешняя – побывавшая в Хтони, добежавшая до самых ворот Золотого сада, летавшая на вороном скакуне Тёмной Ночи – промолчала. Подумала только: а ведь до шестнадцатой весны рукой подать. Меньше года.
– После будем праздновать. Вот минует она – на пороге лета и устроим пир.
Ярина скупо улыбнулась.
– Как скажешь, Обыда. А на порог осени я нынче на Дальние поляны схожу. Хочу тринадцать трав собрать, на суженого погадать.
– Где такой ерунды набралась? Нет у яги суженого!
– А как же Месяц Тихий? Как же Осенний Полдень? – Лукаво прищурилась. – Звон Вечерний?
– Дурная, – вздохнула Обыда. – Все Лесные тебя без всякой любви холить да лелеять будут, как станешь ягой. Нет у них выбора.
– А за
