Ныряя в синеву небес, не забудь расправить крылья. Том 2 - Ринга Ли

что парень не видит движения. Обида, тлевшая в груди в эти дни, растворилась, словно ночь поутру. И теперь Сяо Вэнь больше всего желал оказаться дома, подхватить вторую пипу и подыграть другу, разделив с ним пару кувшинов вина. Он, как наяву, видел огонь в камине, Тан Цзэмина и остальных друзей рядом с ними, когда они проводили вечера все вместе. Сяо Вэнь сглотнул ком в горле, а в следующую секунду Чоу Лицзы дотронулся до него прохладной рукой, привлекая внимание.

Страшусь того, что в столь краю далеком,

Свои таланты мне не применить.

Волнуюсь оттого, что пусть и чист колодец,

Но людям из него никак не выпить.

Дун Чжунши, с самого утра пребывавший в скверном настроении, выпрямился, отрывая взгляд от золотой пиалы в руке. Главы гильдии также оживились, переглядываясь друг с другом. И хотя они ничем не выказывали своего возбуждения, Дун Чжунши отчетливо видел их горящие взгляды. Махнув на них рукой, он прикрыл глаза, впервые за последние дни успокоившись под игру юноши и его голос.

В тревоге скачут звери под горою,

А в небе слышен птичий клич;

Но там, в полях, все так же тихо,

Безмолвен тот простор и безграничен.

Неловко толпившиеся позади Тан Цзэмина подростки вдруг зашептали наперебой, спрашивая, кем ему приходится этот юноша. Тан Цзэмин на это лишь поднял руку, призывая их к тишине. Он изо всех сил старался не прикрывать глаза, чтобы полностью не раствориться в песне. Лю Синь в окружении парящего снега играл так прекрасно, что Тан Цзэмин боялся упустить даже миг. Выразительные глаза феникса напротив, отливающие в ярком свете огней красным золотом, сияли, словно звезды. Изредка опуская их, Лю Синь выглядел так, будто сошел с Девятого Неба, но остался величественным и недосягаемым для простых смертных, которые смотрели на него со всех концов этого маленького мира, созданного его голосом.

Вниз по ступеням с башни я спускаюсь,

В груди все тянет от разлуки с краем.

Я места не найду себе для сна,

И в думах тяжких я рассвет встречаю…

Тан Цзэмин вздохнул, чувствуя себя путником в долгой дороге, который наконец-то возвращался домой. Погрузившись в свои мысли и следя за движениями юноши, перебирающим струны, он не сразу понял, что последние строчки были спеты. Лю Синь встретился с ним взглядом и улыбнулся.

Оглушительную тишину смела волна вздохов, раздавшихся со всех сторон. Казалось, что в зале все это время никто не дышал, чтобы не помешать мелодичному голосу. Лю Синь поднялся, нервно сжимая пипу в руках. Его недавно обретенное спокойствие пошатнулось, когда он увидел странные взгляды всех присутствующих. Глава увеселений сегодняшнего вечера очнулся по щелчку Дун Чжунши и тут же поспешил к Лю Синю, расхваливая и благодаря его за проявленный талант. Люди зашевелились, бурно что-то обсуждая и стягиваясь в сторону Лю Синя.

Лю Синь коротко поклонился и заторопился прочь, чтобы не быть погребенным под пестрыми одеждами танцовщиц. Те уже выбежали в середину зала, скрывая его в красочном вихре. Не успел он добраться до своего места, как его перехватил Тан Цзэмин и мигом утянул на улицу. Возле их стола уже собралась толпа девушек во главе с Сюн Чанъи.

Глава 62

Золотое кольцо

Они стояли у самого берега, наблюдая за парящими рыбами. Карпы то и дело выпрыгивали из воды и несколько мгновений плыли по воздуху на крыльях-плавниках.

– Ты никогда не пел мне раньше, – нарушил молчание Тан Цзэмин. В спешке он так разволновался, что, пытаясь успокоиться, осушил чарку Лю Синя. Напиток в самом деле привел его в чувство – волнение ушло из груди, сменившись умиротворенностью и желанием как можно дольше простоять на этом тихом берегу. А может, на него подействовал свежий воздух – он так и не понял.

– На самом деле я вообще не пою. – Лю Синь протянул руку, желая дотронуться до подлетевшей к ним рыбы. Та в ответ нырнула под пальцы, оглаживая ладонь своим серебрящимся в лунном свете боком.

Надумав прогуляться, они побрели вдоль берега. На улице тоже давали представления для гостей, решивших проветриться. И здесь они были более шумными и яркими, чем в зале. Остановившись понаблюдать за танцорами с их огненными шарами, которые то и дело взрывались в воздухе конфетти и парящими лентами, Лю Синь вопросительно посматривал на Тан Цзэмина, за спиной которого нерешительно толпились несколько парней.

– Это ведь сын главы гильдии, Дун Пинъян? – спросил Лю Синь, когда старший подросток вновь вытолкнул вперед паренька помладше, понукая его подойти к Тан Цзэмину. Поначалу Лю Синь думал, что неприязнь, вспыхнувшая между парнями, проявится и в этот вечер, однако он не увидел на лицах подростков ни злости, ни ненависти – лишь любопытство.

– Возможно, они хотят подружиться? – Лю Синь снова повернулся к Тан Цзэмину, который все это время смотрел на него. Усмехнувшись, тот ответил:

– Мне все равно.

– А’Мин, у тебя совсем нет друзей. Ты должен подружиться хоть с кем-нибудь.

– Ты мой друг. Зачем мне дружить с кем-то еще? – вскинул брови Тан Цзэмин. – И вообще, ты разве забыл? В тот раз они издевались над Жуши.

Лю Синь кивнул:

– Что ж… В этот раз спеси у них явно поубавилось. Возможно, они переосмыслили некоторые вещи. К тому же, если ты настолько умен для своего возраста, – похлопал он Тан Цзэмина по плечу, – разве ты не мог бы объяснить им, как правильно обращаться с теми, кто слабее?

Лю Синь вдруг осекся, опустив немного напряженный взгляд на снег. Заметив его изменившееся настроение, Тан Цзэмин спросил, заглядывая в его лицо:

– Ты хочешь, чтобы я подружился с ними?

Не поднимая глаз, Лю Синь отрешенно кивнул, погруженный в свои мысли. Тан Цзэмин вздохнул и развернулся, напоследок опрокинув в себя остатки вина из чарки Лю Синя, пока тот не заметил. Затем сунул ее прислужнику, прося наполнить для юноши. Очнувшийся Лю Синь взглядом нашел в толпе Дун Чжунши. Глава уже смотрел на него в упор, не обращая внимания на представление. Коротко кивнув, он заложил руки за спину и молча удалился в сторону резиденции, окруженный придворными. Лю Синь выдохнул, слыша позади холодный голос Тан Цзэмина, обращенный к парням:

– Чего надо?

Когда началось новое