Изгнанная - Даниэль Харрингтон

пытаюсь понять, что за ним скрывается. Теперь он кажется старше, как будто весь груз мира опустился ему на плечи.

– Кит?

– Трудно осознавать, что есть только мы с Кэндис.

– А ваши родители? – Моё сердце замирает.

Он медленно мотает головой:

– Это случилось во время спасательной операции… Я горжусь, что я их сын.

– Кит… – и давлюсь собственным голосом.

– И остались только мы с маленькой сестрёнкой. Она для меня всё. Ради неё я сделаю всё, что угодно.

Я киваю, придвигаясь к нему поближе, и несколько минут мы сидим молча, глядя на суету внизу. Даже не представляю, что пришлось пережить им с Кэндис. Я не могу увидеть родителей, но я хотя бы знаю, что они живы. Как он может верить в то, что мир переменится? Это же глупо, особенно если его взгляд на историю верен.

– Когда я здесь, – говорю я, – рядом с тобой наблюдаю за всем этим… Всё так не похоже на то, чему меня учили. Это…

– Что?

– Неожиданно.

Кит улыбается, и его ярко-голубые глаза встречаются с моими.

– Может быть, мы не те прокажённые, о которых ты читала в учебниках по истории? – мягко спрашивает он.

Я придвигаюсь ещё ближе к нему.

– Может быть, – шепчу я.

Во мне расцветает новое желание. Кит и я не отводим взгляда друг от друга, и впервые в жизни я отмахиваюсь от той части себя, которая настойчиво требует ничего не чувствовать.

Я подаюсь вперёд и прижимаюсь губами к его губам. Я целую его медленно, а потом с дикой страстью, в неожиданном приступе одиночества. Его крепкие руки скользят по моим волосам, и я вдыхаю запах его кожи. Электрический разряд, по сравнению с которым моя сила ничто, пронзает моё тело, воодушевляя и переполняя меня. Забыты все запреты на прикосновения, все голоса в голове умолкли, и нет ничего, кроме Кита и прикосновения его губ к моим.

Спустя несколько напряжённых мгновений, мы отрываемся друг от друга. Я едва могут дышать, а Кит раскраснелся.

– Никогда такого не делала, – говорю я, чувствуя, как кровь приливает к щекам. Я ликую, это неописуемо.

– Никого никогда раньше не целовала? – с иронией спрашивает Кит. – Бен бы с тобой не согласился.

– Это же он меня поцеловал, – отвечаю я. – Но тебя поцеловала я, и я никогда не делала ничего подобного. Мне никогда не разрешали. Это запрещено. Это… – Меня переполняют эмоции. Я испытываю… стыд, меня переполняет неуёмная энергия. Мне хочется больше этого великолепного единства.

– Что запрещено? – уточняет Кит. – Поцелуи?

– Ну… да. И держаться за руки. И обниматься, да вообще любая форма прикосновения. Всё это запрещено.

Я никогда не рассказывала Киту о своей жизни, но после того как я узнала, что может творить сила прикосновений, мне уже всё равно. Мне хочется поделиться с ним.

– Звучит не очень приятно.

– Так и было.

– Совсем не похоже на дом.

Моя эйфория отступает. Но это был мой дом… и правило о «неприкосновениях» не распространялось на семейную ячейку. Внутри всё сжимается, и меня охватывает тоска по дому. Я скучаю по родителям. Я хочу увидеть их. Я никогда ни о чём подобном не просила. Но то, что происходит сейчас… почти невероятно.

– Ты в порядке?

Я понемногу прихожу в себя.

– Да… спасибо, что показал мне это место. Это было здорово.

– Не за что.

Я ухмыляюсь и, отбросив в сторону все предрассудки, наклоняюсь и снова целую его. На несколько мгновений мы опять утопаем в счастье, и меня накрывает новая волна восторга.

– Что ж, Холлис Таймвайр, – говорит Кит, держа меня за обе руки. – Мне кажется, я теперь знаю о тебе ещё кое-что.

– Что же?

Он пылко хватает меня и без предупреждения сталкивает с края в бездну комнаты. У меня перехватывает дыхание, я вцепляюсь в него, и мы опускаемся на пол в ошеломительном полёте.

– Ты потрясающе целуешься.

Ну вот, я опять улыбаюсь как идиотка.

Глава 19

И снова мой план по встрече с Джейкобом откладывается. Я стою на тренировочной платформе, готовая к занятию, но на этот раз здесь не только мой учитель – меня с любопытством разглядывают ещё семь человек.

– Сегодня мы снова поработаем над массовым управлением, – говорит Джона. – Но я усложнил задачу. Тебе нужно взять под контроль всех нас.

– Ясно, – отвечаю я слабым голосом.

Тиффани и Розали показывают мне большие пальцы, и я вымученно улыбаюсь, но от этого становится только хуже. Мне всё это не нравится. А вдруг что-то пойдёт не так?

Кит ловит мой взгляд, и наше с ним путешествие вытесняет все другие мысли. Я прижимаю ладони к щекам, стараясь скрыть подступивший жар.

– Помни про аналогию с большой картиной, – говорит Джона. – И не переживай: твои друзья сами согласились на это.

– Кроме меня, – раздаётся мрачный голос.

Я резко оборачиваюсь и на углу платформы вижу Эштона, с кислой миной наблюдающего за нами. Девушки бросают в его сторону суровые взгляды.

– А он что здесь делает? – спрашиваю я, обернувшись к Джоне. Как будто занятие и без этого недостаточно сложное. Теперь мне ещё придётся слушать этого подлого, мерзкого…

– Он здесь на случай, если потребуется его помощь.

– Из-за его способности?

– Да.

Сердце уходит в пятки. Это может означать только одно. У меня начинают трястись руки, и голос дрожит.

– Вы думаете, что я могу потерять контроль?

– Эта часть твоей способности ещё очень нестабильна, Холлис, – мягко отвечает мой учитель. – В тебе я абсолютно уверен, но твоя способность – это совершенно другое. Я хочу предпринять необходимые меры предосторожности, пока изучаю её.

Я выдыхаю. Джона доверяет мне, но не моей способности. Мы оба понимаем, что это нечто большее, чем просто сила – оно живое, – и хотя я не выношу Эштона, но я понимаю, почему Джона позвал его.

– Хорошо, – киваю я.

– Как только будешь готова.

Я делаю глубокий вдох и направляю свою силу в кончики пальцев. Чувствую её где-то глубоко внутри. Я направляю пальцы на группу людей, но замирают только Бен и Кэндис. Оба вскрикивают, и Бен начинает сипло ругаться.

Я опускаю руки, отпуская их:

– Я сделала тебе больно?

– Нет, прости, – заикаясь, отвечает Бен. Он кажется расстроенным и виновато смотрит на Джону. – Это было просто ух… было… ух…

Я корчу ему рожицу.

– Не обращай на него внимания. – Кэндис закатывает глаза и бормочет: – Большой ребёнок.

Бен бросает на неё гневный взгляд.

– Попробуй снова, – говорит Джона.

Я киваю и отхожу назад, чтобы видеть всю группу. Восемь человек. Это очень