Конец света, 13 - Катажина Рырых

Плечеголов вздрогнул, словно кто-то кольнул его иголкой, огляделся вокруг и в конце концов догадался посмотреть вниз.

– Я беру этот товар, – повторила маленькая худая девочка с носом, делавшим её похожей на птицу. – Ты… – Сабина на секунду заколебалась, а потом твёрдым голосом продолжила: – Ты понял, парень?

Плечеголов бессмысленно глазел на Сабину, продавец застыл с открытым ртом, а Баба Мина, издав вскрик величайшего возмущения, явила Мину Номер Четыре:

– Крыса???

– Крыса! – почти одновременно подтвердили Плечеголов и продавец.

Сабина сунула вспотевшую от волнения руку в карман штанов.

– Ну так что, мы совершаем эту сделку? – наседала она.

– Сабиночка, – ахнула Баба Мина с Драматичной Миной Номер Шесть, но Сабина решила не выходить из роли.

– Сегодня День ребёнка! – воскликнула она, заглядывая бабушке прямо в глаза.

Плечеголов издал звук, напоминающий скрежет. Кажется, это был смех.

– Совершаем, – сказал он и потянулся за кошельком. – Я плачу, а мала́я пусть забирает себе крысу. Потому что День ребёнка.

– Но крысы, это же… – начала Баба Мина и сделала Обиженную Мину Номер Пять.

Перед глазами Сабины встал кадр из другого увиденного сквозь щель фильма.

– Бабу-уля, да что ты знаешь о кры-ы-ысах?.. – произнесла она, манерно растягивая голос и прищури ваясь.

Плечеголов издал ещё несколько скрежетаний и протёр глаза кулаками.

Подавая Сабине коробку с несостоявшимся ужином питона, он хлопнул её по плечу так крепко, что она чуть не потеряла равновесие. И потом, переводя взгляд на перепуганную Бабу Мину, промычал:

– А мала́я не промах. Если не скатится на кривую дорожку, то из неё выйдет… – он помолчал, вспоминая слово, – крутая бизнесвумен.

Попрощавшись с Бобиком, Сабина продолжала размышлять о том памятном дне.

«Нужно взять руль управления в собственные руки», – думала она, восходя по деревянной лестнице старинного дома с башенкой.

Глава 9, о розе, бизнес-плане и тьме кромешной

Полночи Сабину мучили кошмары. То она убегала от охранника из кино, то её атаковал питон. В конце концов она проснулась и уселась на кровати. Огромная серебристо-голубая луна светила ей прямо в лицо, а на стене колебались чёрные рваные тени деревьев.

Сабина вытащила из клетки Крысика Борисика и вышла на балкон. Прибрежный бульвар выглядел ночью совершенно иначе, чем днём: деревья были иссиня-чёрные, в воде отражались огни фонарей, и над всем этим возвышался замок на противоположной стороне реки.

Крысик Борисик сидел на каменной балюстраде, его глазки блестели, как бусинки.

От реки доносился запах воды, а с бульвара – одуряющий запах акаций.

– Несмотря ни на что, жизнь прекрасна, – шепнула Сабина и ровно в этот момент заметила высокую худую фигуру, движущуюся по бульвару.

Человек шёл медленно, потом приостановился и – Сабина была почти уверена в этом – посмотрел в сторону их дома. Постояв с минуту в неподвижности, незнакомец пошёл дальше своей дорогой, и его чёрная паучья тень последовала за ним.

Сабина вздрогнула и вернулась в комнату. Впустила крысика в клетку, легла на кровать и тщательно завернулась в одеяло.

Из приоткрытого окна сверху просачивалась тихая музыка – это Тётя Мотя готовила очередную партию грустных Пьеро, чтобы на следующий день их раскупили весёлые туристы. В мастерской тоже как будто кто-то шебуршал, что-то шелестело и позвякивало, a деревянная лестница, ведущая на антресоль, тихо поскрипывала.

– Этот дом живёт своей жизнью, – шепнула Сабина в сторону клетки, где Крысик Борисик был занят хрумканьем тыквенных семечек.

Её разбудил шум мусоровоза и доносящийся из кухни запах какао.

Баба Грошенька суетилась у плиты, побрякивая крышками, а с этажа, занимаемого Тётей Мотей, доносились звуки её любимого танго и радостное похрюкивание Текилы, который собирался на утреннюю прогулку.

– Сабиночка, – улыбнулась бабушка, протягивая внучке кошелёк. –  Сбегай-ка за булочками, а то из-за твоего кино я вчера напрочь забыла о всех закупках.

Сабина схватила стоящую на буфете корзинку, сунула босые ноги в кеды и, громко топая, ринулась вниз по лестнице.

Как она и предполагала, в дверях квартиры на втором этаже уже стояла Ведьмалиновская.

Но на этот раз у соседки вовсе не было претензий по поводу шума на лестнице. Она попросила купить ей свежую выпечку.

– Я мигом, – улыбнулась Сабина и сбежала вниз.

Открывая калитку, она увидела протиснутую между металлическими прутьями чайную розу. Похоже, кто-то оставил её совсем недавно, потому что роза не успела завянуть, а на плотных тёмно-зелёных листьях нежно переливались капельки росы.

Сабина вдруг подумала о Бобике. Его поведение накануне вечером было как минимум странным… Вообще-то, кому-кому, а Сабине за долгие годы преследований вполне полагалась роза, причём не одна, а целая охапка!

И всё бы сходилось – но тут она заметила карточку, которая, скорее всего, была прикреплена к стеблю цветка, а потом оторвалась, и ветер отбросил ее на клумбу Ведьмалиновской.

«Возвращаюсь к тебе через годы», – прочитала Сабина и сдвинула брови. Романтический образ рыцаря Богдана Антония Одровонжа (а на самом деле Бобика, в особых случаях именуемого также Бобиком-Толстолобиком) мгновенно лопнул, как мыльный пузырь. Сабина оставила розу и карточку там, где нашла, и поплелась в сторону булочной.

Зашла в магазин и встала в очередь. Звон мелочи, падающей на прилавок, напомнил ей об изгрызенном Крысиком Борисиком каникулярном фонде, и если бы кто-нибудь в этот момент посмотрел на неё в профиль, то заметил бы, что её нос вытянулся ещё больше.

Сабина бросила в корзинку булки и медленно побрела обратно. Погружённая в свои раздумья, она не увидела несущегося прямо на неё Текилу и наверняка приземлилась бы на тротуар, если бы Тётя Мотя в последнюю секунду не подхватила её за плечи. Сабина не заметила, что макияж Тёти Моти, обычно очень аккуратный, в это утро был слегка размазан, особенно под глазами. Составляя свой беглый бизнес-план, Сабина забыла обо всём на свете, в том числе и о таинственной розе.

Тем временем роза (вместе с карточкой) уже исчезла, столь же загадочно, как и появилась.

Сабина отдала выпечку Ведьмалиновской и потопала наверх, на этот раз не столь громко, как обычно.

На кухне обе бабушки сосредоточенно мерили друг другу давление.

– Высокое, – объявила Баба Мина, вытащила из сумки металлическую коробку и передала Бабе Грошеньке таким же точно жестом, каким Мастер-Ломастер угощал дам конфетами по празд никам.

– Высокое, – подтвердила Баба Грошенька и проглотила извлечённую из коробки таблетку.

Сабина намазала булку маслом, положила сверху толстый слой творога и щедро посыпала солью.

– Не соли так сильно, – всплеснула руками Баба Мина.

– А мне нравится! – ответила Сабина. Зёрнышки соли захрустели у неё на зубах, в то время