Дни яблок - Алексей Николаевич Гедеонов

полезные тоже. Короче говоря, процесс двигался почти идеально — но пошёл дождь…

Ганжу с карандашом и кассетой Аня загнала под бра. Дополнительное освещение обеспечила группа листиков, ведущая себя словно любопытные рыбки.

Настя угостила хищника балыком, Бася заглотила дефицит и утопила Бут в умильности и чёрном пуху.

Я нашёл кассету, поставил — «Хрюндик» покривлялся, но я справился, и Криденсы запели нам о…

— Значит, будет белый танец, — сообщила присутствующим Гамелина и перекинула косу за спину. — Даник, чего стоишь, как подпорка? Стена не рухнет.

— Это ты меня пригласила? — уточнил я.

— Нет пока что, — ответила Гамелина.

Она провела ладонью прямо мне по лицу, сверху-вниз, легко. Кончики пальцев у неё были жёсткие.

— Вот теперь пригласила, — едва улыбнулась Аня. — Пойдёшь?

— Куда угодно, — ответил я.

Карина пригласила Валика, Бут и хищник присоединились к Ганже — где кошка оказалась перед сложным выбором: ей хотелось многого: спать, балыка, поймать плёнку или листик, можно все листики и балык, и поймать… В результате зверь убежал[71] искушений и Настиной юбки — чинно влез на подоконник, где чихнул.

— Сложный подтекст, я про смысл, — сказала Карина, очевидно, Валику. — Там заколдовывают кого-то… вроде парень девушку.

— Необычно, — ответил совершенно красный Валик. — Думал, что чаще наоборот… бывает. — И он снял ниточку с Карининого плеча.

— А сам текст даже примитивный: «Я вижу тебя насквозь, так и знай», типа того, — вела дальше Карина. — Валик, ты умеешь делать поддержку?

— Я могу подержать, в принципе, — задумчиво ответил Чернега. — А что?

— Не что, а кого, — сказала Шароян. — Смотри, тут так: медленно-медленно, потом быстро-быстро, поворот и поддержка, но надо быть в близкой позиции. Ты готов?

— Быстро… близко и поворот, — повторил Валик мечтательно. — В позиции… Готов.

Мы с Гамелиной давно танцевали в близкой позиции. Она засунула руки мне под свитер и где-то в районе лопаток сцепила их в замок.

— Сердце у тебя странно стучит, — сказала Аня. — Наверное, аритмия.

— Да и аномалия, — ответил я. — Ты разве не знала?

— Как тебе сказать… чтоб ты понял сразу, — озадачилась Гамелина и поцеловала меня, очень даже прямолинейно, не размыкая своего «замка» и не замедляя танца, и без того, впрочем, неторопливого. Я даже глаза закрыл…

Криденсы стонали и завывали, перед глазами моими, закрытыми, неслись мимолётные искры, всякие красные протуберанцы, и самые простые из желаний властно шевелились в совсем близкой тьме…

— Да ты, Валик, медвежонок. Надо уверенней делать поддержку, ой, — сказала совсем рядом недовольная Шароян. — А вы всё топчетесь? Песня же кончилась.

Аня неспешно убрала руки, я почувствовал спиной жёсткие её пальцы.

— Карина, — зловеще начала Гамелина, — правда, ты поможешь мне с кофе?

— «Доча, ты хочешь, чтобы тебе оторвали голову или борщ?» — понимающе сказала Шароян. — Конечно, помогу, у тебя есть тут кардамон?

— И не только, — продолжила Гамелина тем же противным тоном. — Иди на кухню…

— Я соберу тарелки, — вызвалась Настя. — Ну, правда, не сидеть же, как удав…

— А мы ещё не доели, — сказал упрямый Рома и придвинул к себе мимозу. — У меня ещё осталось… где-то полвазы.

— А у меня тоже тарелка занята, — тут же примкнул Чернега. — Я создаю сложное блюдо, английское. Ты, Бут, знаешь, например, как сделать сэндвич?

— Нужна шпажка, — отозвалась Настя безмятежно. — Такая пластмассовая, масенькая…

— Всё-таки надо стол подготовить и остальное, — непреклонно заметила аккуратистка Гамелина. — Ася, за мной, — скомандовала она.

Вёрткая Бут ловким движением ухватила стопку тарелок с края стола, затем, и вовсе неуловимо, цапнула у Ганжи из рук миску с остатками «дня и ночи».

— Доешь на кухне, — прощебетала находчивая Настя. — Прихвати стаканчики, Рома. Ещё салатницу, вон ту… Будь бобр…

И унесла тарелки.

— Невозможно наесться просто, — прожурчал Ганжа. — Как пошептали…

И удалился салатам вслед.

— Кстати, она права, Бутылка, про шпажку. Я одну такую чуть не проглотил. Так поцарапался, даже плевал кровью, — задумчиво сказал Валик.

— И выл… — не удержался я. — Это вервольфом ты стал. Легко и просто. Там ножика не было? Если прыгнуть через…

— Ничего я не выл тогда! — оскорбился Валик. — Что ещё за ножик? Скажи, лучше, а вон то, тряпочкой накрытое, что? На телевизоре? — ушёл он от темы вервольфа.

— Часть сюрприза, — отозвался я. — Её можно увидеть и посмотреть можно. Это, кстати, совсем не тряпочка…

— Ага, — понимающе просипел Чернега. — И про киборга? — с придыханием продолжил Валик. — Про киборга там у тебя есть?

— Увидишь, — пообещал я. — Есть, но пока немного, всё, что достал.

Первыми в комнату впорхнули листики. Потом вбежал игривый хищник.

Затем вошла основательная Шароян с подносом.

— Тут разнообразная выпечка, — авторитетно сообщила Карина. — Я уже Крошку предупредила и Ганжу, теперь говорю вам — не ешьте, одна сплошная отрава. Всё съем я, и, может быть, Лидуся, она антидот.

— Ну, мы пошли и смешали. Юрик конечно же всё усложнял, но я его поправила — и пошло путём. Так увлекательно! Пузырилось, булькало — чуть вода из миски не выскочила в конце. Это был кислород, конечно, я уверена. Жаль, его не понюхаешь и не потрогаешь, — отозвался с порога антидот, вооружённый ещё одним подносом — с чашками.

— Похоже на квас, — заметил сытый и задумчивый Рома. — Но квас можно выпить, кислород — нет.

— Неинтересно всё время про напитки, — надулась Линник и начала расставлять чашки. — Я не пойму, у тебя это намёки или пристрастие? Спрашиваю как медик будущий…

— А знаешь, Линник, что тебе хватит выпить один грамм спирта на килограмм веса, и ты потеряешь над собой контроль? Полностью! — спросил у Лиды коварный Ганжа и умостился на диване уютно.

— Вспомнилась поговорка, — делано бодрым голосом отозвалась Лидка. — Встретили по одёжке, проводили тоже плохо… Почему если спирт — то я? Я не пью! То есть, конечно, я могу что-то выпить, но контроль не теряла. Ни разу… ещё. И почему грамм? Как можно выпить грамм?

— Интересно, — мечтательно спросила сразу у всех Бут. — Если выпить грамм ртути, что будет?

— Отравление, — сообщила медицинская внучка Карина, — и промывание.

— Начнут ставить разные системы, капельницы, внимание проявлять — все дела. Там вот, в капельнице, потом, если покрутить краник — капает быстрее, но рука вспухает, — поделилась сокровенным с Настей Лида.

— А капают только в руку? — не удержался Рома.

Все устроились вокруг сладостей. Валик хрустел печеньем. Серьезная Гамелина, в очках, осмотрела несколько яблок в фруктовнице и взялась разливать кофе. Листики вились над столом и гоняли ароматную дымку от торшера к окну.

Я разрезал пирог. Листики спустились уровнем ниже и пронеслись над столом, явно приветствуя гамелинскую «яблокилимон»-начинку.

— Очень, очень и очень! — сообщил Рома через стол Карине. — Очень отрава, да.