Цвета - Нина Сергеевна Дашевская

идти же к динозаврам-бронзозаврам вместе с этой Бабой-ягой!

До сарая мы с папой добрались через час. Соседка наконец ушла, а мама стала укладывать Мирославу спать. Из самого дома сарай был плохо виден — мешали деревья. Они пока голые, но всё равно толком не разглядеть.

— Ого! — присвистнул папа, когда мы подошли. — Да какой же это сарай, это целый второй дом, можно сказать! Каменный. Вот уж не ожидал…

Папа принялся возиться с замком, а пока возился, рассказал, что бывал тут в детстве. И на этом месте у его деда (а моего прадеда) тут стояла сараюшка-развалюшка, в которой хранили лопаты, грабли, вёдра — простую огородную утварь.

Замок поддался, и мы вошли. Может, грабли с лопатами тут по-прежнему валялись где-нибудь в уголке, но они точно не были больше хозяевами этого места. Центр мастерской занимал основательный рабочий стол, и повсюду стояли предметы, которых я никогда в жизни не видел, даже в кино.

Огромные клещи.

Крюки.

Цилиндры с очень, очень толстыми стенками.

Посудины с носиками и без носиков, с длинными ручками.

Прямоугольные железяки с кривыми выемками, похожие на… Не знаю даже, на что похожие.

И куча, куча всего в таком же духе. А всю дальнюю стену занимал стеллаж, и он от пола до потолка был уставлен бронзовыми изделиями. Я бросился к нему, чтобы найти динозавров, но первый дино мне попался ещё по дороге. Он лежал на боку около одной из прямоугольных железяк, и я догадался, для чего эти железяки: это формы, в которые прадед заливал металл.

— Папа! — заорал я. — Смотри, смотри! Дино!

— Угу… — отозвался папа, озираясь. — Слушай, а тут просто нереально круто, да?

Да, тут было нереально круто. Только почему-то не было машины времени. Наверное, её угнали. Всё-таки десять лет дом стоял без присмотра. Это было обидно, хоть плачь.

— Пойдём всю коллекцию рассмотрим, — предложил папа.

Мы стали знакомиться с коллекцией. Тут было много всего. И заготовки из дерева и гипса, и готовые бронзовые вещицы. Подсвечники и пиалы, сосуды и чаши, и фигурки животных, и даже колокольчики. Но лучше всех были динозавры.

— Красавцы! — залюбовался папа. — Просто волшебство какое-то, да?

— Да… — вздохнул я. — Красавцы.

— Ой, — спохватился вдруг папа. — Я мобилку не захватил. Надо бы это всё заснять. Да и вообще, вдруг он зазвонит. Мирку разбудит… Ты посиди тут, а я мигом.

— Угу…

— Только ничего не трогай и, главное, не включай! — предупредил папа.

Я только руками развёл:

— Что я тут могу включить?

— Ну… Муфельную печь, например!

Папа махнул рукой куда-то в угол и ушёл. Я глянул в угол и обомлел. Там! Стояла! Настоящая! Машина времени!

Это точно была она. Потому что, как выглядят печи, мне прекрасно известно: и из книжек, и из фильмов, а с сегодняшнего дня даже и настоящие. Я же помогал папе её разжечь. Но эта была ни разу не печь!

Она была похожа на бочонок, лежащий на боку. И одновременно на космический аппарат. Только этот космический бочонок не на полу лежал, а был намертво приварен к массивной подставке. Спереди располагалась круглая дверца. Справа, под дверцей, был чёрный экран. Сейчас он был чёрен, но я догадался, что на нём высвечиваются цифры — наверное, обратный отсчёт времени. Рядом находились ещё какие-то ручки и надписи, а прямо посередине — большой восклицательный знак на жёлтом фоне, он как бы предупреждал: внимание, осторожно, вы можете попасть в прошлое!

Сердце моё стучало так, словно я уже попал к динозаврам. Во рту пересохло. Я открыл дверцу.

Оказалось, внутри камера очень небольшого размера. Я бы туда точно не поместился, Мирка тоже, даже её единорог не влез бы. Наверное, это была машина времени для гномов. «Ничего удивительного, — подумал я. — Прадед мой был волшебник, соседка у него — Баба-яга, в доме — джинн в лампе… Тут могут быть и гномы поблизости!»

— А вот и я! — Папа появился незаметно.

— Пап, я понял, почему бронзозавры нашего с Миркой прадедушки такие маленькие! — сказал я. — Потому что большие сюда бы не поместились.

— Правильно! — обрадовался папа. — Ты правильно догадался, молодец!

— А ещё я понял, почему они бронзовые.

— О! И почему?

— Потому что прадедушка доставлял их прямиком из брон-зо-во-го века!

Папа растерялся.

— Смотри, — принялся объяснять я. — Всё сходится.

И стал излагать свою теорию. Когда я дошёл до гномиков, папа вытирал слёзы от смеха.

— Платон, ты у нас просто гений! — объявил он, отсмеявшись. — А где гномики, которые отправлялись в прошлое в поисках крошечных динозавров? И почему тогда при перемещении сами гномики не становились бронзовыми?

— Пока не могу ответить, — вздохнул я. — Ты же знаешь, всё дело в деталях. Эй, ты мне не веришь?

— Верю! — сказал папа. — И в то же время не совсем верю. В то, что твой прадед был настоящим волшебником, верю. Потому что делать такие изящные фигурки — настоящее волшебство. И у меня появилось желание попробовать тоже сделать бронзозаврика.

— Я с тобой! — загорелся я и стал стягивать с себя куртку — работать надо засучив рукава.

— Но не прямо сейчас, — быстро возразил папа. — Нам надо узнать, как именно полагается лить бронзу. Бронза — это сплав из меди и олова. И ещё другие металлы иногда добавляют. Надо порыться в интернете, найти дедушкины записи, узнать всё про технику безопасности. Делать бронзовые вещи — это тебе не блинчики на Масленицу печь!

Я с ним полностью согласился. Волшебство — дело тонкое. Требуется подготовка.

Мы возились в мастерской так долго, что солнце стало уже закатываться за горизонт и сквозь открытую дверь в мастерскую теперь падали его косые бронзовые лучи. Мама не выдержала и пришла за нами.

— Куда вы пропали? Мирка уже проснулась.

— Мы нашли машину времени и искали дедушкины тетради, — отрапортовал я. — Смотри, какие бронзозавры!

Я протянул ей самого первого, который недавно переселился в мой карман. Мама взяла, осталась под впечатлением:

— Да, он прекрасен. Думаю, нам надо непременно оставить пару фигурок на память. А остальное можно будет попробовать продать в салоне. Или через интернет.

Мы с папой промолчали. Я ждал, что папа ответит. А он, видимо, полагал, что я что-то скажу в защиту бронзозавров. Мама поставила фигурку на стол, прямо на солнечный луч, и продолжила:

— Ребята, я понимаю, что вы увлеклись. Но такими темпами мы за неделю не успеем ничего ни разобрать, ни выбросить. И не договоримся о продаже.

— Но, мам, тут у нас волшебство! — начал я.

— Я же не спорю, — невозмутимо кивнула мама. — Но ты, как будущий