Цвета - Нина Сергеевна Дашевская

рты, изучали какое-то видео на смартфоне. Они смотрели без наушников, но звуки доносились невнятные, по ним было никак не понять, что на экране. Что-то шуршало, брякало, хлопало, но не громко. Мама любила смотреть весёлое: котиков, приколы, комедии. Или красивое: природу, путешествия, цветы. Папу можно было поразить трюками на сноуборде или авиаспортом. Что же они там такое увидели?

Я отложил фломастеры, полюбовался рисунком — машина времени была почти окончена — и подбежал к дивану. Чтобы что-то разглядеть, пришлось ввинтиться между ними.

— Я тоже, я тоже хоцу! — Единорог полетел на пол, а Мирка засеменила в нашем направлении.

На экране папиного смартфона был обычный чат с бабушкой. «Я туда не поеду!» — написала бабушка. «Я могу поехать», — ответил папа. А потом ещё приписал: «Но лучше бы нам вместе…»

— Куда мы поедем вместе? — спросил я. — На море? С бабушкой? А когда, завтра? А ласты вы мне новые купите? А…

— Плато-о-он! — взвыла мама. — Прекрати!

Платон — моё имя. Меня так назвали в честь древнего философа. Лучше бы они меня назвали в честь какого-нибудь юриста или там короля… Но что есть, то есть. Мне только не нравится, когда меня называют Платик. Платик — кличка для кота! А я — Платон, и точка.

— Ладно, можно и без ласт, — миролюбиво согласился я. — Так когда мы едем на море?

Мирка тем временем успела забраться на спинку дивана, не удержаться там и рухнуть на наши головы.

— Мирка! — привычно взвыла мама. — Прекрати! Что за дети…

— Мо-ле, мо-ле, ула-а-а! — радостно вопила Мирка, размахивая руками и ногами.

Мне досталось пяткой по уху, маме — локтем по плечу. Папа схватил Мирославу в охапку, обезвредил и усадил себе на колени.

— Мы не едем ни на какое море, — объявил он. — С чего вы это взяли? На море мы поедем летом, когда у меня будет отпуск, а у Платона каникулы.

— У меня уже через неделю каникулы, — поправил его я. — Весенние. Так что…

— Нет, — покачала головой мама. — Сейчас папе надо будет поехать по делам. И лучше ему поехать вместе с бабушкой.

Наш папа — программист, а бабушка живёт очень далеко от нас, в другом городе. Какие у них могут быть общие дела? Можно ли эти дела как-то совместить с морем? И всё-таки, что за видео мама с папой смотрели, чему удивлялись?

Все эти вопросы и ещё несколько других я тут же задал родителям.

— Ладно, проясняю ситуацию! — сдался папа, поняв, что я не отстану. — Нам надо решить вопрос с наследством. Как вы знаете, у вас был прадедушка…

Мы и знали, и нет. Я про прадедушку и его избушку уже слышал. А вот Мирослава вряд ли знала, она же маленькая. Так что, можно сказать, мы знали наполовину. Я сказал:

— Прадедушка жил давным-давно, до моего рождения, в те времена, когда по Земле ходили Пушкин и динозавры!

Мама схватилась за голову, а папа рассмеялся:

— Почти так! Но динозавров ваш прадедушка точно не застал. Смотри. Динозавры появились на нашей планете…

— Давай вернёмся к вопросу наследства! — прервал его я. — Это интереснее.

— Ужас! — прошептала мама. — Всех нормальных детей должны интересовать динозавры, а не наследство!

Я пожал плечами. На самом деле динозавры меня очень даже интересуют, иначе для чего я пытаюсь придумать машину времени? Когда я вырасту, привезу из прошлого парочку дино. А чтобы с ними не было проблем, мне нужно стать юристом и защищать их интересы.

— Так что нам досталось в наследство? — спросил я. — Избушка?

— Это мы так в шутку говорили — «избушка», — объяснил папа. — На самом деле это обычный деревянный домик в деревне. Небольшой.

— И под завязку наполненный старым хламом, как только что выяснилось! — вставила мама, причём обращаясь не к нам с Миркой, а к папе: — Который надо утилизировать, прежде чем продавать дом.

— У-ти-ли… что? — удивился я.

— Утилизировать — значит выбросить в утиль, в мусор, — вздохнул папа.

— Утилизировать — не просто выбросить, а постараться найти применение, — поправила его мама. — В этом-то и проблема. Вот, можете оценить масштабы бедствия.

И нам с Миркой наконец показали то видео, которое «ничего себе». Его снимала на телефон соседка моего прадедушки. Не знаю, что там поняла Мирка, но я лично ничего толком не разглядел и не понял. Ступеньки, старая кухня, комнаты, вещи какие-то. Много полок с непонятными штуковинами, посудой, статуэтками… Потом ещё на экране мелькнул вид из окна на какой-то сарай, и соседка произнесла: «А там у дяди Коли вообще не пойми что, машина времени! Куда всё это будете девать, не знаю. Я бы у вас домик купила, но…»

— Я знаю! — немедленно воскликнул я, услышав про машину времени. — Я знаю!

Родители переглянулись. Я понял, что про динозавров и мои планы на будущее, то есть на прошлое, мне лучше им сейчас не говорить. Поэтому выкрутился:

— Я знаю, что нам нужно делать! Надо поехать туда всем вместе. Все вместе мы быстро справимся и решим, что куда девать.

— Это плохая идея, — запротестовала мама. — Это далеко, а Мирочка плохо переносит дорогу. Кроме того…

Спустя неделю мы поехали. Все вместе. И Миркин розовый единорог тоже поехал.

В машине Мирослава вела себя стойко и спокойно, как космонавт. А вот меня укачало. Нам пришлось несколько раз останавливаться. В конце концов я уснул.

Проснувшись, я обнаружил, что мы опять стоим, причём в салоне никого нет, даже единорога. Было очень тихо. Некоторое время я сидел, размышляя о том, не будет ли меня укачивать в машине времени. А потом вылез и отправился искать остальных.

Снега уже почти нигде не было, так что папа смог загнать машину прямо во двор, почти что к крыльцу. Домик прадедушки оказался какой-то… грустный. Наверное, я бы тоже был грустный, если бы меня бросили на десять лет. Хотя нет. Я бы ел шоколад и мороженое, и мультики бы смотрел, сколько влезет, и…

Я вошёл.

— О, а вот и Платик проснулся! — воскликнула незнакомая мне противная тётенька. — Ну здравствуй, здравствуй, малыш. Я ваша соседка, можешь звать меня тётя Света.

— А меня можете звать Платон! — буркнул я. — Здравствуйте.

— Платон, это невежливо! — сверкнула глазами мама. — Как ты разговариваешь со старшими?!

Тётя Света погладила меня по голове, улыбнулась зловредно, словно Баба-яга, и сказала:

— О, какой взрослый! Платон, во как! Мы с тобой подружимся.

«Это вряд ли!» — подумал я, но ничего не ответил, а пошёл осматривать дом.

Папа пытался растопить печь. Мирка ему помогала, маршируя по комнате с деревяшкой