По ту сторону леса - Сана Расуль

«А где вы видели ответственного ребёнка?» – хочу спросить я, но не рискую испытывать судьбу.

Мама выглядит так, будто вот-вот взорвётся.

– Ты до сих пор не сказал, откуда взялись эти ужасные царапины у тебя на ноге, – указывает она на моё колено.

«Бешеная лиса», – думаю я, но вслух говорю:

– Я упал, когда мы играли в футбол.

Родители начинают переговариваться взглядами. Они долго моргают и указывают глазами туда-сюда, прежде чем папа наконец кивает и поворачивается ко мне.

– Почему бы тебе не пойти привести себя в порядок, и мы поговорим обо всём за ужином? – спокойно говорит он, а потом уходит на кухню вместе с мамой.

Мой живот тут же урчит, требуя внимания. До меня вдруг доходит, что сегодня я ещё не ел. Закончив оттирать пятна с одежды и разобравшись с последними сгустками засохшей крови, появившихся, когда я упал на колени, я сижу за столом и жадно глотаю куббе[10] так, будто это попкорн. Успев обжечь язык в процессе, я охлаждаю его парой глотков мастау[11]. Тот проливается на подбородок, и я облизываюсь. Родители пристально смотрят на меня в течение всего ужина.

– Мы с твоим папой поговорили, – начинает мама. – Я знаю, мы были строже, чем обычно, в последнее время. Ты ведь понимаешь, почему нам приходилось так поступать, верно? – Я киваю, не доверяя своему голосу. – Я недавно звонила мам[12] Базрану, и он предложил нам приехать к ним в Корнуолл на пару дней. Я помню, как сильно ты любишь пляж, да и с кузинами повидаешься.

Я хмурюсь. Корнуолл? Это значит, мы будем далеко от леса. У меня не получится спасти Лану, если я окажусь за сотни миль отсюда! Я бросаю короткий взгляд за окно – нервы у меня всё ещё на пределе. Мне кажется или у гаража кто-то есть? Отшвырнув стул, я бросаюсь к окну и выглядываю наружу как раз вовремя, чтобы заметить красный сполох, прежде чем тот скрывается за углом. Я оборачиваюсь к родителям, чувствуя, как по волосам стекает пот.

Глава девятая. Раздвижное окно

– Ари! Сейчас же подними стул! Да что с тобой такое?! – кричит мама.

– Мне показалось, я что-то увидел, – лгу я, возвращаясь на место. – Я не могу поехать в Корнуолл… Просто у меня куча домашнего задания и школьный проект, который ещё надо сделать.

Мама с папой обмениваются удивлёнными взглядами, которые в норме обидели бы меня, но сейчас голова слишком забита другим. Например, почему Лана зовёт меня, но не показывается сама. Глянув на ладонь, которую поцарапала кошка, я замечаю, что, несмотря на боль, на коже не видно никаких отметин.

– Как?.. – удивляюсь я себе под нос.

– Что там? – интересуется мама.

Я поднимаю голову, чувствуя себя сбитым с толку.

– Ничего, – тихо бормочу я, изучая ладонь под столом и не веря своим глазам. Она даже не покраснела, словно и не было ничего. Я, может, и поверил бы в это, если бы Тимми тоже не видел кошку.

– Нам необязательно решать насчёт Корнуолла прямо сейчас, – говорит папа, неверно истолковав моё молчание.

Я киваю, надеясь, что они не заметят, как по моему лицу разливается облегчение. Заставив себя проглотить остававшуюся на тарелке еду и поблагодарив за ужин, я встаю из-за стола и убегаю в свою комнату. Шеи касается лёгкий ветерок. Поёжившись, я достаю свой свитер. Бумаги со стола разлетаются по всему полу, когда в комнату врывается ещё один, более мощный порыв ветра.

Оглянувшись, я замечаю полуоткрытое окно. Странно. Я уверен, утром оно было закрыто. Захлопнув створку, я возвращаюсь на кровать, но тут угол комнаты накрывает тень. По телу прокатывается волна холода, пронимая до костей и заставляя встать дыбом волосы. Извернувшись, я оглядываюсь на окно – часть рамы снова отъехала в сторону, и по её краям в комнату проникают побеги – те же, что обвивали деревья в лесу. Волосистые лозы скользят через окно на пол, словно костлявые пальцы.

Я пытаюсь закричать, но голос сел. Когда один из колючих побегов касается моей щеки, я хватаю с прикроватной тумбочки учебник и начинаю бить им по лозам. С бешено колотящимся сердцем я подбегаю к двери и начинаю звать на помощь, а комната всё заполняется целой кучей растений. Они расползаются по стенам и ручке двери, отрезая мне пути к отступлению. Я кричу, но мой голос едва слышен: рот зажимает один из клочковатых побегов.

Я перескакиваю с ноги на ногу, чтобы не попасться в сети растений, которые голодными акулами вьются вокруг моих ступней. Вдруг сильный рывок заставляет меня упасть на пол, приземлившись на зад. Пальцы дрожат, когда я пытаюсь выпутать ногу из обернувшегося вокруг неё вертлявого побега, а растения всё прибывают и прибывают. Свободной ногой мне удаётся столкнуть рамку с нашей с Ланой фотографией. Стекло разбивается на осколки, и я использую один из них, чтобы избавиться от лоз.

Побег извивается, ослабив хватку, и наконец выпускает меня. Я оглядываюсь вокруг в полном ужасе: комната больше напоминает дикий лес. Волосы на шее встают дыбом, когда я ощущаю, как что-то начинает ползти по макушке.

– АААААААААААААААААА! – во весь голос кричу я.

Вверх по лестнице проносится стремительный топот шагов. Я верчусь на месте, стряхивая на пол маленького паука-птицееда, который тут же убегает в сторону. Неожиданно растения начинают отступать: они выскальзывают из окна так же тихо, как пробирались внутрь, и возвращаются обратно в зловещий лес.

– Что у тебя там происходит? – спрашивает мама из-за двери, тряся ручку. – Зачем ты запер дверь? Открой сейчас же, Ари!

Я подскакиваю к двери и как раз успеваю открыть её, когда за спиной захлопывается оконная рама.

Мама быстро обводит комнату взглядом.

– Почему дверь была заперта?

Хороший вопрос. Я смотрю на окно, а потом и на комнату, лихорадочно пытаясь подобрать оправдание.

– Я случайно сломал рамку с фотографией и не хотел, чтобы ты увидела и разозлилась. Как раз собирался тут всё убрать.

– Ты же знаешь наше семейное правило: никаких запертых дверей в доме, – строго отчитывает мама.

– Я знаю, прости, – говорю я, наклоняясь, чтобы подобрать осколки.

– Не трогай, – предупреждает мама. Она торопливо выходит из комнаты и начинает шуметь чем-то в кладовке на первом этаже. Вскоре она возвращается с совком и веником.

– Можешь попросить папу проверить окно, пожалуйста?

Мама прекращает подметать пол и поднимает на меня взгляд:

– А что с ним?

– Оно очень старое и постоянно открывается от ветра, –