Спортивное предложение - Джеймс Олдридж

за неуплату долгов. Хотя Дормен Уокер и был клиентом, отец мой отказал ему. Он посоветовал Уокеру съездить на ферму и попробовать уладить дело миром, например предложить Энгусу уплатить хотя бы небольшую часть долга.

У отца не было ни малейшего желания помогать Уокеру тащить Энгуса Пири в суд.

Уокер побывал у Пири и выяснил, что единственной материальной ценностью на ферме, о которой могла идти речь, был Тэфф. Стоимость его к настоящему времени возросла до двадцати фунтов, так как Тэфф был удивительно красивой маленькой лошадкой.

ГЛАВА III

♦

Я не знаю, слышал ли в то время Скотти о намерении Дормена Уокера завладеть Тэффом в счет оплаты безнадежного отцовского долга. Но нам стало известно, что Энгус Пири наотрез отказался отдать Тэффа. А узнали мы об этом потому, что Энгус и Уокер довольно громко пререкались по этому поводу в конторе торговца.

А потом малыш Тэфф исчез! И все перевернулось вверх дном.

Исчезновение пони ошеломило всех. Высказывались самые разные предположения, но ни одно из них не могло объяснить, как же это произошло.

Зима была на исходе, но вода в реке стояла еще высоко, берега были топкие. Возможно, Тэфф ночью выбрался из небрежно запертого загона и направился к берегу в поисках корма. Такие прогулки были для Тэффа не редкость. Как и Скотти, он не любил дисциплины, а главное, почти всегда был голоден. В последнее время Скотти не расставался с сумкой, в которой лежал английский серп, и, где бы он ни приметил клочок травы, пригодной для пони, он срезал ее и привозил домой.

Друзья Скотти тоже не пропускали ни травинки, рвали, сушили и притаскивали прямо в школу. И это было большое подспорье, иначе Тэффу пришлось бы туго.

И вот однажды Скотти вскочил спозаранку и крикнул матери:

— Тэфф поднял задвижку и ушел!

И Скотти помчался по топкой грязи к реке. Он был уверен, что Тэфф пасется на тощих полосках прошлогодней травы. Но Тэффа там не было. А место было ровное, видно далеко, и Скотти встревожился.

Он решил обшарить как следует ферму, ее окрестности и берег реки: вдруг Тэфф лежит где-нибудь со сломанной ногой или, укушенный змеей или игуаной, валяется где-нибудь мертвый! Правда, змеям еще рано было просыпаться от зимней спячки, как, впрочем, и игуанам. Но от этих зловредных уродов всего можно ожидать! Укус игуаны вполне может убить лошадь; мы слышали даже, что от одного только страха перед нападающей игуаной лошади падали бездыханными.

А может быть, Тэфф, проголодавшись, съел гнилую дыню, и его раздуло, и он не может встать и прийти домой?

Скотти облазил прибрежные фермы — ни малейшего следа! Тэфф как сквозь землю провалился.

А может, он каким-то образом упал в реку и утонул?

Скотти бродил вверх и вниз по течению реки, вглядываясь в топкую почву — нет ли где следов копыт? Но ведь Тэфф боится воды! Просто невероятно, чтобы пони даже близко подошел к реке, а тем более очертя голову кинулся в воду и пустился вплавь. Дикие лошади с фермы Эллисона Эйра убегали и бросались в реку, но Тэфф ведь пасовал даже перед самой мелкой лужицей.

Оставалось только одно: Тэффа украли. Пири не держали собак, опытный вор мог выманить Тэффа охапкой сена и потихоньку увести. Ведь если бы Тэфф ушел сам, кто-нибудь увидел бы его и привел обратно.

В городе уже почти все знали об этом событии. После двух дней поисков по зарослям Скотти пришел в школу пешком, один, без Тэффа. Мы наперебой гадали, что же произошло. Но на любое соображение у Скотти был один ответ:

— Вы не знаете Тэффа!

Дорис Даулинг, дочь врача, настаивала на том, что пони никогда не ушел бы с чужим человеком. Но мы-то знали, что от Тэффа — как и от его хозяина — можно ждать чего угодно. Конечно, мало кому удавалось даже приблизиться к нему, а не то что оседлать. Если, например, нашему школьному сорванцу удавалось вскочить на спину Тэффа, тот осторожно выжидал несколько секунд, потом молниеносно оборачивался и кусал смельчака за ногу либо пускался вскачь по кругу и носился до тех пор, пока не сбросит с себя седока.

Мужчин и мальчишек Тэфф не любил, но иногда по приказанию Скотти позволял кому-либо из девочек подойти и погладить его.

Однажды он даже снисходительно позволил Дорис Даулинг поводить себя по берегу под уздцы, пока Скотти купался. Видимо, обаяние Дорис действовало и на Тэффа.

В конце концов мы решили, что, кто бы ни украл Тэффа (а уже не оставалось иного объяснения), этот человек должен быть знатоком лошадей, знать Тэффа, ферму Пири да и иметь какой-то резон совершить эту кражу.

Все эти приметы указывали на Дормена Уокера, которого все мы недолюбливали. Странным, конечно, казалось, что богатый торговец мог украсть лошадь, но таков уж был Уокер: любым способом выколотит у бедняка все, что только можно взять за долги. Случалось, он даже посылал грузовик забрать и увезти с фермы какую-нибудь неоплаченную сеялку, либо упряжь, либо телегу.

Возможно, так он поступил и с Тэффом. Только тайком, потому что он знал, что мой отец пристально следит за судьбой семьи Пири. Так что пришлось обойтись без судебного ордера. Просто он потихоньку увез пони и продал в соседнем городе.

Так что это было возможно… Возможно… Поначалу Скотти не принимал это предположение всерьез. Он был уверен, что Тэфф рано или поздно где-то обнаружится. Но чем больше мы спорили, тем угрюмее и молчаливее он становился.

В конце концов он, видимо, стал склоняться к мысли, что Тэфф и впрямь украден и самостоятельно уже не найдет дорогу домой.

Я никогда не забуду, как Скотти пешком приходил в школу и пешком возвращался домой. Это было печальное зрелище. Говорят, что всадник, потерявший в бою коня, беспомощен, как дитя, оторванное от материнской груди. Я думаю, что спешенный Скотти больше походил на случайно забредшего к нам странника из чужих земель. Все для него теперь стало как бы временным, ненастоящим. Он, видимо, и сам это ощущал. Его словно окружала пустота.

ГЛАВА IV

♦

Эйры были коренными скваттерами. За восемьдесят лет владения фермой «Риверсайд» они разбогатели и приобрели вес и власть, возглавив аристократию нашего города. Строго говоря, они не были гражданами Сент-Хэлена и даже нашего штата. На той стороне реки начинался уже штат Новый Южный Уэльс, а Сент-Хэлен