Трижды везучая - Шейла Тернейдж

внимательно поглядел на Слейта.

— В этом я не уверен. А вот его двоюродный брат действительно участвовал.

Дейл спросил:

— Тот, что умер?

— Верно. Кузен Джесси Татума был охранником в банке. Но во время ограбления он поймал пулю и неделю спустя умер на руках у Джесси Татума. Слейта судили за убийство, но один пронырливый адвокат умудрился сдернуть его с электрического стула. — Старр отряхнул руки и глянул на полковника. — Ничего похожего не припоминаете?

Но тот даже глазом не моргнул.

— А что мне припоминать?

Я встряла прежде, чем Старр успел ответить.

— Выходит, кузен Джесси Татума был у вас своим человеком в банке, — сказала я, глядя на Слейта. — И он рассказал мистеру Джесси, где вы спрятали добычу.

— А когда мистер Джесси не захотел делиться, вы его убили, — сказал Дейл, выходя на кухню. — Нехорошо.

— И глупо, — добавила я.

Старр перевел взгляд с полковника на Слейта.

— А может, ты убил его лишь для того, чтобы он тебя не сдал, — сказал он. — Что скажешь, Слейт?

Тот сморщился.

— Вы все сбрендили, никого я не убивал.

— Да ладно, Слейт, — сказала я, — лучше сами все расскажите, пока не заговорила ваша подружка.

Его одутловатое лицо было невозмутимым.

— Какая подружка?

— Помощник детектива Марла, — сказала я, — та самая, которая мигом разговорится в суде, лишь бы вытащить собственную скользкую шею из петли.

Слейт вздрогнул.

— Не слышал о такой.

— Вздор, — вмешалась мисс Лана. — Я видела вас вместе в доме Люси Блэлок.

— А я слышал, как она рассказывала о нашем Правиле трех дней, прежде чем ты заставил меня позвонить домой, — сказал полковник и глянул на меня. — Прости, что назвал тебя Мозес, рядовой. Я пытался вас предупредить.

— Мы не поняли, сэр, — сказала я — Зато мы с Дейлом прекрасно поняли, с кем Слейт разговаривал на нашем крыльце перед самой бурей. — Я уставилась на Слейта: — Вы лжете. Вы с помощником детектива Марлой заодно.

Старр поскреб в затылке.

— Ты и Марла Эверетт, — сказал он, усаживаясь на табуретку перед пианино с тем же выражением на лице, какое бывало у мисс Ланы, когда она собирала пазл. — Должен признаться, она меня провела.

— А вас не удивляло, что Слейт все время на шаг впереди? — спросила я. — Кто ставил бесполезные кордоны? Кто не мог отследить звонок Слейта? Кто обыскивал ферму Блэлоков? Помощник детектива Марла. Она все это время была осведомителем Слейта.

Дейл вернулся из кухни с пакетом сырных палочек. Он протянул его мисс Лане, но та покачала головой. Только Дейл способен соблазниться едой с кухни мертвеца.

— Присцилла предупреждала меня про Марлу, — пробормотал Старр. — Она ей не доверяла. Особенно когда в дело вступили вы двое. — Он поднял Слейта на ноги и подвел его к старому пианино мистера Джесси. — Значит, ты и Марла Эверетт, — сказал Старр, чеканя слова не хуже, чем это самое пианино — ноты. — Старею, наверное. Такого я никак не ожидал.

Бедный Джо Старр.

— Стареете, да, — сказала я, — но вы не расстраивайтесь. Мне вот всего одиннадцать, и я этого тоже никак не ожидала. Ты ведь тоже, Дейл?

Он покачал головой, скорбно поджав усыпанные оранжевыми крошками губы.

— Не-а. Но я чувствовал, что она плутует, детектив, хотя и знал ее всего-то пару недель.

Старр пристегнул Слейта к ножке пианино.

— Полковник, можно вас в кухню на два слова? — сказал он, вытаскивая из кармана стопку газетных вырезок. Я почувствовала, как напряглась мисс Лана.

Полковник взглянул на нас, потом расправил плечи и пошел за Старром, который плотно прикрыл дверь кухни.

— Что там происходит, мисс Лана? — спросила я.

— Все будет хорошо, Мо, — ответила она и взяла меня за руку. Тягостная тишина тянулась как резинка, которая вот-вот сорвется и стегнет по пальцам. Я в жизни не видела ее настолько бледной. Потом дверь кухни распахнулась.

— Это возмутительно! — взревел полковник, вбегая в комнату.

— Сэр, — поспешил за ним Старр, — эти вырезки подтверждают все сказанное.

— Что бы он ни натворил, полковник невиновен! — крикнула я, вскакивая на ноги.

Полковник выхватил вырезки из руки Старра.

— Это все чушь собачья! Я… — Он вгляделся в листки, а потом выронил, словно с них капала кровь.

Я вгляделась в тот, что упал со мной рядом.

Кроме текста, на нем была фотография молодого темноволосого полковника в дорогом костюме, с аккуратным хвостиком и модно подстриженной бородкой.

Полковник попятился, словно увидев перед собой самого дьявола.

— Да поможет мне Бог, — всхлипнул он, падая на диван мистера Джесси и пряча лицо в руках. — Я адвокат!

Глава двадцать девятая

Дорогая Мама с верховьев

Кафе вновь открылось спустя две недели, полные хлопот.

За эти дни мисс Лана, Дейл и я починили разбитые окна, вымели все следы урагана из столовой и починили крышу. Старая табличка — «Адвокатам вход воспрещен» — исчезла, а вместо нее появилась новая: «Добро пожаловать, друзья».

За эти две недели мисс Роуз успела дважды поразить нас. Во-первых, она развелась с мистером Мейконом, а во-вторых, начала свой собственный бизнес: «Настоящая табачная ферма тридцатых: живая история и экскурсии».

— Два автобуса в день, — сказал Дейл, — и все сеансы расписаны до самого конца лета. — Он ухмыльнулся. — Мама ничего не хотела говорить, пока дело не пойдет. Ну и пока я не разберу весь тот хлам у нас в амбаре.

Остальным тоже было чем заняться.

Слейта и помощника детектива Марлу обвинили в похищении полковника с мисс Ланой и в убийстве мистера Джесси и Дольфа Эндрюса. Мистер Мейкон дал все необходимые показания.

Спитц сбежал из дома во время урагана. Опять. И Тесс нанял детективов «Десперадо». Снова.

— Я его, конечно, найду, но с меня хватит, — сказал Дейл, закрашивая слова «Поиск пропавших питомцев — забесплатно» на нашей вывеске.

Лавендер вернулся домой героем — но немного иначе, чем я ожидала.

Новости о гонке мы узнали еще в день урагана. Телесигнала по-прежнему не было, но сквозь радиопомехи из приемника мистера Джесси до нас донеслось:

— И сегодня на «Сикамор 200»…

— Это гонка Лавендера! — закричал Дейл. — Ну же, детка, — шептал он, вертя колесико. Радио наконец пробурчало: «…драматичный финиш… И сейчас со мной победитель, водитель машины за номером тридцать два…»

— Наша! — ахнул Дейл. — Мы победили! Лавендер победил!

«Это Хэнк Ричмонд», — продолжил диктор.

— Хэнк Ричмонд? Это еще кто? — выдохнула я.

Потом мы узнали, что Хэнк Ричмонд был гонщиком, которому Лавендер продал машину перед самой гонкой.

— Тридцатитысячная синица в руке — это невероятное искушение, — объяснил он позже, когда уже вернулся домой. Он положил по тысяче