Код «Цветок лотоса» - Фрауке Шойнеманн

что-то лодыжкой. Кажется, это был ящик, если судить по его твёрдым краям. Давайте поищем его и подтащим туда, где виден свет.

– Ладно, ищем ящик! – поддерживает её Алекс.

Топот ног по стальному полу контейнера подсказывает мне, что все три девочки ищут этот ящик. Вскоре мы двигаем под отверстие несколько ящиков. И в этот момент Алекс начинает кашлять. Сначала раз-другой, потом всё больше и больше, и уже не может остановиться. Неудивительно, ведь шипение под моим пуловером хоть и стало тише, но всё равно продолжается.

– Ой, не может быть! – испуганно бормочет Ким. – Это наверняка газ! Скорее, Алекс, лезь на ящик!

Мы подталкиваем Алекс к вентиляции, помогаем ей залезть на ящик, и в конце концов слабый свет пропадает, так как Алекс загораживает отверстие своим телом.

– И что, тебе лучше? – спрашиваю я.

Алекс снова закашлялась.

– Не очень, – отвечает она потом. – Я не чувствую тут никакого свежего воздуха.

– Видно, они закрыли всю вентиляцию, перед тем как начать обработку газом, – предполагает Миа, и в её словах есть логика.

Чем больше я думаю об этом, тем сильнее меня охватывает паника. Снова начинает стучать в голове и шуметь в ушах. Причём шум какой-то странный, он похож на топот маленьких лап: как будто прямо надо мной кто-то крошечный бегает взад-вперёд по стальной крыше.

– Тесса, вы там, внутри?

Теперь я слышу не только топот, но и голоса! Вероятно, это последствия укола, который мне сделала Ина Редлих.

– Тесса, отзовись же наконец! Вчера вечером я выскочил из рюкзака и пробрался следом за контейнером на судно, чтобы не оставлять вас одних. Ты хоть подтверди, что вы там. Больше я ничего не прошу. Не нужно целовать мне ноги. Впрочем, можешь и поцеловать, когда выберешься из контейнера!

Нет, я не брежу и голос мне не чудится. Это Гектор, абсолютно точно! И я ору ему во всю глотку:

– Да, мы тут заперты внутри! И в контейнер недавно пустили газ! Ты можешь что-нибудь сделать, чтобы нас не отравили?

– Нойманн, у тебя совсем кукуха поехала? – с ужасом спрашивает Миа.

Ясно, что со стороны моё поведение выглядит странным, но мне плевать. Кто лечит, тот и прав. А кто спасает себя и своих коллег от смерти в газовой камере – тем более. Даже если для этого ему приходится разговаривать с монгольской мышью-песчанкой.

– ОК, сейчас я погляжу, могу ли я что-то сделать так, чтобы не отравиться самому, – отвечает мне Гектор, и я слышу, как стук его лапок удаляется в сторону входа.

Вскоре всё затихает и слышится только шипение газа. Потом к нему добавляется царапанье. Как раз в том месте контейнера, где лежит мой пуловер. Отлично! Кажется, Гектор отыскал газовый шланг.

– Ты можешь перекрыть газ? – кричу я ему.

– Сейчас погляжу. Шланг торчит из уплотнителя и закреплён задвижкой. Я не могу его вытащить. Перегрызать его тоже опасно, иначе я и сам сдохну как мышь. – Гектор хихикает.

Да. Сдохнет как мышь. Очень смешно. Я бы тоже посмеялась, но не в этот раз.

– А если ты попробуешь его выдернуть? Своими лапками?

Кто-то кладёт мне руку на плечо. Но кто это из моих трёх соратниц, я в темноте не вижу.

– Тесса, попробуй успокоиться! Возьми себя в руки! – Ага, это Ким. – Скорее всего, это стресс, – бормочет она.

Я не отвечаю ей. Всё равно она ничего не поймёт.

– Понимаешь, шланг хоть и подаётся, но крепко сидит в уплотнителе, – сообщает Гектор.

Ничего себе. Раз он не может его выдернуть, тогда пиши пропало. Скоро нам точно придёт конец. У Алекс новый приступ кашля, и я замечаю, что у меня тоже заболело горло и слезятся глаза.

– Гектор, сделай что-нибудь! Мы долго тут не продержимся! – кричу я.

– Ладно, так и быть! – Что именно имеет в виду Гектор, он не говорит, но вскоре после этого шипение прекращается.

Я вслушиваюсь в темноту – нет, газ больше не шипит. Правда, и Гектора я тоже не слышу. Надеюсь, с ним ничего не случилось!

– Гектор? – зову я. Никакого ответа.

– Тесса, что с тобой? – Теперь это Миа. Она тоже трогает меня за плечо.

– Разве вы не слышите? Больше ничего не слышно! – ОК, мои слова звучат смешно, но я не могу сейчас объяснить девчонкам, кто нас спас. Поэтому я даже и не пытаюсь.

– Кто такой Гектор? – интересуется Ким.

Я не отвечаю. Вместо этого я напряжённо слушаю, не подаст ли он хоть какие-нибудь признаки жизни. И вот, слава богу, через две минуты, растянувшиеся до бесконечности, его лапки снова застучали по верху контейнера.

– Дружище, где ты был? Я страшно беспокоилась!

– Я очень тронут твоей заботой! Я задержал дыхание и перегрыз шланг: по-другому не получалось, так как он встроен намертво. Мне удалось его продырявить, и это было ужасно тяжело. Так что после этого я лёг на спину и отдышался.

– Гектор, ты настоящий герой! – заявляю я с восхищением.

– Дорогая, у тебя галлюцинации, это точно! – говорит Ким, и в её голосе слышна тревога. – Надеюсь, мы скоро выйдем отсюда, иначе Тесса сведёт и нас с ума!

– Что же дальше? – спрашивает Гектор.

– Если тебе покажется, что кто-то идёт к нашему контейнеру, ты можешь сообщить нам об этом? – шепчу я как можно тише. – Тогда мы приготовимся и выбежим, как только откроется дверь. Так сказать, мы используем фактор неожиданности. – Я надеюсь, что Гектор меня понял. Если бы я говорила громче, то мои соратницы объявили бы, что я окончательно спятила.

– Хорошая идея, я так и сделаю, – отвечает Гектор; к счастью, кажется, у него в самом деле очень острый слух. – И что мы будем делать дальше, когда убежим?

– Тогда мы поищем твоих соотечественников.

– Моих соотечественников?

– Монголов!

Возмущение Гектора я слышу даже сквозь стальное перекрытие.

– Не называй их монголами! – злится он. – Между прочим, это попахивает расизмом! Скорее всего, никакие они не монголы, а лишь примазываются к нам. В любом случае это страшно неделикатно по отношению ко мне!

– Я подумаю над твоими словами. Только это непросто, когда тебя кто-то хочет убить.

– С кем ты там говоришь? – спрашивает Алекс.

– Ой, сама с собой, – отвечаю я. – Так мне легче, и я набираюсь смелости. А она нам понадобится, чтобы выйти отсюда. Между прочим, у меня уже готов план.

– План? – хором восклицают девочки.

– Совершенно верно. Я думаю, что скоро кто-нибудь захочет взглянуть, подействовал ли газ. Если он связан с Фите Паульсеном и теми, кто занимается запрещёнными веществами, он должен узнать, живы мы или уже нет. Для этого он