Код «Цветок лотоса» - Фрауке Шойнеманн

вскоре я чувствую на моих запястьях её губы и зубы. Мне щекотно, и я невольно смеюсь.

– Спокойно, не дёргайся, – ругается она, и я стараюсь изо всех сил не шевелиться. Потом она снова сильно дёргает зубами мои оковы, и нейлоновая стяжка спадает с моих рук. Всё получилось!

– Класс! – кричу я и потираю запястья. Они болят довольно сильно. – Теперь я помогу тебе.

Со свободными руками я сразу становлюсь подвижней и за две минуты справляюсь со стяжкой. Миа свободна, и это тоже классно – избавиться от собственной беспомощности и обрести союзницу.

– Давай теперь поищем Алекс и Ким, – предлагаю я, и мы осторожно шарим в темноте. Внезапно контейнер резко дёргается, и я чуть не падаю на пол, но в последний момент успеваю схватиться за стенку.

– По-моему, мы пристали к берегу, – говорит Миа, и наверняка она права. Вскоре слышатся топот ног и стук металла о металл, а также голоса недалеко от нас. Мужчины что-то кричат, но я их не очень понимаю. Но, может, они нас поймут? Я пробираюсь вдоль стенки контейнера до того места, где, как мне кажется, проходит резиновый уплотнитель дверей. Там мы могли бы выйти наружу!

Но вскоре следует новый удар, и контейнер снова качает так, словно мы снова вышли в открытое море.

– Что это значит? – испуганно кричу я.

– По-моему, контейнер сгружают с судна, – отвечает Миа.

Кажется, она права, так как контейнер качается, а ещё мы слышим где-то рядом с нами гудение и рокот. Может, это работает кран? Потом контейнер с резким ударом встает на твёрдую поверхность, и я снова бросаюсь туда, где, по моим представлениям, находится вход.

– Выпустите нас отсюда! – кричу я и бью ладонью по двери контейнера.

Но она не подаётся ни на миллиметр даже тогда, когда я изо всех сил пинаю её ногой. Потом я сжимаю кулаки и до боли барабаню и барабаню в дверь. Но всё бесполезно, и я устало опускаю руки и сажусь на пол.

Снаружи снова слышны голоса. Может, они приближаются? Может, те люди заметили, что мы тут заперты? Я вскакиваю, в отчаянии бью в последний раз ногой в дверь, прислоняюсь спиной к стенке контейнера, сползаю по ней вниз и роняю голову на колени. Как нас только угораздило попасть в такую ловушку? И, что гораздо важнее, как нам выбраться из неё?

Некоторое время я сижу у стены, но потом вздрагиваю от странного шипения. Оно слышится где-то рядом. Что это такое?!

– Вы тоже это слышите? – кричу я в темноту.

– Что именно? Я ничего не слышу. – Конечно, это голос Ким. Да, точно. Значит, она тоже проснулась. Шипение повторяется. Приблизительно в метре от меня.

– Да-да, это шипение, – повторяю я. – Оно доносится откуда-то снизу, на уровне пола. Я отчётливо его слышу.

– Минутку, сейчас я подойду к тебе. – Это снова Миа. Её осторожные шаги приближаются ко мне, и вот она натыкается на мою ногу.

– Ой, извини.

– Ничего страшного. Но ты слышишь?

Мы с ней умолкаем и напряжённо прислушиваемся.

– Да, действительно какое-то шипение. Оно доносится из уплотнителя двери, – определяет Миа. – Проклятие! Вот теперь у нас действительно серьёзная проблема.

Теперь? Что она имеет в виду? По-моему, мы всё это время имели дело с серьёзной проблемой, потому что Ина и придурок Паульсен заперли нас в морском контейнере и отправили в Роттердам. Или… Миа имеет в виду, что ситуация может стать ещё хуже?

– А что такое? – спрашиваю я и замечаю, что мой голос дрожит.

– Шипение, – кратко отвечает Миа. – Контейнер наполняется газом. Ну, знаешь, вот как Паульсен написал объявление на своём щите. Только, к сожалению, теперь по-настоящему. Стандартная процедура уничтожения вредных насекомых. Мы скоро умрём, если как можно скорее не выйдем отсюда.

– Умрём? – в ужасе кричу я. – Но ведь… но… – От страха у меня пропадает голос. – Нет, этого просто не может быть!

– Может, к сожалению, – отвечает Миа. – А если они обрабатывают контейнер кислотой, то мы будем мертвее мёртвых.

Стать мертвее мёртвых – это совсем не то, что я планировала на сегодняшний день.

11

Наш спаситель

– Где-то в этой жестяной коробке должны быть вентиляционные отверстия! Давайте встанем прямо возле них и будем дышать свежим воздухом, – кричу я и стаскиваю с себя пуловер, оставаясь в одной футболке.

Потом я скатываю его в плотную трубку и прижимаю к тому месту, откуда доносится шипение. Пожалуй, это смешно – всё равно что заклеивать пластырем вулкан, но, может, мы всё-таки выиграем благодаря этому время. Моя первая попытка вытолкнуть трубку из уплотнителя окончилась неудачей. Она намертво сидит в нём и не сдвинулась ни на миллиметр.

– Мне кажется, что в углах контейнеров всегда делают такие отверстия для доступа воздуха, – говорит Миа. – Правда, они защищены от дождя металлической крышкой. Я не знаю, может, через них поступает совсем мало воздуха.

– Давайте поищем, – предлагает Алекс. – Всё равно это лучше, чем просто сидеть и ныть. Вот только перед этим пусть кто-нибудь снимет с меня эти проклятые путы. Сама я не могу освободиться.

– Да, и я тоже! – подаёт голос Ким.

– Окей, идите сюда к нам, – кричу я. – Мы с Мией уже освободили друг другу руки. Сейчас мы вам поможем.

Вскоре обе девочки добираются до нас. Мы нащупываем на их запястьях кабельные стяжки, наклоняемся и снимаем их зубами.

– Спасибо, – говорит Алекс. – А то у меня уже так болели руки, что долго я бы не выдержала.

– Да, спасибо, – поддерживает её Ким. – Теперь давайте подумаем, где тут могут быть вентиляционные отверстия.

– Вы видите где-нибудь слабый свет? – спрашиваю я. – Если где-то есть дыры, должен проникать и свет, пусть даже очень слабый, раз отверстия прикрыты крышкой. Конечно, если сейчас день, а не ночь.

Мы напряжённо осматриваем верх контейнера, и это ужасно тяжело. Вскоре у меня закружилась голова, и я перестала ориентироваться. Но, несмотря на это, я различаю во мраке крошечное пятнышко света. Оно еле заметно, но я всё равно готова подпрыгнуть от радости. Впрочем, мне так или иначе придётся это сделать, чтобы выяснить, действительно ли это вентиляция. Ведь пятно находится довольно высоко, до него метра два с половиной, и мне не дотянуться туда даже на цыпочках.

– В контейнере есть что-нибудь такое, на что мы можем встать? – спрашиваю я. – Тут наверху свет, а значит, и свежий воздух.

– Трудно сказать, – отвечает Ким. – Правда, недавно я стукнулась обо