Прочь из чёрной дыры - Лукас Ольга

Легко ему говорить! Чтобы понять, какая на горизонте появилась собака — злая, умная или странная, — надо не бояться собак. Спокойно присматриваться и размышлять. У меня же табло с надписью «Опасность!» загорается в голове при встрече с любой собакой.

Но вот — Друг, собака. Он бежит рядом, в паре десятков сантиметров от моей ноги. Стоит мне только попросить, Федя посадит его в переноску, чтоб я не нервничала. Но я — не нервничаю!

— Я тоже хочу уметь разбираться в собаках, — говорю я.

— Не проблема. Друг научит, — отвечает Федя. — Хочешь его погладить? Только дай ему сначала руку понюхать, и не бойся, он без разрешения даже не лизнёт. Вы уже достаточно знакомы, он не испугается.

«Он не испугается». А я?…

Присаживаюсь на корточки рядом со шпицем. Он не бежит ко мне, смирно стоит, где стоял. Осторожно протягиваю руку для обнюхивания. Вспоминаю, как боялась подступиться к цирковому пуделю. Но мы с Другом оба — покусанные. Я глажу маленького пёсика, как кошку. А потом храбро беру в руки поводок.

Друг бежит впереди, катится, словно большой чёрный шерстяной клубок, а мы идём за ним. Как сказочные герои, которые выбираются из страшного сказочного леса в обычный мир. Я даже забываю о списке опасных улиц и дворов, которые надо обходить. Нас ведёт Друг. У Друга — нюх. Он не подкачает! Мы сворачиваем на аллею — улицу, с двух сторон обсаженную деревьями.

И тут — словно кто-то распарывает защитный кокон, образовавшийся вокруг нас. Сначала я слышу отрывистый лай, а мгновением позже замечаю бегущую издалека овчарку. Ту самую, которая держит в страхе весь двор. За собакой, поскальзываясь на льду, гонится её хозяйка.

— Стоять, сволочь! Место! Фу! — орёт она.

Федя забирает у меня поводок, подхватывает Друга на руки и тихим голосом отдаёт команду:

— Не поворачивайся к ней спиной. Медленно отступаем. Ме-длен-но.

Делаю шаг назад. Я спокойна, я никого не притягиваю своим страхом. Собака всё ближе. Да не спокойна я ни разу!

Стук сердца в ушах, задержка дыхания, и опять я в том лесу.

Сколько же можно!

Начало августа. Тропинка. Мох. Рядом идёт отец. «Привет, давно не виделись. Извини, но мама так и не решила, что с тобой делать», — думаю я.

Чувствую себя могущественной: я знаю, что мы с мамой знаем, что он трус и предатель, а он даже не в курсе, что очень скоро струсит и предаст.

Мы как постаревшие артисты, которые разыгрывают всё тот же детский спектакль. Сколько раз мне ещё придётся вот так, посреди своей новой, сегодняшней жизни, проваливаться в эту чёрную дыру?

Что я должна сделать, чтобы это прекратить? Совершить двенадцать подвигов Геракла и голыми руками остановить невоспитанную овчарку?

Выполняю привычный ритуал — поднять, шагнуть, прыгнуть.

Отец на дереве. Я на пне. Генрих — в прыжке.

«Я тебя не боюсь, не боюсь, не боюсь», — мысленно твержу несущемуся на меня псу. Вру, конечно.

Укус. Боль. Затемнение.

ГЛАВА 27. ПЕРВОЕ ОБЩЕЕ ВОСПОМИНАНИЕ

Моё возвращение стремительно. Я буквально шмякаюсь на заледеневший асфальт — спасибо, что не Феде на голову. Федя стоит в трёх метрах от меня, чуть вполоборота, прижимая к себе Друга. Кажется, что он сейчас повернётся, а на той руке, которую мне не видно, зияющая рана. На земле валяется его куртка, грязная, с изодранным рукавом, и переноска, тоже порядком потрёпанная. Овчарки нигде не видно.

Я подхожу ближе. Мы не виделись сколько — пять минут, десять? Но я побывала в чёрной дыре и вернулась, получается, прошло несколько лет. Поэтому я говорю: «Ты как?» — и глупо улыбаюсь.

— Я жив и цел, — отвечает Федя. — Друг тоже. Но курткой пришлось пожертвовать. Пошли куда-нибудь в тепло, я весь задубел, пока тебя ждал.

Он слегка дрожит — от холода или от пережитого, — но вид у него уверенный. Не отступил, спас Друга и меня дождался. Стоял на морозе в тонком свитере, не зная, вернусь я или нет.

Федина куртка заледенела и внутри и снаружи, в ней не согреешься. Он хочет оставить её на улице: вряд ли ему придёт в голову носить это рубище. Но я предлагаю свернуть её, как одеяло, и запихать в мою тряпичную сумку для покупок, чтоб проще было нести. Мало ли, поедет он зимой на дачу копать грядки, а тут ура — куртка, которую не жалко. У Феди нет дачи, и грядки зимой не копают, потому что земля промерзает и становится как каменная, но куртку он послушно складывает. Переноска пострадала только снаружи, поэтому Друг отправляется в неё.

Мы заходим погреться в ближайший магазин. Тот самый, на двери которого начертан оберегающий знак «с собаками не входить». Но Друг — не собака. Он шпиц. К тому же, тихо сидит в сумке.

Магазин продуктовый, и новые куртки в нём не продаются. А если бы и продавались, у нас не хватит денег. Мы устраиваемся около широкого окна, переноска стоит на подоконнике. Пока всё выглядит так, будто мы кого-то ждём. Но рано или поздно охранник выставит нас на улицу.

— Не надо было нам идти в эту сторону! — говорю я. — Я ведь знала, что тут собака бегает и всех пугает. Я все опасные дворы и улицы знаю!

— Проехали, — отвечает Федя. — Старайся меньше думать о том, что осталось в прошлом. Смысл? Изменить уже ничего нельзя.

— А если я не думаю, а оно думается само?

— Резко меняй тему. Сброс до базовых настроек. Смотри, вот так. Встряхнулся, — Федя мелко вздрагивает, как будто через него пропустили неопасный электрический разряд. — Перезагрузка! Перезагрузка! Я думаю о настоящем. В настоящем у меня проблемы: я не очень в курсе, как доберусь до дома. Морозец-то ничего такой. Но с этим можно что-то сделать. Например, вызвать такси. А вернуться в прошлое, чтобы пойти другой дорогой, мы не можем.

Федя достаёт телефон и углубляется в поиски такси.

«Вернуться-то можно всегда, — думаю я. — Но вот пойти другой дорогой не получится».

Ему не понять меня, а жаль. Не понять, что прошлое напоминает о себе само. Каждая встречная собака, собака на картинке, отдалённый лай, песня про собаку, все эти поговорки — «собачья преданность», «я собаку съел», «спустить всех собак»… Перезагружайся — не перезагружайся, мир не даст сменить тему. Как-нибудь да напомнит.

Федя прерывает мои размышления:

— Да что это за жизнь, я не могу даже приложение скачать, чтобы вызвать такси! Запрос сразу маме улетит. Когда я приложение с доставкой пиццы пытался скачать… Бэээ, она была очень недовольна.

— Давай я скачаю! — предлагаю я.

Но в моём телефоне всегда переполнена память: фото, видео, игры, переписка с Ли. Чтобы скачать приложение с заказом такси, нужно что-нибудь удалить. Много чего. А у меня всё нужное!

Кручу в руках телефон, замечаю, что пришла новая смс. Опять какой-нибудь спам. Удалю хоть его!

Открываю сообщение: упс, от деда.

«Поехал покупать вам телевизор. Буду проезжать мимо вашего дома. Могу сразу закинуть. Пиши. Дедушка».

Смс отправлена два часа назад! Я не ответила, и дед уже, наверное, дома, тайком попивает припрятанное от бабушки спиртное. И всё же набираю его номер.

— Слушаю. Говорите! — отвечает дед. Слышны сигналы автомобилей — значит, он ещё за рулём.

— Ты где? Можешь подъехать? — спрашиваю я.

«Кто? Зачем? Ты нормальная?» — одними губами произносит Федя.

«Это дедушка. Он ОК», — так же беззвучно отвечаю я.

— Уже отъехал, но на перекрёстке могу развернуться. Телик — зверь. С тем, старым, не сравнить.

— Только можешь не домой сначала подъехать, а к магазину… Я тебе геотэг сейчас скину.

— Это далеко? Адрес мне продиктуй.

Адрес… Где взять адрес?

Дедушка за рулём говорит по громкой связи и кричит на весь салон. Федя его, конечно, слышит. Он запускает руку в пустую корзину, которую оставил на подоконнике кто-то из покупателей, и достаёт чек. Пальцем показывает мне строчку с адресом магазина. Я диктую адрес деду.