Ли Чайлд - Выстрел

Хелен промолчала.

— Все они были вчера под кайфом, — сказал Ричер. — Все шестеро. Скорее всего, наглотались каких-то таблеток, если учесть, как красотка выглядит сегодня. Вчера она вела себя по-другому. Как после употребления амфетаминов.

— Значит, они принимали наркотики. Вам повезло.

Ричер покачал головой.

— Если бы вы захотели со мной драться, то лучше всего было бы принять аспирин.

— И что же следует из истории с дракой?

— Давайте посмотрим на происходящее с точки зрения Джеба Оливера. Он это сделал для кого-то. Частично работа, частично одолжение. На тысячу долларов. Значит, за спиной Оливера есть кто-то более значительный, чем его обычные знакомые. И они наверняка не имеют никакого отношения к его работе в магазине, торгующем запчастями для автомобилей.

— Вы считаете, что Джеймс Барр связан с продавцами наркотиков?

— Не обязательно. На него могли оказывать давление по самым разным причинам.

— Ставки повышаются! — воскликнула Хелен.

— Немного, — уточнил Ричер.

— И что нам делать?

— Ехать в больницу. Пусть доктор Мейсон выяснит, имитирует ли Барр амнезию. Если да, то самый быстрый способ узнать правду — это оказать на Джеймса давление.

— А если Барр действительно потерял память?

— Есть и другие подходы.

— Например?

— Об этом позднее, — сказал Ричер. — Давайте сначала послушаем, что скажут врачи.

Хелен Родин отправилась в больницу на своем «Сатурне». Алан Данута сел рядом с ней, а Ричер развалился сзади. Мейсон и Нейбур ехали вслед за ней на «таурусе», который они утром взяли напрокат в Блумингтоне. Оба автомобиля припарковались рядом на большой стоянке для посетителей. Прибывшие немного постояли рядом с машинами, а потом все вместе пошли к главному больничному входу.

Григор Лински наблюдал за ними. Он находился в пятидесяти футах, в «кадиллаке», том, который мать Джеба Оливера видела вчера вечером в темноте. Не выключая двигателя, Лински позвонил по сотовому телефону. Зэк ответил после первого гудка.

— Да? — отозвался он.

— Солдат хорошо знает свое дело, — сообщил Лински. — Он уже побывал в доме парня.

— И?

— Ничего. Парня там больше нет.

— Где парень?

— Распределен.

— Подробности?

— Голова и руки в реке. Остальное на глубине восьми футов под щебнем, в основании дорожного полотна Первой улицы.

— А что происходит сейчас?

— Солдат и адвокатша в больнице. Вместе с тремя другими. Это еще один адвокат и два врача, так мне кажется. Специальный консультант и эксперты-свидетели. Однако им не удастся ничего выяснить.

— Позаботься об этом, — сказал Зэк.

Больница находилась на окраине города, а потому оказалась сравнительно просторной. Очевидно, при ее строительстве не возникло обычных затруднений, связанных с размерами земельного участка. «Если не считать проблем с бюджетом округа», — решил Ричер, потому что здание имело всего шесть этажей. Бетонные стены выкрасили в белый цвет как внутри, так и снаружи, а высота потолков была минимальной. В остальном больница не отличалась от любой из виденных Ричером. Да и пахло здесь, как обычно пахнет в подобных заведениях.

Ричер не особенно любил больницы. Он шагал вместе с остальными по длинному, хорошо освещенному коридору, ведущему к лифту. Шествие возглавляли психиатры. Они чувствовали себя здесь как дома. За ними следовали Хелен Родин и Алан Данута. Адвокаты о чем-то беседовали между собой. Психиатры подошли к лифту, и Нейбур нажал на кнопку вызова. Хелен Родин повернулась к Ричеру и остановила его в нескольких шагах от лифта. Наклонившись к нему, она тихо сказала:

— Вам знакомо имя Эйлин Хаттон?

— А в связи с чем оно всплыло?

— Мой отец прислал мне список новых свидетелей. В нем появилось имя Эйлин Хаттон.

Ричер промолчал.

— Создается впечатление, что она имеет какое-то отношение к армии, — продолжила Хелен. — Вы ее знаете?

— Это имеет какое-то значение? — поинтересовался Ричер.

Хелен подошла к нему еще ближе и повернулась спиной к остальным.

— Мне необходимо выяснить, что ей известно о Барре, — одними губами произнесла она.

«Это может все усложнить», — подумал Ричер и ответил:

— Она была прокурором.

— Когда? Четырнадцать лет назад?

— Да.

— И что вы знаете о работе Хаттон?

— Полагаю, сейчас она работает в Пентагоне.

— Что ей известно о Джеймсе Барре?

— Ей известно все, — сказал Ричер.

— Как? Ведь тогда дело так и не дошло до суда.

— Тем не менее.

— Почему?

— Потому что я спал с Эйлин.

Хелен удивленно посмотрела на него.

— Вы шутите?

— Я не шучу.

— И вы тогда рассказали ей все о Барре и сержантах?

— Нас связывали близкие отношения. Естественно, мы были на одной стороне баррикады.

— Два одиноких человека в пустыне.

— У нас все получалось просто прекрасно. Три замечательных месяца. Эйлин Хаттон была хорошим человеком. Да и сейчас, наверное, не изменилась. Она мне очень нравилась.

— Это даже больше того, что мне необходимо знать, Ричер, — спохватилась Хелен.

Он промолчал.

— Теперь все вышло из-под контроля, — вздохнула Хелен.

— Эйлин Хаттон не сможет использовать то, что ей известно. Даже в еще большей степени, чем я. Информация засекречена, а Эйлин продолжает служить в армии.

Теперь промолчала Хелен Родин.

— Поверьте мне, — сказал Ричер.

— Тогда почему же она в этом проклятом списке?

— Моя вина, — признался Ричер. — Я упомянул Пентагон в разговоре с вашим отцом, когда не мог понять, откуда всплыло мое имя. Вероятно, он провел собственное расследование. Я не исключаю такой возможности.

— Если она заговорит, все будет кончено еще до того, как начнется.

— Она промолчит.

— Полной уверенности в этом нет. Возможно, она намерена заговорить. Кто в состоянии предсказать, как тогда поведут себя военные?

Зазвенел звонок, и кучка людей, сгрудившихся у входа в лифт, пришла в движение.

— Нам необходимо с ней поговорить, — сказала Хелен. — Она приедет сюда для того, чтобы дать показания под присягой. Вам нужно узнать, что она намерена сказать.

— Теперь она уже, наверное, бригадный генерал. Я не в состоянии оказать на нее давление.

— Найдите способ, — сказала Хелен. — Попытайтесь воспользоваться вашими прежними отношениями.

— Может быть, я этого не хочу. Не забывайте, мы с ней все еще на одной стороне баррикады. Пока речь идет о сержанте Джеймсе Барре.

Хелен Родин замолчала и вместе со своими спутниками вошла в кабину лифта.

Дверь лифта открылась, и они оказались в коридоре шестого этажа. Здесь бетонные стены были также выкрашены в белый цвет, выделялась лишь дверь из армированного стекла, ведущая внутрь. За дверью Ричер увидел стрелочку, указывающую, где находятся блок интенсивной терапии и две больничные палаты — мужская и женская — и помещение для ухода за новорожденными. Ричер догадался, что весь шестой этаж финансируется штатом. Не самое приятное место. Смесь тюрьмы и больницы — сочетание, не вызывающее радости.

За конторкой сидел мужчина в форме Управления исправительных учреждений. Пришедших обыскали, после чего им пришлось подписать отказ от всех возможных претензий. Затем появился врач и отвел группу в небольшой вестибюль. Врач был усталым человеком лет тридцати, он предложил всем посидеть на металлических стульях с зеленой виниловой обивкой, которые выглядели так, словно их вытащили из «шевроле» производства 1950 года.

— Барр проснулся, он в сознании и способен поддерживать беседу, — сказал врач. — Мы считаем его состояние стабильным, но из этого не следует, что он здоров. Поэтому сегодня мы можем впустить к нему одновременно не более двух посетителей. Кроме того, разговор должен быть коротким.

Ричер увидел, как улыбнулась Хелен Родин, он сразу понял, в чем дело. Полицейские предпочитают работать парами, а вместе с Хелен получается уже три посетителя. Иными словами, в этот день с обвиняемым сможет поговорить только защита.

— Сейчас у него сестра, — сообщил врач. — Она хочет, чтобы вы немного подождали.

Когда врач вышел, Хелен сказала:

— Я войду первой. Мне нужно представиться и заручиться согласием Барра на то, что я буду его адвокатом. Затем с ним побеседует доктор Мэри Мейсон. На основании ее выводов мы решим, кто будет следующим посетителем.

Хелен говорила быстро: она немного нервничала. Впрочем, все присутствующие, за исключением Джека Ричера, были напряжены. Никто из них, кроме него, прежде не встречался с Барром, который интересовал всех, хотя каждый относился к нему по-разному. Для Хелен он был клиентом, которого она не хотела защищать. Для Мейсон и Нейбура — объектом изучения. Вероятно, темой будущих научных статей, источником славы. Кто знает, вдруг благодаря Барру им удастся сделать себе имя в академических кругах. Не исключено, что его состояние позволит говорить о «синдроме Барра». Личный интерес есть и у Алана Дануты. Может быть, для него это шанс обратиться с протестом в Верховный суд. Возникновение прецедента. Глава в учебнике. Тема семинара в юридическом колледже: «Индиана против Барра», «Барр против Соединенных Штатов»… Они многого ждали от человека, которого никогда не видели.