П. Лотинкин - ТАЙНЫ ТРЕТЬЕЙ СТОЛИЦЫ.

— А вот Уктусские горы! Уксус — наша гор­дость.

— Горы? — заозирался Василий. — Где горы?

— Да вот же, вот, — кивнул водитель на не­большой холмик справа. — Тут два трамплина с искусственным покрытием. Раньше спортсмены со всего СССР приезжали на тренировки и соревно­вания. Здесь прекрасная лыжная база, чудесная гостиница, опытные врачи.

— А сейчас?

— Все похерили! — весело констатировал без умолку трекающий водитель и подрулил к бордю­ру. — Вот танк, куда просили подвести, вот артил­лерийское училище, нынче по-модному называется институт.

Рандеву

Василий расплатился и направился к башне-двенадцатиэтажке, вызывающе торчавшей среди пятиэтажек. На дверях единственного подъезда бе­лело объявление о том, что холодной воды не будет ни сегодня, ни завтра.

Да, Нина предупреждала, что горячей воды часто не бывает, но что и холодной нет — это уже явный перебор. Войдя в полутемный холл, Васи­лий безуспешно попытался вызвать лифт. Тишина — значит, лифт тоже не работает. Пошарив глазами в сумеречных потемках, и не найдя лестницы, Ва­силий нерешительно вышел из подъезда.

Угнездившись на лавочке впятером, шумно гомонили бабушки, выгуливающие внуков на детской площадке на зеленом пригорочке рядом с подъездом. Увидев незнакомое лицо, они пре­кратили ворковать и воззрились на растерянного Василия.

— Лифт не работает, а как попасть ... — Васи­лий показал пальцем вверх, не находя слов.

— Милок, так вот, рядом вход на черную лестницу. — Резво откликнулась самая бойкая из бабешек. *

«Цветы — улика, подкинул я бабушкам тему для разговора, ну не идти же первый раз к женщи­не без цветов». — Подумал он, и ломанулся вверх по лестнице.

Та была узкая-узкая и темная-темная. Ды­халки хватило до пятого этажа. Ступеньки ста­новились все круче и круче. Как же по таким карабкаются дети, у них же ножки коротенькие, а как же старушки, с их больными ногами? Со­чувственные мысли прервал топот несущегося по естественным надобностям ротвейлера. Пришлось вжаться в угол и пропустить собаку и хозяйку, еле удерживающую поводок. Передохнув таким обра­зом, и поукоряя себя за манкирование физкульту­рой, Василий одолел еще два пролета и оказался на нужном шестом этаже.

Через открытую железную дверь и узкий светлый коридор он увидел номер вожделенной квартиры.

Нажав на звонок два раза, и услышав мело­дичный голос хозяйки, Василий вошел в гостепри­имно незапертую дверь.

Попав в небольшой коридорчик и переобув­шись в уютные тапочки, Василий прошествовал через светлый холл на кухню, где заканчивала с кулинарными хлопотами Нина. Передав цветы и нехитрые подарки в виде шампанского и тортика, он наткнулся на смущенный взгляд Нины:

— Ну что вы, Василий Денисович, не стоило так тратиться! Торты у нас дорогие, хотя очень вкусные. У нас вся выпечка прекрасная! Я себе иногда позволяю по большим праздникам тор­тиками «Семь желаний», или «Девять островов» побаловаться.

— Поселите меня к себе, я вас каждый день буду тортиками угощать. — Сразу пытаясь взять быка за рога, прямолинейно пообещал Василий.

— Я тогда в дверь не пролезу, Василий Дени­сович. — Мило отшутилась Нина.

— Можно просто Василий, и на ты. Договори­лись?

Нина без жеманства сразу согласилась, чем порадовала Василия.

Испросив разрешение осмотреться, он отпра­вился на балкон. Попутно оглядев небольшую уютную двухкомнатную квартиру, обставленную по советским меркам шикарно, а по нынешним очень скромно, Быков пришел к выводу, что Нина — хорошая хозяйка, чистоплотная женщина, и, судя по ломившимся книжным полкам, еще и читает много.

Панорама, открывшаяся с балкона шестого этажа, была необыкновенно хороша. Артиллерийс­кий институт вольготно раскинулся со всеми свои­ми корпусами, аккуратно скошенным футбольным полем, плацем, побеленными бордюрами и яркими клумбами. Напротив казарм на постаменте тор­жественно застыла артиллеристская установка с огромной зеленой боеголовкой, на конце выкра­шенной в красный цвет. Установка явно целилась прямо в Нинин балкон. За институтом — необъят­ный сосновый бор.

« Так вот почему так легко дышится, — дога­дался Василий, — не сравнить с пыльным, удушли­вым центром, с раскаленным асфальтом и выхлоп­ными газами. Повезло Нине, здесь совсем другая экология».

Нравится? — в проеме балкона нарисовалась аппетитная пухленькая фигурка хозяйки.

— Панорама нравится. Вам повезло, что вы здесь живете... Ты живешь, — поправился он.

— Да уж, с природой повезло, зато других напастей — вагон и маленькая тележка. С водой

— перебои, летом горячей воды никогда нет, да и холодную умудряются периодически выключать, как сегодня.

— Слушай, а как же вы моетесь? Жара несус­ветная, да пока дошел до шестого этажа взмок, как бобик. Я бы с удовольствием ополоснулся...

— Конечно, — засуетилась Нина, — у меня еще целых три литра есть, быстренько подогрею, ополоснетесь.

— Три литра? — Удивленно протянул Васи­лий. — Маловато будет. А где вы воду берете?

— Моя соседка гордится, что двумя стаканами обходится при полной помывке, — захохотала над изумлением избалованного москвича Нина. — А вода в колонке. Это недалеко, через дорогу.

— Мда, живете вы прямо по Платонову. «Зем­лю — крестьянам. Фабрики — рабочим. Воду — мат­росам!»...Знаете что? Давайте мы вместе сходим за водой, — предложил джентльмен, не желая грузить даму и тратить на себя столь трудно достающуюся ей влагу.

Нина так же просто согласилась. Вода — не водка, за ней приличной женщине и с незнакомцем можно.

Набрав воды во все имевшиеся у Нины емкос­ти, они довольно весело вскарабкались на шестой этаж. Их искренне обрадовало то, что Нина живет не на двенадцатом этаже. Совместный труд сбли­жает — им уже казалось, что они знакомы сто лет, они были симпатичны друг другу и не скрывали этого.

Быков отправился в ванную, и не спеша стал раздеваться. «А он симпатичный, и надежный»,

— подумала Нина, и, прихватив горячий чайник, чтобы развести воду, и большое махровое полотен­це, приоткрыла дверь в ванную комнату,

— Потрите мне спинку, пожалуйста, — по­шутил Василий и, поймав похолодевший взгляд объяснил:

— Это цитата. Из «Иронии судьбы».

— Но там он был в пальто... — начала Нина, но мужчина уже, перехватив чайник и полотенце, привлек ее к себе .

Они совпали и телами, и душами, и мыслями. Им обоим казалось, что настал тот счастливый миг, когда на душе легко и радостно. Кстати пришел­ся и тортик, и шампанское, которым они утоляли жажду в минуты отдыха.

Нина так истосковалась по подходящему мужчине, что напрочь забыла о поручении, данном ей друзьями. Подробности о цели приезда Быкова в Катеринбург остались невыясненными. Разве до них, когда два изголодавшихся по родной душе человека оказываются наедине?

ГЛАВА VIII. НЕ ВЕРЬ! Черный человек

Нина работала в НИИ лекарств на улице На­родной Воли, и Быкову утром пришлось ее туда сопроводить..

Но накопилось полно работы, и Димон про­стаивает в ожидании инструкций. Поэтому, когда Нина, дав поцеловать себя в шейку на прощание, вошла во двор донельзя обшарпанного дома, боль­ше похожего на приют бичей, чем на НИИ, Васи­лий вздохнул с облегчением.

Мысли его скакали, то купаясь в приятных воспоминаниях о недавних ночных радостях, то га­дая о том, чего на самом деле нужно от него явно привирающему заказчику-мэру, и чего ждать от так своевременно переметнувшегося на его сторону Димона.

Не успел Быков сообразить, как лучше доб­раться с шяльной и зачуханной Народной Воли домой, на Сурикова, его толкнул высокий худой мужик неопределенного возраста, шедший навстре­чу от ресторанчика «Китайская Утка».