П. Лотинкин - ТАЙНЫ ТРЕТЬЕЙ СТОЛИЦЫ.

Суть его взволнованных, на 99 процентов не­цензурных монологов сводилась к тому, что если они, мать их, не расскажут, собачьи дети, как было на самом деле, иметь их в зад, то он тут же уезжает домой. Он не собирается, блин, играть тут гребанного дурачка, блин, да еще, блин и блин, задаром!

Быков ничем не рисковал, кроме возможного недовольства московского начальства по поводу его возвращения ни с чем. Но, во-первых, еще не родилось начальника, который был доволен всем, что делает подчиненный. А коль так, то и лезть в совершенства не стоит. А во-вторых, принаглев, Василий мог выиграть и гонорар, и шанс все-таки разобраться, какого черта ему морочат голову.

Мэр, который внешне производил впечатление житейски искушенного человека, оказался совер­шенно не готов к такой стилистике. Отчего-то ему мнилось, что ему на других материться можно, а другим на него — нет. Но свое разочарование от суровой действительности в лице распоясавшегося Быкова, он, тем не менее, сумел проглотить.

Уж очень ему не хотелось, чтобы сыщик уе­хал из его города обиженным на хозяев.

Для улаживания недоразумений он предло­жил встретиться завтра. Василий возразил в том же ключе. И тогда мэр пообещал, что сегодня же пришлет к нему своего Виктора с материаль­ной компенсацией нанесенного гостю морального ущерба. Это меняло дело. И Быков почти миролю­биво согласился погодить с отъездом.

Виктор деньги привез. Но сразу не отдал, а вначале стал путано объяснять, что мэр слишком уважаемый человек, чтобы с ним говорили в таком тоне. Василий внимательно выслушал. А потом кратко объяснил, что это Виктору, ЧАМ — мэр. А ему он — жирный лживый вор. И если Аркадий Михайлович чем-то недоволен, то Василий готов выйти с ним во двор мэрии и поговорить, как му­жик с мужиком. Один на один. Моно а моно.

А если вместо себя мэр трусливо прислал для выяснения шестерку, то он и не мужик, и иного обращения не заслуживает. Тут Виктор вдруг вздохнул, и почти участливо сказал:

—Мне жаль тебя, парень. Но помочь я тебе ничем не могу.

—Как это не можешь? — удивился Василий.

—           А деньги? Ты же сказал, что принес деньги!

—Ну, деньги-то вот. Тысяча. Пересчитай.

—Вот, а говоришь — ничем не можешь помочь,

— Быков, пересчитав, стал миролюбив и покладист.

— Что ж, это несколько меняет дело. Я даже готов подождать объяснений. До завтра.

Дождешься, — зловеще пообещал Виктор и ушел.

Уральская Мата Хари

Договорившись с москвичом и положив труб­ку, Нина поразилась сама себе. Пригласить к себе в дом мужика, которого знает всего-то двадцать восемь часов — ровно столько заняла дорога из Москвы в Катеринбург — верх беспечности. Но дело  —                превыше всего.

Накануне Нина рассказывала своей компании о поездке в столицу и вскользь упомянула, что воз­вращалась в одном купе с неким типом, который собирается организовать в Катеринбурге еще одну страховую компанию.

—Какая чушь! — воскликнул считавший себя могучим маркетологом Харитон. — Их у нас тут и так, как грязи.

—Нет, почему? — возразила Дашенька. Она всегда возражала Харитону. — Сейчас автомоби­ловка принудительная начинается. Это большой рынок. Может, ему работники потребуются? Слу­шай, а где он остановился? У меня ж сеструхина квартира пустует! Давай я ему сдам, а? У тебя есть его координаты?

Да где-то, вроде бы...

— А как его фамилия? — вдруг заинтересо­вался Влад Никрасов, работающий на ТВ у самого Шеремеха.

— Кажется, Брыков, — неуверенно ответила Нина.

— До меня дошел слушок, из проверенных источников, — поведал пронырливый журналист,

— что в наши края пожаловал сыщик из москов­ский страховой компании. Расследует он какой-то давний несчастный случай. Какой — неизвестно, дело засекречено.

— Ты предполагаешь, что это мой попутчик?

—  Вполне возможно, что никакой филиал здесь открывать не собираются. Насвистел он тебе. А вот что я знаю точно: сыщик работает на мэра, и помогает ему свалить Россиля.

Все дружно возмутились, они искренне счита­ли губернатора достаточно порядочным человеком, а мэра — насквозь коррумпированным бездельни­ком. Нина полагала; что все они там, наверху, одинаковы, но мнение свое никому не навязывала. Надо же людям на что-то надеяться.

«С   москвичом   необходимо   разобраться», —          дружно решила честная компания. И поручила Нине зазвать детектива в гости, и выдоить его на предмет информации. Кто он, что он, и зачем тут.

Друзья разошлись с чувством исполненного долга: все, что происходит в родном городе, под контролем. А доморощенная Мата Хари осталась в растрепанных чувствах. Черт её дернул рассказать о случайном попутчике!

Нина была человеком основательным, и раз дано поручение — его необходимо выполнить. Рас­колоть, так расколоть. Но вот какой ценой?

Нина с теплотой вспомнила часы, проведен­ные в поезде с Василием, их частые перекуры и доверительные беседы. Ей понравился этот невысо­кий крепенький мужичок и его густая с проседью шевелюра. От него веяло надежностью... Но пури­танское воспитание тут же отрезвило: а что потом?

Не захотелось опять остаться одной. После развода с мужем-алкоголиком Нина не позволяла себе никаких связей, дабы не опуститься. Предпо­читала дождаться надежного мужского плеча.

Она и в кругу своих друзей, так называемой творческой интеллигенции, не могла позволить себе близкие отношения. Хотя ей многие явно симпа­тизировали, и даже делали прямые намеки. Нина игнорировала.

Втайне симпатизируя архитектору Харитону, она давила в себе эту влюбленность, дабы не ос­ложнять ему жизнь с ревнивой женой.

Компьютерщик Юрик был типичным ботани­ком. Он готов в ногах валяться, вымаливая её рас­положение. Нина еле отвязалась от него, тактично отклонив ухаживания. Такой всю жизнь будет держаться за ее юбку, а ей и родного сына хватает, чтобы исполнять роль мамочки.

Плохая она мать, укоряла попутно раздумьям о мужиках себя Нина. Сынулю видит урывками, хорошо, хоть бабушка занимается воспитанием. Вот и сейчас сын на все лето отправлен к маме на дачу, в деревеньку, недалеко от Катеринбурга.

Вот с таким сумбуром в голове Нина обна­ружила, что в доме ни горячей, ни холодной воды нет. Другого времени не нашлось позвать мужика, когда даже руки вымыть нечем. Прихватив десяти­литровую канистру и пятилитровый баллон, Нина смоталась на колонку. На обратном пути нарвалась на скандал, устроенный любившей побушевать домоуправшей:

—Вы что делаете?! — яростно орала она возле мусорных баков на вернувшихся с дачи соседей Нины. — Прекратите сейчас же!

—Мы же просто мусор выбрасываем, — оправ­дывался симпатичный подполковник, преподавав­ший в соседнем артинституте.

—Вижу я, что вы делаете! Не слепая! Негодяи! Откуда этот мусор, а? Не считайте меня за дуру! Откуда мусор, я последний раз спрашиваю! Вот сейчас милицию вызову, узнаете тогда, как всякую дрянь в мои баки выбрасывать! И нечего придури­ваться! Думаете, я не знаю, откуда эта ваша дрянь? Это вы с дачи его привезли!

—Ну, там же природа, — смущенно покраснев, оправдывался сосед.

—А мне плевать на вашу там природу! У меня тут баки не резиновые! А вы еще из-за города та­щите всякие отбросы? Выкидывайте их у себя на даче, нечего мои контейнеры переполнять! На вас не напасешься! Машина на вывоз денег стоит! Я кому, матерь вашу, сказала: прекратите выбрасы­вать мусор!

Жена соседа не выдержала:

—А вы не указывайте, куда мне выбрасывать, контейнеры стоят, значит, я могу выбрасывать.

—Мы налоги платим. И это наше дело, в ка­кой бак мусор выбрасывать! Вы за это наши деньги получаете. — Встряла Нина.