Тайник вора - Александр Жигалин

считает, что Дохлый мне свою тайну доверил, а я, видите ли, не захотел делиться. Не пожелал, и всё тут.

– А что за тайна?

Николай сделал вид, что пропустил вопрос мимо ушей. Вновь взял пачку с сигаретами, достав одну, долго мял между пальцами. При этом он поглядывал на Наташу, стараясь рассмотреть в глазах причину вопроса. Корысть или просто наивное любопытство?

– Сам толком не знаю. Вроде как Дохлый с подельниками в Питере кассу взяли, большую кассу, с большими бабками. Когда от мусоров уходили, товарищи с моста вместе с машиной в Неву сиганули. Дохлый один живой остался. Менты решили, что тот кубышку с зеленью заныкал, но доказать не смогли. Потому срок и намотали, на всю катушку.

Милиция ладно, на зону спрятали и забыли. А братва, нет. Год уже душу по ниточке вытягивают, хотят, чтобы Дохлый раскололся, поведав, где доллары закопал. Только ошибочка вышла. Денег у Дохлого нет, и никогда и не было. Они вместе с машиной, в которой его подельники находились, на дно реки нырнули. Мусора их потом в багажнике нашли.

– Тогда чего же им ещё надо?

– А то, что вроде как бабки те, что со дна подняли, не настоящими оказались.

– Это как?

– Фальшивые…

Николай в который раз глянул девушке в глаза, стараясь увидеть то, что хотел меньше всего видеть – предательство. Ему было хорошо с ней, но жизнь научила, прежде чем довериться, изучать людей досконально. Матерый не хотел ошибиться, слишком многое было поставлено на карту, в тоже время, проиграть он так же не имел права.

Не произнося ни слова, он подошел к окну. Долго вглядывался в полумрак, полупрозрачной черной вуалью накрывающий вечерний город. Стоял и смотрел сквозь залитое дождем стекло, словно в тоскливой мгле надеялся найти ответы на возникшие перед ним вопросы.

– Бог с ним, с телефонным звонком. Через пару дней буду в конторе, сам разберусь.

– Что ты? – испуганно воскликнула Наташа. – Палыч сразу поймет, что это я тебе все рассказала.

Матерый улыбнулся.

– Я не настолько глуп, чтобы будить медведя в его собственной берлоге. Время само всё расставит по своим местам.

Наташа облегченно вздохнула, на лице вновь заиграл румянец.

– Может, еще кофе или капельку коньяка?

– Нет, спасибо. У меня и так уже голова кругом. К тому же мне пора.

Николай подошёл к девушке и, нежно обняв, прижал к груди.

Он вдруг почувствовал биение сердца, и от этого душу обожгло огнём.

Всматриваясь в глаза Наташи, он искал в них блеск желания. Хотелось почувствовать прикосновение рук, ощутить вкус поцелуя горячих губ, прижать к себе и не отпускать…

– Не надо. – Наташа сделала шаг назад.

– Что-то не так?

– Всё так. Только я не хочу, чтобы отношения наши начались с постели. Я понимаю – шесть лет без женщины и всякое такое… Но я не для того пришла…

– Понятно…. – Матерый почувствовал, как накатывая, злость отодвигает в сторону порыв.

– Мне тридцать с лишним лет, и я взрослый здоровый мужик…

– А я не хочу, чтобы отношения наши превратились в обычное траханье, даже если этого кому-то очень хочется.

Увидев в глазах Наташи испуг и замешательство Николай неожиданно для самого себя ощутил привкус раздражения оттого, что поддавшись минутной слабости, не смог разглядеть в Наташе того, что так долго искал в других.

– Извини, я не думал, что это так важно…

– Понимаю, поэтому не обижаюсь.

Наташа сделал шаг, в направлении двери.

– Я провожу.

– Ни в коем случае. Засветимся, Бауэр меня со свету сживёт.

– Но как же быть? Я ведь не могу отпустить тебя одну ночью.

– Ничего страшного. Поймаю такси, через двадцать минут буду дома.

Николаю ничего не оставалось, как развести в стороны руки.

– В таком случае, остаётся только сказать: до скорой встречи.

– До скорой.

Через мгновение щелкнул замок, и Наташа исчезла за дверью, оставив Матёрого один на один с ворохом раздумий и запахом невероятно нежных французских духов.

Глава 9

В поле зрения

Для столь раннего времени в приемной генерала было довольно много посетителей. Рабочий день только начался, но уже двое в штатском и еще один подполковник, удобно устроившись в креслах, с надеждой поглядывали то на дверь кабинета, то на секретаршу, со знанием дела разбирающую бумаги на рабочем столе.

– Ольга Владимировна, меня Алексей Николаевич вызывал?

Сергей, ворвавшись в приемную, никак не ожидал в столь ранний час увидеть столько посетителей, оттого оторопев, крутил головой, бросая взгляды то на секретаршу, то на подполковника.

– А, Шепелев! Заходи.

– А как же люди?

– Люди подождут. Алексей Николаевич просил, как только появишься, сразу к нему:

– Ну что же, если присутствующие не будут против? Я пошел.

– Давай, давай. Присутствующие не будут против.

Массивная дверь, несмотря на свой внушительный вид, открылась с поразительной легкостью.

– Разрешите, товарищ генерал.

– А, майор, проходи.

Пару минут в ожидании, когда генерал закончит разбирать бумаги, Сергей, сидя за столом, рассматривал портрет президента.

Закончив, Алексей Николаевич нажал кнопку, и через несколько секунд в кабинет вошла все та же секретарша, теперь уже с папкой в руке.

– Ольга Владимировна, эти документы я подписал, – генерал протянул несколько листков, – над остальными требуется поработать. В приёмной народу много?

– Три человека.

– Пусть подождут.

– Ну что? – Генерал, дождавшись, когда секретарша покинет кабинет, устроившись в кресле, глянул на Сергея. – Рассказывай, как мы до жизни такой докатились?

– Как всегда, пор наклонной.

– Достойный ответ. А если серьезно? Меня интересует дело об ограблении фирмы «Оберон». В последнее время много шума вокруг этого дела, звонки от вышестоящего руководства и всякое такое…

– Не знаю. Дело, в общем то, ясное и понятное. Обвиняемые задержаны, улики налицо, свидетели дают показания…. Пара недель, и документы будут переданы в суд.

– Я не про это. Мнение гуляет, что ты лишнего накрутил. Парни молодые. Все, так сказать, из положительных семей, к тому же учащиеся высших учебных заведений, а мы их раз – и на скамью. Жизнь пацанам поломаем…

Генерал пристально посмотрел на майора, но тут же опустил глаза.

– Звонят мне, понимаешь, из разных высоких кабинетов. Просят попридержать вожжи правосудия. Не мне тебе рассказывать, сам знаешь, как это бывает.

– Знаю, товарищ генерал. Только….

– Что только?

– Можно, конечно, отыскать смягчающие обстоятельства и всякое такое, но ведут себя эти ребятки просто по-уродски. Знаете, есть такие дети, с толстыми холеными мордами и со всё дозволяющей им психологией. Всё можно и всё дозволено.

– Знакомый портрет нарисовал, ничего не скажешь.

– Так вот, эти самые детки ради развлечения сначала до полусмерти