Дело, которое нужно закончить - Константин Мстиславович Гурьев

каких-то своих предпочтениях. Всю зиму тут… дискутировал…

— Да какую зиму! — с отчаянием воскликнул ректор. — Годами это тянется! То одному декану «плохо», то другому «нехорошо».

— Погодите, Сергей Сергеевич, — попросил Зенченко. — Господина Уланина наши внутренние проблемы не касаются…

Ректор поморщился и повернулся к Уланину:

— Вы можете точно сформулировать, что вам сейчас нужно? Ну, позвоню я, выслушаю порцию упреков: мол, и в отпуске не даете покоя, а потом что? О чем его просить? Что конкретно он должен разрешить нам?

— Ничего он не должен разрешать, — сказал Уланин, — он просто должен сообщить, где находится архив. И всё!

— В каком смысле — всё? — удивился ректор.

— В том смысле, что вопрос решен: мы вывозим архив…

— Об этом и речи быть не может! — воскликнул Красавин.

Он обеспокоенно глянул на Зенченко, будто ожидая поддержки.

— Обратите внимание на последние строки документа, который я вам отдал, — попросил Уланин. — Это номера исходящей корреспонденции, зарегистрированной в канцелярии университета, включая письмо профессору Доброхотову с предложением вернуться к работе в университете в удобной для него форме: хоть для чтения лекций, хоть для продолжения научных изысканий. Второй документ — перечень объектов, составляющих то, что обозначено как «архив профессора Доброхотова», с указанием места его складирования.

Красавин уткнулся в изучение бумаги, а Уланин продолжил:

— Ни на одном документе не указано, что его должен завизировать декан или, например, завхоз. Так что мы можем обойтись силами тех, кто находится в этом кабинете.

Уланин помолчал:

— Или, повторюсь, вы предпочтете обмениваться запросами и ответами?

Посмотрел на ректора. Потом перевел взгляд на Зенченко:

— Выбирайте.

— Ну хорошо, — заговорил Красавин. — Решение принимать мне с учетом всех последствий, поэтому, господин Уланин, прошу вас дать мне время на подготовку ответа и вернуться к вопросу завтра в это же время.

Вскоре Уланину позвонил Зенченко, принес извинения за «некоторую путаницу» и попросил устроить встречу с Рябовым, уверяя, что она важна для обоих, и Уланину оставалось только согласиться.

9

Вторник (утро)

Рябов проснулся поздно, кажется, выспавшись наконец-то, и не спеша готовился к встрече, когда в дверь позвонили. Открыв двери, он увидел Геню и пару крепких молодцев, довольно серьезно контролировавших паренька лет двадцати с небольшим. Именно на этого паренька, чуть ниже среднего роста, и воззрился Рябов удивленно:

— Рома, ты как сюда попал?

— Вот что это за явление? — спросил Геня. Видимо, реакция Рябова, который смотрел на Рому дружески и с легким сочувствием, его успокоила, и он махнул рукой своим ребятам, мол, ступайте и ждите.

Рябов жестом пригласил пришедших в квартиру и, закрыв двери, спросил:

— Где вы его взяли?

— В Кричалиной, — с легким удивлением сообщил Геня.

— Ты как туда попал? — изумленно повернулся к Роме Рябов.

— Вам какое дело? — буркнул сердитый Рома. — Вы мне адрес оставили?

Рябов обескураженно развел руками.

— Вы чё руками-то машете? Вы не часы, чтобы время двигать, — продолжил Рома в манере, к которой Рябов давно уже привык, и неожиданно сменил тему: — Это у вас завтрак?

Геня, наблюдая за происходящим, не переставал улыбаться, но потом, будто спохватившись, сказал:

— Ладно, у меня дела, так что…

— Вы познакомьтесь хотя бы, — предложил Рябов. — Работать вместе придется.

Рома с не вполне довольным лицом, пожимая руку Гене, сказал:

— Если вместе работать, то не спеши уходить.

Геня ошарашенно молчал, переводя взгляд с одного на другого: вроде еще минуту назад паренек был весьма покладист, а сейчас, ишь ты, раскомандовался! Но Рябов молча кивнул. Он точно знал, что Рома не любит пустословить.

С пронырливым Ромой Сиянко они познакомились лет пять назад… Тогда, отдыхая в Ялте, Рябов гулял по набережной в поиске приятных знакомств и вдруг увидел задорные и злые глаза худощавого парнишки, внимательно изучавшие карманы и сумочки таких же праздношатающихся, как и Рябов. Что-то в нем заинтересовало Рябова, и он, рассчитываясь за кофе, будто бы случайно перекинул ремень сумки так, чтобы ее лег ко было сдернуть. Парень сумку сдернул и рванулся прочь, сноровисто лавируя между праздношатающимися, и видно было, что использовать эту ленивую и неспешную текучесть людской массы он умеет, и обычно это помогало ему убегать. Но не в этот раз. Памятуя свое футбольное прошлое, Рябов дал парнишке возможность оторваться, и тот, решив, что дело сделано и погони не будет, бежал, уже не оглядываясь. Вот тогда Рябов и рванулся следом, скрываясь за чужими спинами, и чуть не упустил момент, когда парень нырнул в подворотню, однако чуть-чуть не считается, и он оказался за спиной воришки в тот самый момент, когда тот копался в сумке. Сумка была пуста, парень отчаянно выругался и получил подзатыльник от Рябова.

— Ты, клоун, хоть смотри, что воруешь!

— Я смотрел! — ощетинился воришка и получил новый подзатыльник.

— Куда смотрел? — безжалостно критиковал Рябов. — Псу под хвост?

— А ты чё не в свое дело лезешь! — попытался перейти в контратаку воришка и получил еще один подзатыльник.

— Как это «не мое дело», если ты у меня сумку спер?

Парень возмущенно засопел:

— На фига мне твоя сумка? На, забери!

— И просто «забери»? — ухмыльнулся Рябов. — И всё? И просто так?

Мальчишка сжался, как перед дракой, и прошипел:

— Ты, козел безрогий, чё тут крутишься?

Неожиданно взгляд его оживился, наполнился надеждой и устремился за спину Рябову:

— Тетенька, позовите полицию! Этот дяденька ко мне пристает!

Рябов от неожиданности остолбенел, глянул назад, и этого вполне хватило парню, чтобы проскользнуть мимо него и смыться.

Рябов все-таки оценил находчивость неудачливого воришки, поэтому, увидев его дня через три, тихо подошел и, положив руку на плечо парню, спросил:

— Как успехи?

Тот пытался вырваться, но Рябов держал крепко, и тогда парень смазал его взглядом и ухмыльнулся:

— Предъяву кидаешь? А нет у меня ничего, начальник, и ничего ты не докажешь! Есть у тебя свидетели?