Снежная ловушка мистера Куина - Бенедикт Браун

Я учу песню на Рождество,

Чтобы спеть в рождественскую ночь.

Ох, как же там было, какие слова?

Вот и все, что я знаю пока[7].

Дядя Стэн был явно в голосе, и, к собственному удивлению, я решил к нему присоединиться:

Ха-ха-ха, хи-хи-хи,

Надеюсь, запомню я песню точь-в-точь.

Но не успел я допеть, как в комнату вбежала мама с гармоникой.

Ох и простушкой я покажусь,

Спев про коричневый кувшинчик на Рождество[8].

Мы все от души расхохотались, и дядя пошел за тетушкой Элли, которую ввез в комнату на кресле-каталке.

Мама обняла меня и разулыбалась:

– Кто этот человек и что он сделал с моим поникшим сыном?

Я поднял ее в воздух вместе с гармоникой и крепко обнял в ответ.

– Тот старый угрюмый ворчун исчез, мама! Его больше нет.

– Превосходные новости! – Мой розовощекий дядя закружил жену вокруг кресел. – И как раз к Рождеству!

Тетушка Элли весело захихикала. Вообще-то единственным, кто выглядел отнюдь не счастливым, был наш бассет-хаунд Перси Андерсон II, но дядя считал, что наш песик в принципе пребывает в унылом состоянии еще с тех пор, как мы купили его щенком. Малыш лежал в углу комнаты, опустив мордочку на пол и наблюдая за нами печальными карими глазами.

– Можно ли узнать, в чем причина таких перемен? – спросила тетя, которую устроили у камина.

– Можно, и я могу рассказать. – Украв мамин музыкальный инструмент, я устроил жуткую веселую какофонию. Трое дорогих старичков смотрели на меня в ожидании ответа, и я быстро уступил: – Ну хорошо. Сегодня утром я встречался с Берти, встреча прошла ужасно, но когда я лежал на улице на тротуаре…

Мама тут же начала суетиться, и имела на это право.

– Мой бедный мальчик, что с тобой? Ты ударился головой?

– Никогда не чувствовал себя лучше, моя дорогая милая мама! А теперь послушайте, что случилось дальше. Так вот, когда я лежал на обледеневших плитах и на мои просьбы о помощи не обращали внимания ни столичная полиция, ни финансовое сообщество Лондона, мне на помощь пришла прелестная молодая леди.

– Он влюбился! – хлопнув в ладоши, объявил дядя Стэн и в этот раз покружил жену вокруг наряженной елки. – Мальчик влюбился! Быть может, в следующем году в это время мы уже услышим топот маленьких ножек, эхом отражающийся от этих древних стен.

Как вы могли заметить, мой дядя явно был склонен к восторженным речам.

Подозреваю, что к этому моменту у тетушки уже кружилась голова, так как она подняла руку, прося мужа немного притормозить.

– Мариус, расскажи, что произошло дальше! Ты узнал ее имя?

– Мне не нужно было спрашивать. – Кажется, я позволил себе хитрую улыбку. – Девушка, которая подняла меня на ноги, была не кто иная, как леди Изабелла Монтегю.

Радостных возгласов, которых я ожидал, не последовало, и неожиданно наш мрачный пес показался самым счастливым в комнате. Он склонил голову набок, глядя на меня, а другие тем временем высказывались вслух.

– Катастрофа! – завопил дядя Стэн, положив начало жалобам.

– А так хорошо Рождество начиналось, – высказалась мама. – Думаю, нам стоит до Нового года посидеть в своих комнатах во избежание других бедствий. – Ее седые кудри как будто слегка распрямились после этих новостей.

– Что вы такое говорите? – Я застыл на месте, наблюдая, как они нарезают восьмерки вокруг друг друга по ковру.

Дядя остановился и пробормотал:

– Мариус, что бы ни произошло между тобой и Беллой, это тебя сильно изменило. Мы не хотим, чтобы тебе пришлось проходить через что-то подобное снова.

– Да брось, Стэн. Я думал, что хотя бы ты порадуешься за меня.

Матушка сжала руки:

– Радоваться? Он хочет, чтобы мы радовались!

Из всех троих лишь та, с кем я не был связан кровным родством, чаще всего говорила самые разумные вещи, и я надеялся, что в этом вопросе тетя Элли займет мою сторону.

Она подъехала на кресле чуть ближе, а потом произнесла, как обычно, рассудительно:

– Мариус, ты должен беречь себя. Белла не виновата, что все свои мечты ты связал с ней, но смотри, к чему это тебя привело.

Я хотел сказать им, что все изменилось, что я добился успеха, но, к сожалению, они знали правду.

– В этот раз все будет по-другому, – ответил я. – Я больше не ребенок. И больше не стану так глупо спешить, как тогда. Буду действовать крайне осторожно, как убеленный сединами мудрец, которым я с тех пор стал.

И будто чтобы возразить мне, Перси запрокинул голову и в своей страдальческой манере испустил тревожащий слух вой, но зато дядя Стэн посветлел лицом.

– Больше ни слова об этом. – Он пригладил короткие седые волосы на затылке. – Все же канун Рождества, нам еще предстоит готовить ужин… как только закончим украшать обеденный зал.

Я бы возразил, но матушка уже начала выталкивать меня из комнаты, а дядя Стэн тянул с другой стороны. Он раньше работал пекарем, и руки у него стали как телеграфные столбы, так что сопротивляться было бесполезно. У матушки руки напоминали вязальные спицы, но у нее хватило сил вытолкать меня, а тетя Элли ехала за нами следом.

И вероятно, это было неизбежно, но пока мы шли, Стэн снова начал петь:

На тисовом дереве сел вдруг петух,

И курица квохчет на ветках,

Желаю веселого Рождества и каждый день – пирога!

Должен сказать, живя с такими людьми, крайне сложно размышлять о следующем романе. В идеальном мире я бы заскочил в писательский кабинет Лондонской библиотеки по соседству и долго и упорно думал бы над своими неуверенными попытками написать второй роман. Вместо этого я провел день, нанизывая на нитку леденцовую карамель, чтобы потом развесить ее по комнате, затем резал морковку, пастернак, картошку – причем именно такими кусочками и именно такого размера, как того властно требовал громогласный и самоназначенный шеф-повар. Только принюхиваясь на кухне к шедеврам, которые творил Стэн, Перси Андерсон II выглядел счастливым.

Тем вечером мы ужинали с размахом. Три блюда из морепродуктов для меня было слишком много, но я нашел место для жаркого с корочкой в медовом соусе. А после фирменного десерта Стэна, ромовой бабы, я чувствовал себя набитым плотнее, чем подушка, но как только убрали со стола, нам пришлось приниматься за готовку блюд на следующий день.

К тому моменту, когда я смог уйти в свою комнату,