Дело N-ского Потрошителя - Наталья Михайловна Дым

что бутерброды были все доедены и занять рот ему было просто нечем.

– Парикмахерша! – Владлен победно оглядел всех, а Петрович лишь снисходительно усмехнулся в усы, глядя на своего ученика. – Подумали мы тут с Александром Петровичем и вспомнили, что у Глаши волосы свежеокрашенные были. Ну и пошли искать, где она красилась! И нашли!

Владлен был явно горд и собой, и своей причастностью к великому делу советского сыска.

– Ну, в общем… – смешался вдруг Владлен под внимательными взглядами Дениса и Иванова и скомканно закончил: – Пусть дальше Александр Петрович рассказывает… У него ровнее выходит.

Петрович улыбнулся, подвинул Владлену кусок сахара и продолжил рассказ:

– Она на дому красилась и стриглась. По совету квартирной хозяйки нашла себе мастера. Ну, девчонка сначала отнекивалась, боялась, что мы ей штраф за неуплату налогов выпишем. Ну, мы ей объяснили, что мы-то не фининспектора, а уголовный розыск. Поохала малость, когда узнала, что Артемьеву зарезали, и рассказала нам, что ухажёр у неё был человек солидный. В возрасте и при должности хорошей. Ни должности, ни фамилии та, конечно, парикмахеру не называла, но пару раз обмолвилась, что служит он в наркомате и отчество у него Дмитриевич. И что сам он не стрижётся, потому как лысый, но есть у него усы и очень он блондинок уважает. Но про блондинок он ей сказал совсем недавно, а до этого стеснялся чего-то. Дурашка какой!

Владлен при этих словах не выдержал и фыркнул. Но тут же замахал рукой, мол, не обращайте внимания. Это я так!

Петрович невозмутимо плеснул Владлену кипятка в стакан и продолжил:

– А ещё потерпевшая как-то сказала своей мастерице, что Дмитриевич с инспекцией в колхоз уехал на три дня. Ну, мы сложили два и два и пошли в Народный комиссариат земледелия искать лысого Дмитриевича.

Владлен снова подпрыгнул на стуле и, не сдержавшись, завопил:

– И нашли!

Он победно оглядел всех присутствующих.

Петрович отечески поглядел на него и кивнул:

– Нашли. Но соваться пока к нему не стали. Узнали только, что служит он там уже давно, с одна тысяча девятьсот двадцать четвёртого года, и дослужился с губернского ревизора до заведующего подотделом землеустройства. Кстати, это именно он и поспособствовал, чтобы Глаше дали комсомольскую путёвку, хоть она комсомолкой и не была. Выхлопотал ей справку, а затем и паспорт помог получить. Устроил в общежитие рабочее, а потом и квартиру снял. Видно, сильно она ему глянулась. И ещё маленький нюанс – наш Дмитриевич давно и плотно женат. И, помимо жены, есть у него три очаровательных карапуза. И судя по всему, разводиться он не собирается. Так что Артемьева со своей внезапной беременностью точно ему была совсем не нужна.

Петрович замолчал, и в кабинете повисла недолгая тишина. Владлен закинул в рот очередной кусок сахара, сжал челюсти – и тут же сам вздрогнул от громкого хруста. Он заполошно огляделся и жевать перестал, отчего стал похож на забавную мышь с набитыми щеками.

Денис усмехнулся и хлопнул рукой по столу:

– Так, сюда пока вызывать не будем. К нему на службу наведаемся. На своей территории он спокойнее будет, расслабленнее. Глядишь, и сам себя выдаст чем-нибудь… Думаю, Подражателя мы нашли.

Не успел он договорить, как дверь вновь распахнулась, и в кабинет ввалился усталый, но чем-то довольный Митька.

– Чаи гоняете? – Он остановился на пороге и дурашливо сдвинул брови. – А я без маковой росинки во рту дела им раскрываю!

Петрович подвинул Митьке стул. Тот сразу с размаху на него и плюхнулся, оглядел практически пустой стол, разочарованно вздохнул и сгрёб в ладонь остатки сахара, лежащие перед Владленом.

Все смотрели на Митьку, пока тот невозмутимо жевал сахар, но долго интересничать он не смог и торжественно провозгласил:

– А я ведь нашёл его! Пальто проклятое!

Владлен ревниво оглянулся на Дениса и буркнул, чувствуя, как пальма первенства уплывает из рук:

– Почём знаешь, что это то пальто?

Митька снисходительно улыбнулся и лениво протянул:

– Не важно, какое пальто. Важно, кто в этом пальто ходит! —

Он заржал, довольный своей шуткой.

А Денис явственно ощутил тревогу. Что-то тут было не так. Но что?.. Он тряхнул головой, как тот кот, которого блоха за ухо укусила, и деловито потребовал:

– Рассказывай!

И Митька рассказал. Из его слов выходило, что получил это пальто рабочий с литейного завода, сделавший тройной месячный план за один месяц. Профком премировал его как передового рабочего и новатора. Потому что тот не просто план сделал, но и какую-то хитрую штуку придумал, как затраты уменьшить, не снижая при этом качество. Не только пальто, кстати, но и патефоном, и даже денежной премией. Но в толк награждение новатору не пошло. После получения всех этих материальных благ мужик запил. И тяжко так запил, от души. Его мастер сказал, что не в первый раз он так. Обычно год не пьёт, а потом как сорвётся, так хоть всех святых выноси. Ну, он так сказал. Так вот. Продал мужик и патефон, и пальто. Причём патефон продал в самый последний момент, из всех наград именно он был наиболее дорог загулявшему новатору.

Пальто у него купил сосед по квартире, но ему то оказалось мало, жало в плечах. И он перепродал злополучную одежонку случайному знакомому.

Митька почти неделю, как борзая по кровавому следу, шёл от одного владельца пальто к другому. И в конце концов вышел на последнего. Им оказался мрачный нелюдимый мужик из бывших, работающий сейчас дворником. А до этого – был подпоручиком, воевал в империалистическую и в пятнадцатом году попал под газовую атаку. Сейчас периодически впадает в буйное состояние, в котором ничего не соображает. Несколько раз лежал в психиатрической больнице. Зовут его Рыков Андрей Евгеньевич.

В этом месте Митька сделал торжественную паузу и радостно провозгласил:

– А главное! Была у него жена не жена, а баба. Которую он в приступе буйства задушить пытался! А баба – самой что ни на есть белокурой масти!

Довольный Митька обвёл всех торжествующим взглядом.

Денис быстро переглянулся с Ивановым и с сомнением в голосе протянул:

– Задушить…

Но Митька настроения начальника не уловил и радостно кивнул:

– Ага! Задушить! Еле вырвалась бедная баба. Бежала так, что только пятки сверкали!

Денис помолчал и через пару минут подытожил:

– Завтра затребую ордер на задержание этого бывшего, а ныне контуженного, а после – к Дмитриевичу в наркомат поедем. Я и Петрович. А сейчас давайте все по домам. Устали как черти, поди.

Все встали, радостно гремя стульями и громко переговариваясь. Митька, помявшись, спросил,