Снежная ловушка мистера Куина - Бенедикт Браун

Мне нравилась Альма. Она была добродушной и практичной. И в то же время мне захотелось закричать: «Вы что, никогда детективов не читали?! На расследование нужно время!»

– Боюсь, мы еще на ранней стадии расследования, – более дипломатично ответил я. И пока Гилберт не успел ляпнуть никакой провокационной глупости, Белла увела его из комнаты. – До полуночи осталось совсем немного, – продолжил я. – Думаю, лучше всего будет, если вы останетесь здесь… – Больше к этому добавить мне было нечего, так что я просто повторил более серьезным тоном: – Просто побудьте здесь.

И я тоже отправился к выходу, оставив их обсуждать предшествующую ссору и не сомневаясь, что все посочувствуют убитому горем отцу, а не этому надутому болтуну, Гилберту Бэйнсу.

Когда я вышел, он все еще болтал:

– Мне нужно на свежий воздух. Я просто потрясен, что один из нас может вести себя таким образом. В самом деле, меня в жизни так никогда не оскорбляли.

Если бы он дал мне несколько минут подумать, я бы наверняка придумал оскорбление получше, чем Росс Синклер.

Гилберт повел нас в прихожую, где из практически незаметного шкафа за дверью достал свое пальто и пару ботинок. Белле явно не хотелось выходить на холод, но в шкафу нашлось кашемировое пальто и для нее, так что она накинула его на плечи и взяла пару отороченных мехом ботинок.

Моего размера ни среди обуви, ни среди одежды не нашлось, так что я взял шерстяную шляпу и намотал на шею несколько шарфов.

Как только мы пересекли внутренний двор у главного входа, Гилберт решительно и быстро направился дальше прямо по снегу. Подъездной дорожки, по которой я приехал к особняку, не было видно, но снег уже не летел с такой скоростью, как несколько часов назад. Каждый кристаллик спускался неспешно, точно перышко. Мой черный смокинг медленно покрывался мокрыми пятнами, превращая меня в далматинца наоборот.

– Так не пойдет, вы меня слышите? – заявил Гилберт, оказавшись на безопасном расстоянии от современного викинга, которого сам только что вывел из себя. – Все знают, как я относился к Сесилу. В противном случае я не проводил бы с ним столько времени.

– Хочешь сказать, ты бы не проводил с ним столько времени, если бы он не был так богат. – Иногда на меня нападала та же болезнь, что и на Гилберта, и хотя я постарался сказать это себе под нос, смысл он явно уловил.

– А, так теперь это превращает меня в убийцу? – Он обошел Беллу, чтобы обратиться напрямую ко мне, пока мы втроем обходили здание по периметру. – Так уж случилось, что я банкир.

Белла замедлила шаг, бросив на меня сердитый взгляд. Судя по всему, она хотела, чтобы я обращался с выросшим на ней нарывом с чем-то похожим на вежливость, но это было не так-то просто.

– Ты переиначиваешь мои слова, – недовольно сказал я. – Белла, говорил ли я когда-либо, даже наедине, что Гилберт – убийца?

– Нет, не говорил, – с усталым вздохом уступила она. – Но это не отменяет того, что с тех пор, как нашли тело Сесила, вы, мужчины, ведете себя как в гадючнике.

После ее слов снова воцарилась недовольная тишина. Единственным звуком оставался хруст снега под ногами. Мне стоило получше поискать какие-нибудь зимние ботинки, так как мои туфли уже промокли до носков и пальцы окаменели от холода, который теперь пробирался выше по телу. Шляпа и шарфы же служили не защитой, а скорее маскарадным костюмом.

– И тем не менее, – продолжила Белла, – я считаю, что в интересах всех присутствующих будет, если мы с Мариусом зададим тебе несколько вопросов, любовь моя.

Возможно, на писателей слова оказывают большее воздействие, чем на нормальных людей, – и да, я бы разделял эти два понятия. Ее привязанность к этому гнусному типу вызвала у меня вспышку гнева, и это снова заставило меня удивиться: «Что, во имя всего святого, она в нем нашла?!»

– Об убийстве Сесила мне ничего не известно. – На нас при этом Гилберт не смотрел, отвернувшись к светлеющему небу. Луне удалось прорезать небольшую дырочку в облаках и пробиться наружу.

– Может, ты просто не догадываешься, – негромко начала его возлюбленная, – но кто знает, какую тайну может раскрыть казалось бы незначительная деталь? Возможно, ты что-то видел или слышал, что поможет нам задержать убийцу.

Гилберт призадумался, прикусил губу, обдумывая такую вероятность.

– Думаю, в том, что ты говоришь, есть логика. – Он сделал жест рукой одновременно великодушный и высокомерный. – Спрашивай, дорогая Белла. Спрашивай.

– Прежде всего расскажи, где ты был, когда убили Сесила, – попросила она с по-ангельски невинным видом, чтобы не расстроить эту скотину.

– Разговаривал по телефону в офисе, – своим обычным снисходительным тоном ответил Гилберт. – Далеко от главного входа.

– Как удобно, – заметил я, и, не сомневаюсь, Белла пнула бы меня, если бы могла дотянуться.

Вместо этого она положила ладошку на скрещенные на груди руки своего парня и нежным голосом продолжила:

– Ты знаешь все о финансовых делах Сесила. Как думаешь, его могли убить из-за денег?

– Конечно! – возликовал Гилберт, а я как раз оступился и по колено увяз в снегу.

– Я не про все деньги в целом, – настаивала Белла, пока я выбирался на мель. – Я имею в виду, знаешь ли ты о чем-то конкретном, что бы могло объяснить его смерть.

Щеки Гилберта затряслись от возмущения.

– Как я только что сказал нашим предполагаемым друзьям в гостиной, у Сесила был талант наступать людям на хвост. Взять, к примеру, этот дом. Он очаровал пожилую пару, которая здесь жила, выкупил особняк по цене гораздо ниже настоящей, и семья, мягко говоря, не обрадовалась. Наследники раструбили обо всем в газетах, была шумиха, но о его некоторых более гнусных поступках никто так и не узнал.

Гилберт уставился нам за спину, будто нас кто-то преследовал. Вышло излишне драматично, он выглядел по-идиотски.

– Гортензия Олкотт – наглядный пример. – Он явно был доволен собой и широко улыбался.

– А что с Гортензией Олкотт? – спросила Белла. – Помни, мы с ним еще не были тогда знакомы. И я с ней так и не встретилась.

– Ах да, конечно. Ну так вот, эта чрезвычайно богатая женщина, на которой женился Сесил, была с приветом. Она, может, и была счастлива провести последние годы рядом с ним, но он ее использовал, это точно. Такие деньги, только подумай! Большинство даже мечтать не могут о покупке места вроде этого.

Гилберт остановился и повернулся к впечатляющему фасаду Эверхэм-холла. Мы стояли с восточной стороны и могли заглянуть в столовую и разные спальни