Смертельный номер - Кристианна Брэнд

Инспектор Кокрилл послал телеграмму в Скотленд-Ярд и получил ответ, что до крайности поразило местного начальника полиции, который полагал такой тип связи чистейшим колдовством. Скотленд-Ярд ничего о близких друзьях или родственниках убитой девушки сообщить не смог. Ее гроб провожали семеро неразлучных теперь ее бывших попутчиков, в большинстве одетых в пестрые летние одежды. Они с плохо скрываемым любопытством наблюдали, стоя среди строгих кипарисов, как священники по всем правилам исполняли траурные церемонии.

Мистер Сесил по такому случаю приобрел траурный костюм в традициях острова Сан-Хуан, придававший ему такой же скорбный вид, как у кипариса, за которым тот стоял, и в то же время не лишенный определенного шика. Сесил с нарочитой таинственностью записал в своем блокноте, что, возможно, этот костюм — лучшее из того доброго, что успела сделать мисс Лейн другим за свою недолгую жизнь…

— Только уже не при жизни, — уточнила Лувейн, с которой он, как всегда, поделился своими мыслями.

Лули была одета в высшей степени ярко. На ней была юбка с нашитыми пестрыми лоскутками, отороченная алым, и такая же алая блузка; больше никто в мире не отважился бы надеть костюм такого цвета к рыжим волосам.

— По-моему, на похоронах человек должен одеваться повеселее, — сказала она догнавшей ее мисс Трапп, когда они вместе возвращались по пыльной песчаной тропинке к пристани. — Я, например, точно не хотела бы, чтобы на моих похоронах люди были в черном, чинно складывали руки и скорбно смотрели под ноги, опустив носы…

Мисс Трапп хотела ответить, что возможность проверить, как друзья Лули будут исполнять ее волю после ее кончины, весьма отдаленна, но подавила в себе это искушение. Вместо этого она сказала, что раз уж ей посчастливилось застать мисс Баркер одну — «что так непросто, ведь ее постоянно окружают… э-э… друзья», — то ей бы хотелось перемолвиться с ней словечком. Она уточнила:

— Мисс Баркер, скажу прямо: хочу задать вам вопрос.

— Вопрос? — Лувейн в отчаянии огляделась в поисках хоть кого-нибудь из так называемых друзей.

— Да, вопрос. Мисс Баркер, в тот день… когда мы все смотрели, как ныряет мисс Лейн — несчастная девушка, как это все ужасно, даже сейчас трудно в это поверить… — вы… вы сказали, что некоторое время были в одной из тех кабинок для купающихся…

Дорога была прямая и длинная, по бокам стояли унылые виллы ужасных оттенков горело-коричневого, зеленоватого и кричаще розового. На головы шедших в траурной процессии падала сетчатая тень от переплетенных ветвей деревьев.

— Да, я была в одной из кабинок, — с неохотой подтвердила Лули, — пыталась привести в порядок купальник.

— Это, наверное, было тогда… когда мы разговаривали с мистером Фернандо? Остальные к тому времени уже спустились к пляжу.

— Я не слышала, о чем вы говорили, если вы это имеете в виду.

— Но, мисс Баркер…

— Вы стояли не очень близко от меня, мисс Трапп, по ту сторону лестницы с верхней террасы. Уверяю вас, я не подслушивала и ничего не слышала.

На мисс Трапп было еще одно из ее дорогих шелковых платьев, разумеется, закрытых под горлышко. Она нервно потеребила ручку коричневой сумки.

— И все же вы сказали инспектору, что мисс Лейн меня шантажировала.

— Я сказала ему, что она говорила с вами перед тем, как подняться на трамплин для второго прыжка.

— Вы и это слышали? — Голос мисс Трапп чуть не сорвался на крик.

— Я ничего не слышала из вашего разговора. Мистер Фернандо стал спускаться по тропинке, а мисс Лейн что-то сказала вам, проходя мимо. Но я не слышала ее слов, и так и сказала инспектору.

— Что ж, она сказала мне всего лишь: «Начинается прилив».

— Не очень-то похоже на шантаж.

— Она сказала именно так, — твердо заявила мисс Трапп.

— Ну и прекрасно. Тогда скажите инспектору, что она именно это сказала, и не волнуйтесь больше.

— Я уже сообщила об этом инспектору. Он ответил, будто бы вы сказали ему, что я побелела и издала испуганный вскрик.

На самом деле Лувейн рассказала инспектору, что мисс Трапп посерела и издала пронзительный возглас. Но Лули не стала уточнять и лишь пояснила:

— Я просто капельку приоткрыла дверь, мисс Трапп, и в щелочку увидела, как мисс Лейн что-то вам говорила. Надеюсь, вы понимаете, — добавила она, немного волнуясь, — зачем я рассказала обо всем этом инспектору Кокриллу? Исключительно ради того, чтобы защитить вас: ведь я рассказала ему об этом до убийства. Мисс Лейн и со мной поступила так же, минуту спустя. Инспектору я рассказала и о вас, и о себе одновременно.

— Но рассказывать было не о чем.

— Ну, не о чем так не о чем, — согласилась Лули. — Учитывая, что она пошла в атаку на меня минутой позже, возможно, я осознала, что под этим крылось, лишь после произошедшего с мисс Лейн. Тогда-то, видимо, мне и стало казаться, что вы вскрикнули. Кстати, мистер Фернандо вернулся тогда за вами и спросил, в чем дело…

— Он не спрашивал меня, в чем дело. Он просто обернулся посмотреть, иду ли я за ним. У мистера Фернандо хорошие манеры. — Мисс Трапп гордо вскинула голову в коричневой соломенной шляпе унылого вида.

— Ну хорошо, значит, не спросил вас, в чем дело, — начала сердиться Лули. — Не понимаю, зачем вам волноваться насчет этого. Можно подумать, будто я обвинила вас в убийстве этой женщины.

— Я была на пляже, — снова посерела мисс Трапп, — когда ее убили. Я никак не могла оказаться поблизости от нее.

Лувейн устала, ей было жарко, белая песчаная пыль набилась в открытые мыски сандалий и противно терла между пальцами ног. Рыжая грива горячих тяжелых волос падала на белую шею. Лули нетерпеливо ответила:

— А инспектор Кокрилл считает иначе: ведь он сказал, что у всех у вас была возможность уйти и убить. Вы, например, могли подняться вверх по тропинке у скалы.

— Я пробыла на пляже весь день, — отрезала мисс Трапп. — И инспектор Кокрилл мог меня там видеть.

— Он видел ширму из полотенец и пляжных зонтов, — завелась Лувейн. — Вас могло за ней и не быть, в конце концов! Вы устроили эту ширму прямо напротив скалы. А вдруг вы специально выбрали такое место? Вам легче всех прочих было