Призрак Сомерсет-Парка - Майерс Б. Р.

Когда она снова потянулась ко мне, я отпрянула. Отступила ближе к лестнице, сжимая перед собой книгу, будто щит. Maman выхватила ее у меня.

— Это пустое, — отрезала она. Мать говорила решительно и полностью владела собой, не то что я. — Это истории о людях, которые никогда не существовали. Почему они тебя так волнуют?

Я вцепилась в книгу и хотела было вырвать ее у матери, но та уступать не собиралась. Яростно выдергивая томик у меня из рук, maman попятилась. Корешок зачитанной до дыр книги был хрупким. От наших усилий он разошелся пополам. Самое дорогое, что у меня было, разорвали на части. Посыпались на пол страницы. От рывка maman отпрянула, поскользнулась на каштане и опрокинулась.

Я непроизвольно бросилась к ней, но успела схватить только шаль. Все заняло секунды. И вот она уже недвижно застыла у подножия лестницы. Мне показалось, будто ее грудь дрогнула, и я взмолилась, чтобы maman подняла голову.

Вокруг принялись метаться девушки, некоторые побежали по лестнице к maman. Из гостиной вышла мисс Крейн. Она уставилась на безжизненное тело моей матери. Потом опустилась рядом на колени, окликнула ее. Книжные страницы огромными снежинками лениво падали на них свысока. Я попыталась к ним подойти, но кто-то велел Друзилле меня задержать. Спина мисс Крейн загораживала мне обзор, я больше не видела матери.

Кто-то отправился за доктором, но вместо этого вернулся с констеблем. У него была черная борода и такие же темные глаза-бусины, он пристально осмотрел меня с ног до головы. Шаль maman у меня отобрали, а на запястьях защелкнули наручники.

Мне не дали даже взглянуть на нее, но это было уже не важно. Я и без того знала правду. Знала, что она мертва, потому что половина моего сердца внезапно погасла.

В полицейском участке какой-то добряк набросил мне на плечи одеяло, но я все равно дрожала. Несколько девушек подтвердили, что это я толкнула maman.

Мисс Крейн отвела офицера в сторонку. Деньги перекочевали из рук в руки. Затем она подошла ко мне и помогла подняться.

— Возвращайся-ка домой, Дженни. Твоя комната ждет тебя. — По ее голосу я догадалась, что выбора у меня нет. Отныне я буду принадлежать ей.

Maman умерла, и прежней мне никогда не стать.

Глава 57

Я очнулась с пульсирующей головной болью, дрожа от холода и чувствуя за спиной что-то твердое. Поморгала, пытаясь сориентироваться в полумраке, но вокруг были лишь смутные тени. Все казалось незнакомым. Затем я поняла, что мое платье плавает в воде. Вскрикнув, я стала барахтаться, наконец нашла опору и сумела подняться. Мои запястья обхватывали тяжелые кандалы. От них к скале за моей спиной тянулись ржавые цепи. Я резко дернула, но цепи выдержали. Горячая боль обожгла обе руки, где кожа и без того была натерта. Накатила волна и коснулась моих колен. В воздухе пахло водорослями и гнилью. К стене был прикреплен только один факел. Сердце испуганно колотилось, и я стала всматриваться в пламя.

Вода прибывала и уходила, будто дышало само море. Нога соскользнула с камня, и под туфлей хрустнуло стекло. Прищурившись, я разглядела внизу отблеск разбитой лампы — той самой, которую уронила, когда приходила сюда в прошлый раз.

Я была на дне подземелья.

Я вспомнила о кости, что видела той ночью. Меня не первую заковали тут в цепи. С каждой следующей волной вода подбиралась немного выше.

Я ощупала стену, покрытую ракушечной коркой. Подняла взгляд и увидела в нескольких футах над головой линию прилива. Конечно, цепи туда не достанут. Я представила, как стою на цыпочках, тяну подбородок вверх и раздуваю ноздри, надеясь схватить последний глоток воздуха, пока не становится больше нечем дышать, кроме морской воды.

Всхлип сорвался с моих дрожащих губ. Я немного всплакнула, что лишь добавило каплю соли в мою могилу. Я злилась на себя. Нельзя сдаваться так легко!

— Представь, что это наручники Ригби, — пробормотала я.

Из локонов я вытащила несколько шпилек. Когда задела пальцами большую шишку, та отозвалась пульсирующей болью. Ее покрывала толстая корка — похоже, моя собственная засохшая кровь. Я вспомнила, что перед тем, как все померкло, видела змеиную голову трости мистера Локхарта.

Волны едва не сбили меня с ног, напомнив, что стоит пошевеливаться. К счастью, цепи были достаточно длинными, и я могла одной рукой держать шпильку, а второй — замок.

Пальцы совсем онемели, и все же от отчаяния кровь быстрее текла по жилам. Слезы подкатили к глазам, но я их проглотила. Первая шпилька сломалась после одного поворота, вторая не влезла в отверстие, третья и четвертая согнулись, будто сухая трава. Железо настолько проржавело, что окажись у меня ключ, и тот не смог бы открыть механизм.

Думай, думай!

Я наклонилась, нашла камень и принялась изо всех сил колотить им по цепи. Ничего не вышло, только рука еще больше разболелась.

— Это не поможет, Дженни, — сказал женский голос.

Я повернулась, вглядываясь во тьму. Послышался шорох идущих по воде ног — она подошла ближе. Ночную сорочку все еще покрывали пятна грязи, потускневшие волосы свисали на плечи, но лицо уже было отмыто от крови. В этот миг я поняла, что именно чувствовали Хартфорды, когда я убежала с сеанса, унося с собой саквояж, набитый их драгоценностями. Меня облапошили.

Призраков не существует, в отличие от людей, притворяющихся мертвыми.

— Леди Одра, — вымученно произнесла я.

— Надеюсь, ты не возражаешь, что я тебя так называю, — сказала она. — Хоть это наша первая встреча, мне кажется, мы подружимся. Я так рада, что наконец познакомилась с тобой. — Она присела в неглубоком реверансе. Я заметила у нее в руке трость мистера Локхарта. — Правда, мне бы хотелось, чтобы наше знакомство состоялось при иных обстоятельствах.

— Мне тоже. Ключа у тебя нет, верно? — спросила я, показав цепи.

— Я могу протянуть тебе руку помощи. — Она швырнула мне кость от скелета, которой указывала на мистера Пембертона, и снова засмеялась. Звук эхом отскочил от скал и отозвался у меня в голове. — Подземелья готовы предоставить леди всевозможный реквизит! Уверена, уж ты-то оценишь это по достоинству.

Она зажгла пару новых факелов, прикрепленных к стене, и взгляду открылась бо2льшая часть подземелья. К камням было приковано еще несколько пар кандалов. Как давно они здесь?

Похоже, Одра холодной воды не боялась.

— Сегодня все прошло куда лучше, чем я ожидала, — заметила она. — Много ли ты успела выяснить?

— Ничего, — отозвалась я. — Только то, что ты все еще жива.

— Хорошо, — кивнула она, наставив на меня трость. — Половина истории тебе уже известна. Ты познакомилась с основными действующими лицами моего маленького представления. К тому же прочла мой дневник. Я так ждала, когда ты его отыщешь!

— Это была подделка? — спросила я. Вода уже доходила мне до бедер, обхватывая, точно смертельные объятия.

Она приняла оскорбленный вид.

— Нет! Каждое слово — истина. Я очень рада, что все записала. Любой, кто его прочтет, узнает, как несправедливо со мной обошлись. Теперь ты и сама это понимаешь.

Она не задавала вопрос, но я все же ответила.

— Я уже не уверена, что именно понимаю.

Одра из плоти и крови приводила меня в замешательство и ужасала. Где та самоотверженная девушка, что была ко всем добра, которая желала только жить и быть любимой? Где та девушка, ради которой я была намерена добиваться справедливости?

Она резко повернула голову в сторону.

— Перестань! — крикнула Одра в стену. Какое-то время смотрела туда, затем вздохнула и снова обратилась ко мне. — Дедушка мной бы гордился. А у отца, должно быть, сдали нервы. Он не посмел перечить матери. Я бы ни за что не поступила так со своим ребенком, как он с несчастным Уильямом. Знаю, тот не достоин жалости, но ведь бедняге пришлось нелегко с самого начала, правда? — Она говорила спокойно, будто мы, как давние приятельницы, беседовали за чаем в библиотеке. — С трусости моего отца все и началось. Поэтому если и хочешь кого-то винить за то, что тебя заковали в кандалы, так это его.