Фатальное прикосновение - Виктория Викторовна Балашова

записка двухлетней давности. Мы только поженились. Да, я пошел к Вере, но она хотела меня видеть по поводу займа, ссуды для князя. Я быстро понял, что её попытка флиртовать является лишь печальными потугами разжалобить меня. Также я понял, что былой любви нет. И ушел быстрее от неё именно из-за тебя, Генриетта. Что ж ты наделала!

— Но кроме любви, точнее, ревности, — продолжил Курекин, — существовали и деньги. Обнаружив послания от сыщика в доме княгини, я отправил Фёдора в особняк Сиверсов. Просил, по возможности, тихо разузнать, не приходило ли послание для графа от княгини Килиани. Надо сказать, Федя с задачей справился. Дворецкому и в голову не пришло идти с таким пустяком к хозяину. Мой помощник сказал, что его послали в связи с расследованием. Дворецкий вспомнил совсем недавнее послание. Также вспомнил, что граф отсутствовал, и он передал его графине. Таким образом, раз граф Сиверс не в курсе, значит, её сиятельство ему письмо не передавала…

— Нет! — Генриетта стукнула кулаком по столу. — И я подумала, что это очередное доказательство их связи. Прочитав, поняла, что Вера еще и шантажирует мужа. Письмо было написано неофициально, как пишут близкие люди. То есть, граф мне с ней изменял, к тому же одалживал денег, а она не погнушалась его пугать разоблачениями.

— У меня остался один вопрос. Откуда вы взяли цианид, — понуро спросил Курекин: графиня выдала себя с головой.

— О, я же видела, кто подсыпал яд в бокал графини Шунской, — Генриетта начала нервно обмахиваться веером. — Тогда я еще не решила, воспользуюсь ли им, но записка уже была найдена. А смерть графини подсказала способ избавиться от Веры. Я последовала за официантом. Он был такого низенького роста, что я его легко проследила до черного хода. Там сказала, что видела, как он высыпал белый порошок в бокал Шунской. Официант ответил, что больше цианида с собой у него нет. Но назначил встречу и потребовал денег. Когда Ольга Михайловна предложила переодеться в мужчин и идти в клуб, я по случаю рассказала об этом Вере. Она тут же захотела к нам присоединиться. Яд я брала на всякий случай. Но Вере стало душно, и когда она отправилась одна в библиотеку, я поняла, что надо действовать. Насыпала цианид в бокал и предложила ей выпить. Вы правы, я много высыпала — у солонки чуть отвинтилась крышечка. Не сообразила, что из нее яд мог попасть и в сумочку.

Ужин у Германа Игнатьевича закончился печально. Генриетту Фёдор повез в полицию. Расстроенный и негодующий Сиверс отправился домой — настроения оставаться в гостях не было. Бобрыкин и Каперс-Чуховской молча доедали горячее, в душе надеясь на десерт. Герцог де Шоссюр тоже оценил кухню Радецкого и решил продолжить трапезу, тем более, заметив, что ушли не все. Куреикна заставили сесть и наверстать упущенное с горячим.

— Позвольте, Пётр Васильевич, — нарушил молчание Герман Игнатьевич, — одно у нас осталось неясным. Попытка отравить меня. Меня-то ей почто со свету сживать? Фёдору за наблюдательность огромная благодарность. Молодец, что предупредил. Но зачем? В суете всё забывал вас спросить.

Курекин покачал головой.

— Граф Сиверс догадался, что натворила его супруга. Может, даже заметил что-то неладное. Думаю, про женщин он во время беседы со мной проговорился неслучайно: думал про жену. Именно граф первым заметил солонку с цианидом. Сыпанул в первый попавшийся бокал. Хотел, чтобы грешили на врагов общества. Чтобы смерть княгини не выглядела отдельным от остальных преступлением.

— Невинный человек ведь мог умереть! — возмущенно сказала Ольга Михайловна.

— Мог. Однако репутация для некоторых людей превыше всего. К тому же, не исключаю любви графа к собственной жене. Потом, когда вы, якобы, обнаружили запах и не выпили отравленный напиток, уверен, граф очнулся и понял, что могло произойти. Потому перенервничал, но, когда ему стало дурно, опять попытался свалить всё на отравление. Не удалось.

Эпилог

Генриетту арестовали и отправили пожизненно в сибирское поселение.

Граф Сиверс уехал из России на родину и, по слухам, не собирался возвращаться. Улаживал дела семейные.

Джона Батлера удалось засадить в тюрьму, а потом и казнить. Впрочем, за него никто особо не вступался. Лорд Монкриф с удовольствием вернулся в Англию, в Шропшир. Поклялся более в Россию ни ногой. Туда же отправились и другие члены Английского клуба, замешанные в шпионаже и подготовке различных преступлений, направленных против заметных людей в Российской империи. Правда, Курекин не сомневался, что понаехали новые «англичашки».

Винный завод Бобрыкин выкупил вместе с Каперсом-Чуховским: Сиверс уехал, а неприязнь к де Шоссюру не позволяла Севастьяну Андреевичу с ним объединять усилия.

Германа Игнатьевича всё-таки уговорили открыть ресторан. А вскоре у них с Ольгой Михайловной родилась чудесная девчушка, что впрочем не мешало Радецкой писать статьи в «Освобожденную Галатею». Тем хватало. Кулинарную книгу она написала, правда, издала под именем и фамилией мужа. Считала, что это его рецепты и не хотела себе чужих лавров.

Ах, да — Свешников! «Циркач» признал, что штабс-капитан его нанял для убийства фон Гольштейна. Так как Никифор Иванович заранее просчитал сей ход событий, то сумел бежать из Москвы. Потом его вроде видели за карточными столами в Европах, но это не точно.

Примечания

1

à l'anglaise (фр) — на английский манер

2

derniere rendez-vous — последняя встреча

3

in fact — на самом деле

4

money does not stink — деньги не пахнут

5

Ma grand-mère était russe. Еlle m'a parlé en russe (фр) – Моя бабушка была русской. Она говорила со мной по-русски

6

Здесь и далее перевод «Макбета» М. Лозинского

7

Ce qui s'est passé? (фр) – Что произошло?

8

Что?.. Женщины? Это могло произойти только в России! Дамы в клубе для джентльменов!

9

Так называют его англичане

10

Его? А если это дама?