Призрак Сомерсет-Парка - Майерс Б. Р.

Наконец служанка нарушила молчание и завела речь о миссис Донован.

— Слуги поговаривают, наша экономка сама все подстроила. Миссис Донован уж больно злобная, так что могла и сама попытаться заварить кашу, клянусь! Знаете, она ведь нас предостерегала, когда вы только прибыли. Говорила, мол, ничего доброго из вашего приезда не выйдет.

— Правда? Но почему? — Я едва не запнулась.

Флора схватила меня за локоть, не дав упасть, а потом взяла под руку. Так мы и пошли дальше, поддерживая друг друга.

Служанка пожала плечами.

— Не важно. Врет она, это точно. — На другой ее руке мерно качалась корзина.

Как бы мне ни хотелось верить Флоре, ясно было одно: подделать шишку на затылке невозможно. Я попыталась сменить тему.

— Что такого важного случится завтра? — спросила я, вспомнив о ее поручении. — Кажется, запланирован изысканный ужин?

— Ждут особую гостью. Мисс Гиббонс — у нее есть связи и богатый американский кузен, тот больно интересуется английскими поместьями. Джозеф говорит, мистер Пембертон намерен вести дела кое с кем из земельных спекулянтов, на кого она имеет влияние. — Флора скривилась. — Хотя сама я далеко не в восторге. Как подумаешь, что Сомерсет-Парк разделят на части и продадут, ужас пробирает.

— Уверена, новый хозяин оставит Сомерсет в прежнем виде. И все же не представляю, что такая умелая служанка, как ты, будет долго искать работу. Наверняка слуги требуются во многих поместьях.

Она расхохоталась так, что едва не споткнулась и не утащила меня за собой в лужу.

— Ну конечно, я мечтаю быть судомойкой до скончания дней!

— Я ничего такого в виду не имела.

— Да я знаю, что не имели, — снова фыркнула Флора. Вот уж беззаботное создание!

Облака над нами рассеялись, а вскоре и солнце согрело наши озябшие лица. И пусть деревья уже сбросили почти все листья, прогуляться все равно было одно удовольствие, а прохладный воздух поздней осени приятно освежал после тяжелой атмосферы недоверия, царившей в замке.

— Я рада, что мы пошли вместе, Дженни, — вздохнула довольная Флора.

Мы шагали вдоль дороги, и вот уже показалась деревня. Мне было любопытно, в какие лавочки поведет меня Флора, но она свернула в переулок и направилась к милому коттеджу. Каменные стены заросли виноградом, а большую часть владений занимал пышный сад.

— Тут живет моя бабуля Лил, — объяснила Флора, открывая для меня ворота. — Она тоже служила в Сомерсете, когда лорд Чедвик Третий был еще жив. — И чуть тише добавила: — Последние несколько лет бабуля малость не в себе, так что не принимайте за чистую монету все, что она наболтает.

— Спасибочки, бабуля Лил, — сказала Флора, когда старушка поставила перед нами порезанный на куски пирог. Из-под простого платка, завязанного под подбородком, выбивались белые пряди. Хозяйка, подметая деревянный пол теплой юбкой, подавала на стол. Она принесла чайник, а потом опустилась в кресло-качалку у печки и раскурила небольшую трубку. Бабушка Флоры куталась в несколько кофт, но она была довольно миниатюрной и все равно казалась худой.

Дом у нее был скромным, однако уютным и чистым. В самодельных рамах на стенах висели крошечные картины с деревенскими пейзажами. Напротив стола, за которым устроились мы с Флорой, возвышался простой буфет с аккуратно расставленными сине-белыми тарелками. Все было на своих местах и очень практичное. Не то, что в моем первом доме, где мы с maman жили с миссис Ринальдо.

— Бабуля Лил — дока в садоводстве, — объяснила Флора. Над нами на деревянной балке сушились связки трав. Их аромат был очень сильным. — Она даже делает собственную смесь для набивки трубки. — По голосу было понятно, что Флора гордится теткой.

— Ноги-то уж ноют, — заявила старушка. — Трубка унимает боль получше любого снадобья молодого доктора. — Говорила она прищурившись, отчего у ее глаз разбегались лучики морщинок.

Я попробовала пирог — он таял во рту. Флора, должно быть, заслуженно гордится кулинарными умениями бабули. В корзине стояли баночки с мятным желе, приготовленным специально для свинины, что подадут завтра вечером к столу.

— Пирог просто чудесный, — сказала я старушке. Та улыбнулась, и морщинки стали глубже. — Говорят, вы работали в Сомерсет-Парке, — продолжила я, желая послушать ее версию событий.

Подавшись вперед в своем кресле-качалке, бабуля Лил сказала:

— Ты там гляди в оба. Флора меня не слушает, а я говорю: дом-то проклят.

Флора откусила еще кусок пирога.

— Бабуля, помилуй. Дженни — наша гостья!

— Не по нраву мне, что ты там работаешь, — заявила она, ткнув трубкой в сторону племянницы.

— Но теперь в Сомерсет-Парке живут хорошие люди. — Щеки Флоры порозовели, и она добавила: — Кто знает, может, недолго мне осталось быть судомойкой.

Бабушка Лил хихикнула.

— Так вот на кой тебе любовное зелье из моего чулана? Да не красней, бери, коли желаешь! — Она подмигнула мне. — Уж не знаю, зачем Флоре оно надобно, она и без того миленькая. Любой парень из тех, за кого стоит выходить замуж, сам о том смекнет, и пособлять не надо.

Флора засопела и подлила нам обеим еще чаю. Я подумала о Джозефе, о том, почему она тревожится, не врет ли он ей.

— А что скажешь о миссис Донован? — спросила она старушку. Полагаю, специально для того, чтобы отвлечь бабушку от своих любовных перипетий.

— П-ф-ф, — фыркнула та. — Всякий болван скумекает, что это проклятие. Дед был жесток, и теперь вся семья и ближние за это расплачиваются. Попомните мои слова, девушки, Сомерсет-Парк рухнет в море еще до того, как родится на свет новый наследник.

Флора что-то пробормотала в свою чашку.

И все же меня заинтересовала теория старушки насчет миссис Донован, особенно после того, как я не сумела найти объяснение своим перепачканным в грязи ботинкам. Возможно, дело в том, что легче верить в проклятие, ведь иначе придется признать собственную вину.

— Вы хотите сказать, что миссис Донован тоже стала жертвой проклятия? — спросила я.

— Порой вижу я, как она захаживает в деревню, да все задирает нос, возомнила себя одной из господ, ну да ладно. — Затем лицо ее посветлело. — Не то что старик поверенный, мистер Локхарт. Всегда говорит эдак уважительно и за травы приплачивает больше положенного.

Любопытно, использует ли он ее смесь для трубки, чтобы врачевать собственные недуги?.. Я решила, что умирающий готов испробовать все средства.

— Он не из тех, кто важничает, — продолжила старушка. — А уж какое щедрое подношение церкви сделал! Кабы не оплатил он ремонт, не было б там никакой крыши.

— Да, — устало вздохнула Флора, — он вовсе не заносчивый.

— Говорю ж тебе, мистер Локхарт — святой. На кой ему дался тот Сомерсет, ума не приложу.

— Он ведь их поверенный, бабуля, — сказала Флора, беря еще пирога. — А после смерти леди Одры осталась куча бумаг. Это не так просто, как вручить ключи новому лорду Чедвику. Да к тому же, кто знает, может, на свете есть еще один потомок Линвуда.

— Правда? — спросила я, удивляясь тому, как хорошо Флора разбирается в наследственных делах.

Бабуля Лил качнулась несколько раз в кресле, мягко отталкиваясь от пола. Тихий скрип сопровождал нашу беседу.

— А как насчет мистера Саттерли? — продолжила расспросы я, гадая, какие еще пикантные тайны ей известны.

Флора едва не подавилась пирогом и быстро запила его глотком чая. Наверное, это было слишком бесцеремонно, однако служанка знала чересчур много, и я не могла оставить ее в покое.

— А-а... — протянула бабуля Лил, и звук повис в воздухе. — Уж сколько слухов ходит о смерти кузнеца. Не странно ль: он встретил смерть аккурат по дороге в Сомерсет, а лорд потом взял под крыло его мальчонку. — Она подняла белые брови. — Снова козни проклятия!

Интересно, дошли ли до старушки слухи о тайне происхождения Уильяма.

— А с чего началось проклятие? — спросила я, оставив без внимания пинки Флоры под столом.

Она широко распахнула глаза.

— В Сомерсете пропадали служанки. Все молодые да красивые. Не раз их находили мертвыми: спустя много дней тела выбрасывало на берег, побитые о скалы, раздувшиеся от соленой воды. Одно вам скажу: вовсе не тайна, кто это сделал. — Старушка задрала подбородок и уставилась на дверь. — Лорд Чедвик Третий!