Коллекция Энни Мэддокс - Шарлотта Брандиш

за столом, а не на полу, как привык, и даже увлёкся рисованием. Разумеется, на доступном ему уровне. Что с вами, мисс Адамсон? – глаза мисс Эппл сузились. – Отчего такой похоронный вид? Вы что, дальше Олдгейта никогда не выезжали и знать не знали, как обстоят дела здесь, у нас, в реальном мире? Или вы из тех юных леди, которые вышивают незабудками платки для бездомных и наивно полагают, что голод – это когда к чаю нет печенья?

От едкой иронии директрисы и злости на себя за то, что не сумела скрыть эмоций, Оливия покраснела. В запале обиды она не заметила, с каким трезвым и пристальным вниманием директриса наблюдает за ней.

– Разумеется, мисс Эппл, я не вышиваю платки для бездомных. И да, я нечасто бываю в Ист-Энде, уж извините. Но одно – знать, как обстоят дела, хотя в газетах про такое и не пишут, и совсем другое – видеть это своими глазами. Мне просто стало жаль Энди и всех, кто повторяет его судьбу, и я не думаю, что меня стоит в этом винить.

– Винить вас, юная леди? – воскликнула мисс Эппл, высоко подняв левую бровь. – Кто же вас винит? В этом виноваты совсем, совсем другие люди. Вот только жалостью вашей дети вместо одеяла не укроются и на хлеб её не намажут. Вместо жалости попытайтесь сделать этот мир, как говорит наша дорогая мисс Гриммет, чуточку лучше. В вашем случае просто хорошо исполняйте свои обязанности и постарайтесь не сентиментальничать почём зря, – строго посоветовала директриса, взглянув на часики. – А вы, мисс Адамсон, ко всему прочему ещё и болтливы, – с осуждением заявила она. – Четвёртый час! Так мы ничего не успеем. Пойдёмте скорей, я покажу вам мастерские и нашу пещеру Аладдина, а после вы займётесь картотекой и письмами. Вы так и не сказали, что у вас с почерком?

Почерк у Оливии был обычный, ничего выдающегося, но признаться в этом она не успела. Синяя дверь вдруг без стука распахнулась, и на пороге вестибюля в мягком послеполуденном свете возникли три тёмные фигуры в белоснежных крылатках, скрывающих лица. Одна из них шагнула вперёд и, с показным смирением сложив пухлые розовые ладони у груди, певуче возрадовалась:

– Ну до чего приятно, мисс Эппл, что вы решили нас встретить! А я уже боялась, что мы свалимся вам как снег на голову. Не возражаете, если мы с сёстрами совершим маленькую прогулку по вашему чудесному Сент-Леонардсу, о котором мы столько слышали?

***

Дальнейшее вовсе не напоминало маленькую прогулку, скорее тщательное инспектирование, и от Оливии не укрылась ни холодная, старательно сдерживаемая ярость мисс Эппл, ни завуалированные колкости, на которые была так щедра сестра Фаустина. Само собой, и директриса, и гостьи вели себя безупречно вежливо, но сквозь учтивые фразы сквозило ледяное противостояние, и каждое слово обретало двоякий смысл, недоступный для понимания Оливии.

Например, в прачечной, которой гостьи уделили самое пристальное внимание, мисс Эппл с непроницаемым выражением лица процитировала Послание к коринфянам о звенящей меди, на что сестра Фаустина, осматривая устрашающего вида машину для отжима белья, парировала строкой из Писания о злачных пажитях. В умывальной сёстры с дружным осуждением осмотрели зеркала на стенах, в библиотеке разговор коснулся легкомысленных дамских романов, в дортуарах – отсутствия на прикроватных столиках Библий и слишком мягких, по мнению сестёр, матрацев. Пожалуй, только стеклянная галерея над вестибюлем удостоилась их одобрения. Глядя сквозь прозрачный потолок на проплывающие над головой облака, сёстры удовлетворённо улыбнулись и обошлись без комментариев.

Позже, в гостиной, пока гостьи бесцеремонно, словно перед покупкой, осматривали резную тиковую мебель и вазы минтонского фарфора, до Оливии стало доходить, что дело тут явно нечисто, а уж когда одна из монахинь, приземистая сестра Фредерика с квадратным лицом и плечами, как у боксёра из Сохо, перевернула кресло, чтобы посмотреть, чем оно набито, сомнений не осталось никаких. Реакция мисс Гриммет лишь подтвердила догадки Оливии.

Пробегая тяжёлой рысцой мимо гостиной и поначалу не заметив незваных гостей, она, стоя в дверях, принялась тараторить:

– Трёх, мисс Эппл, дорогуша! Трёх зеркал всё равно не хватает! Я уж всё у этого негодника обыскала, да без толку. А ведь товар отправлять в пятницу, и задерживать никак не годится! – Глаза её расширились, и к щекам прилила кровь, когда в поле зрения появилась не только мисс Эппл, но и три монахини в серых одеяниях тусклого мышиного оттенка.

Выражение лица мисс Гриммет не оставляло простора для разночтений – сёстрам Благодати в Сент-Леонардсе явно были не рады.

– Позже, мисс Гриммет. Мы поговорим об этом позже, не сейчас, – голос директрисы звучал резче обычного. – А пока пришлите ко мне Энни. Нужно показать мисс Адамсон, нашему новому секретарю, второй этаж и комнату с готовыми заказами. Пусть Энни раздаст девочкам материалы для самостоятельной работы и придёт как можно скорее. И передайте миссис Мейси, чтобы поставила чайник. Наши гостьи перед уходом наверняка пожелают выпить по чашечке чаю с её коричными слойками.

Когда мисс Гриммет отправилась исполнять поручения, сестра Фаустина, благообразная, румяная, с полными губами и маленьким хищным носиком, изящно принюхалась. Аромат корицы и правда слышался столь отчётливо, будто где-то совсем рядом располагалась пекарня, и лицо монахини отразило сложную гамму чувств.

– Как это любезно с вашей стороны. Однако я вынуждена отказаться. В эти дни мы с сёстрами воздерживаемся от мирских радостей и проводим время в посте и молитвах. Я, мисс Эппл, наслышана, что вы привыкли баловать своих подопечных. Разве вас не заботят их бессмертные души? Плоть человеческая слаба, и то, что для неё радость, для души – погибель. Разве не разумнее приучать этих детей к воздержанию, дабы укрепить их дух и не дать скатиться в пучину порока?

От неловкого движения мисс Эппл, возвращающей в этот момент вазам на каминной полке строгую симметрию, фарфор мелодично звякнул. Тем не менее, когда директриса обернулась, то казалась совершенно невозмутимой, лишь на щеках проступил румянец негодования.

– У нас светское заведение, сестра. И наши дети слишком долго обходились без мирских радостей, чтобы отказывать им в куске сладкого теста. А теперь, если вы закончили здесь, могу я предложить вам осмотреть систему водоотвода и котельную? Или вас интересуют исключительно прачечные и мебель?

***

– Почему именно я?

По правде говоря, Энни Мэддокс изнывала от любопытства. Среди девочек из её мастерской только и разговоров было, что о новом секретаре, и ей не терпелось убедиться, так ли похожа мисс Адамсон на своего брата, как все говорят, ведь, открывая ей двери, она лишь мельком