Тень чупакабры - Алёна Моденская

ни с кем никогда не ссорилась, ни о чём «таком» знать не знала, результаты экспертизы лгут, а на Новикова надо жаловаться.

Пока на него не нажаловались, Новиков решил всё-таки нанести визит в знаменитый Дом культуры. Так или иначе, все три девушки были с ним связаны. Хоть что-то их объединяло. Ну, кроме места жительства и жуткой гибели.

В просторном холодном фойе с высокими потолками и яркими пролетарскими фресками было пустынно, хотя откуда-то доносились голоса. Новиков спросил у дежурной, где библиотека — надо же как-то оправдать свой визит в это учреждение.

Света без лишних вопросов выдала ему формуляры всех трёх погибших девушек.

— А что, сейчас здесь почти никого нет? — спросил Новиков, осматривая пустынную тихую библиотеку, где пахло деревом и старой бумагой.

— Нет, все приходят ближе к вечеру. — Света отчего-то избегала смотреть на Новикова.

— А я вроде в фойе голоса слышал.

— Ну, методисты и педагоги-то здесь. И ещё Кристина в буфете портрет пишет. — Света усердно перебирала какие-то записи.

Новиков решил не смущать её ещё больше и спросил:

— Тогда можно мне взять формуляры в буфет?

— Пожалуйста, — равнодушно пожала плечами Света.

Новиков забрал карточки и направился в сторону, где слышал голоса. Действительно, в буфете между столами за мольбертом стояла Кристина, сосредоточенно выводящая что-то на холсте. А за стойкой, у разноцветных колб с соками застыла крупная ярко накрашенная дама в чистеньком фартуке с оборками и кокетливой головной повязке-короне.

— А, здравствуйте, — обернулась с Новикову Кристина. И тут же вернулась к своему холсту.

— Вы что-то хотели? — спросила буфетчица, не меняя положения.

— Если можно, чай и бутерброд, — вежливо улыбнулся Новиков.

— Бутерброды только с сыром, — резко выдала модель.

— Они же вчерашние, — вяло проговорила Кристина, глядя на холст.

— И что теперь? — грозно спросила буфетчица. — Они же всё равно съедобные.

— Разве кто-то возражает, — пожала плечами Кристина. — Просто для сотрудника угрозыска можно было бы поискать что-нибудь сегодняшнее. Он-то находит преступников.

— А, так вы оттуда, — шёпотом проговорила буфетчица, округлив глаза. — Насчёт девиц этих, да? Ой, тогда мы вам сейчас чего-нибудь сообразим.

И дама в фартуке грациозно исчезла в недрах буфета.

— Ну куда, — только и проговорила Кристина, взмахивая рукой с карандашом.

— Напомните, как зовут вашу модель? — тихо спросил Новиков, усаживаясь за столик рядом с мольбертом.

— Тётя Клава. Клавдия Васильевна. Она всё про всех знает, — понизив тон до шёпота, добавила Кристина.

Клавдия Васильевна вернулась с горячим чаем и целой тарелкой бутербродов — с колбасой, сыром, котлетой и даже красной рыбой.

— Вот, пожалуйста, угощайтесь, — буфетчица поставила блюдо перед Новиковым. — Ой, погодите, давайте мы стол скатертью накроем.

— Не стоит, — помахал рукой Новиков. Тётя Клава не уходила, заинтересованно глядя на следователя, и он решил в знак благодарности её допросить. Даже блокнот раскрыл и ручку достал. Со всей серьёзностью задал банальнейший вопрос: — Скажите, вы хорошо знали трёх девушек?

— Хорошо, — с готовностью кивнула тётя Клава.

— Давайте начнём с Валентины. Что можете о ней рассказать?

— Так, Валя. — Тётя Клава постучала длинным красным ногтем по подбородку. — Пела хорошо, особенно романсы. Как вечера для номенклатуры — всегда её выставляли, уж больно всякие секретари да ветераны любили её слушать. Как концерт — так без охапки цветов не уходила, и всегда какой-нибудь букетик нам оставляла да дежурной.

— Ухажёров у неё много было? — доверительно спросил Новиков.

— Ну! А что толку? — подбоченилась тётя Клава. — Она, говорят, в какого-то парня по уши втрескалась, а он на её подружке женился, потому что у той богатый папаша. Дурак, такую девку прощёлкал. Вот она слезливо и пела. А может, и не дурак. — Тётя Клава косо глянула на Кристину, тонкими линиями делавшую набросок буфета.

— Хорошо, так и запишем. — Новиков старательно написал несколько слов в блокноте. — Теперь вторая — Катя.

— Это плясунья? — уточнила буфетчица.

— Она, — кивнул Новиков.

— Свиристелка, — с готовностью произнесла тётя Клава и проследила, чтобы Новиков так и записал. — Вроде со Стёпкой-механиком гуляла, а сама всем подряд глазки строила. Всё ждала, может кто из богатеньких клюнет на неё. И номера-то у неё всё похабные были, всё в коротких юбках и чтобы ноги задирать до ушей. Срамота.

Краем глаза Новиков заметил, как Кристина чуть не засмеялась. Самому Новикову было ни капли не смешно, и он продолжил:

— Так. Теперь третья. Катерина.

— А, эта. — Тётя Клава небрежно махнула рукой. — Сказала бы я вам, кто она была, да про мёртвых плохо нельзя.

— Но правду можно. — Новиков внимательно посмотрел на буфетчицу, та отвела взгляд.

— Ну, актёрка. Всегда главные роли ей давали, хотя как по мне, так она уж слишком старалась. Орёт только да руки заламывает. — Тётя Клава быстро осмотрелась и наклонилась к Новикову. — В прошлом месяце она костюмершу побила за якобы плохое платье. Туфлей, да прямо каблуком по лицу как вдарила, у той даже здоровенный фингал остался.

— Что, совсем плохое платье? — как можно серьёзнее спросил Новиков.

— Да причём тут… — И тут тётя Клава увидала что-то за его спиной, быстро выпрямилась, оправилась и парусником в рюшах поплыла на своё место. Уже оттуда широко заулыбалась: — Борис Никодимович, милости просим, не желаете ли кофе?

— А что, можно. — В буфет вошёл щеголевато причёсанный товарищ в белом костюме, запонках и блестящей булавке на шёлковом галстуке. Он окинул взглядом Кристину, которая только чуть повернулась и вяло кивнула в знак приветствия. — Как работа?

— Идёт, — коротко ответила Кристина.

— Что ж… — Тут Арбузов заметил Новикова и привычно располагающе улыбнулся: — А вы, простите, кто будете?

— Капитан Новиков. Угрозыск.

— А это насчёт… — Арбузов театрально покачал головой. — Да, это большая потеря для всех нас. Такие молодые, талантливые девушки, и такое ужасное происшествие.

Дальше Арбузов ещё минуты две продолжал нести банальщину, а Новиков сочувственно кивал.

— И чем же мы можем вам помочь? — наконец спросил директор ДК.

— Я собираю информацию о погибших. Так сказать, штрихи для общей картины. Вот, просматриваю их библиотечные формуляры.

— Это правильно, — закивал Арбузов. — Они были очень интересными девушками, я бы сказал, выдающимися. А, вот и кофе. Если что понадобится, то я в вашем полном распоряжении.

Новиков благодарно кивнул, а Арбузов взял кофе, тарелку с бутербродами и сел так, чтобы видеть следователя. Буфетчица вернулась к колбам с соком.

— Так, чуть боком встаньте, пожалуйста, — попросила Кристина, указывая куда-то карандашом. — И к колбе руку протяните. Вот так.

— И долго мне так стоять? — мрачно спросила тётя Клава.

— Не очень, — проговорила Кристина, замеряя что-то карандашом.

— Искусство требует жертв, Клавдия Васильевна, — весело произнёс Арбузов. — Вас, можно сказать, увековечат на века.

Новиков