Тень чупакабры - Алёна Моденская

молодых людей, решивших вчера пойти потанцевать. И ни один ничего путного не сказал. Молодые люди о Катерине отзывались положительно, по их рассказам выходило, что она танцевала с двадцатью кавалерами, не меньше. Девушки о ней были другого мнения — описывали как развязную особу, склонную к аморальному поведению. И якобы танцевала она с одним-двумя парнями, которыми другие девушки не заинтересовались.

С лучшей подругой снова не повезло — та пришла на танцы со своим ухажёром, но этот «мерзкий тип» весь вечер увивался за Катериной.

— А вы давно дружите? — спрашивал Новиков, глядя в протокол. Перед глазами строчки уже прыгали, заползая друг на друга.

— Больше не дружим, — насупилась девица. Чернявая, с белоснежными зубами и красиво нарисованными стрелками на веках.

— Ясно дело, — сухо сказал Новиков, поднимая взгляд.

— А, ну да. — Девица поёрзала. — Всё равно Катька у меня из доверия вышла. Я её как подругу попросила с ним посидеть, пока я бегала… ну, вы понимаете. Возвращаюсь — а они уже танцуют. Медленный танец, между прочим.

Новиков кивнул. Эта девица была или сильно обижена, или обделена мозгами — до неё до сих пор не дошло, что её бывшую подругу кто-то исполосовал так, что опознать смогли только по одежде.

— Во сколько вы видели её в последний раз? — Новиков от усталости прикрыл глаза.

— Ну, танцы-то уже закончились. Мы домой пошли. Валерка-то хотел её проводить, но я его увела, — самодовольно проговорила девица.

— Одиннадцать? Двенадцать? — устало спросил Новиков.

— Где-то так.

— Кто-то незнакомый к ней подходил вчера? Может, приглашал танцевать? Или пытался познакомиться? — продолжал задавать скучные стандартные вопросы следователь.

— Ну… — Девица задумалась, щурясь в пространство. — Вроде нет.

— Недоброжелатели у неё были?

— Сколько угодно! — С готовностью ответила бывшая подруга. — Во-первых, Галка. Катька у неё парня увела, и почти сразу бросила. Потом Ирка. Она платье хотела себе сшить, да Катька узнала и первой себе точно такое же сделала. Ещё на танцы в нём пришла и всем хвасталась. Потом Зинка. Катька про неё такое всем рассказывала — уши завянут. А всё из-за Кольки, который вместо Катьки тогда Зинку в кино позвал. Потом ещё Маринка, она Катьке как-то списать контрошку не дала, а Катька про неё тоже слухи всякие распускала. Потом ещё соседи — Катька же музыку громко включала и танцы дома устраивала, они на неё ругались. А, ещё Вадик. У него машина своя, вернее, у родителей, вот он и дал как-то Катьке порулить, дурак. Она девчонку какую-то сшибла, а всем сказала, что это он, а её как бы и близко там не было.

— А откуда вы знаете, что это она сшибла? — Новиков уцепился за первую за день нужную информацию.

— Так она мне сама сказала, — самодовольно улыбнулась бывшая подруга.

— А где этот Вадик теперь?

— Как — где? Сидит.

— Спасибо, вы мне очень помогли, — вымученно улыбнулся Новиков.

— Пожалуйста. Если что — вызывайте.

— Обязательно.

Когда дверь за девицей закрылась, Новиков откинулся на спинку стула и прикрыл глаза. Строчки, голоса, алые пятна. И посреди всего этого — Катерина Дорожина, милая шестнадцатилетняя девочка, в которой родители души не чаяли. Стерва с внешностью Мэрилин Монро.

В дверь постучали.

— Можно? — в кабинет просунулась рыжая голова Зины Батенко.

— Да, пожалуйста. — Новиков никогда бы не подумал, что будет так искренне радоваться приходу судмедэксперта. — Вы — первый приятный человек за много часов.

— Надо же, — улыбнулась Зина, садясь на стул, где за день побывало два десятка бестолковых свидетелей. — А мои тихие. Не раздражают.

— Как вы вообще выбрали такую работу? — спросил Новиков, заваривая чай кипятильником.

— Я хотела быть обычным врачом, но жутко боялась напортачить. Это же живые люди. И тогда один профессор мне сказал: боишься живых, иди к мёртвым. Им-то хуже уже не сделаешь.

Новиков поставил перед Зиной чашку и блюдце с печеньем. А она положила на его стол отчёт о вскрытии.

— Домашнее? — спросила Зина, примеряясь к печенью.

— Да, невеста прислала. Она пока не приехала. — Сказав это, Новиков подумал, что лучше бы Лене подольше не приезжать. Докатился.

— Вкусно, — улыбнулась Зина. — А я к вам не просто так. Думаю, чего вы не идёте. А у вас тут, оказывается, столпотворение.

— И? — Новиков заинтересованно подался вперёд.

— Ладно, не буду тянуть. У этой Дорожиной был сделан аборт. Весьма профессионально, кстати.

— Аборт? — Новиков подумал, что от переутомления ослышался.

— Точно так, — уверенно кивнула Зина. — Месяца два назад.

— Ей же всего шестнадцать, — выдал Новиков, у которого новая информация в уме пока не устаканилась.

— И такое бывает, — пожала плечами Зина и взяла ещё печенюшку.

— А другие две?

Зина с набитым ртом помотала головой.

— Надо её карту запросить, — пробормотал Новиков, стуча пальцами по столу.

— Вряд ли вы там что-нибудь найдёте.

— Как это? Должна же быть запись…

Зина в ответ только усмехнулась.

— То есть, где-то в городе делают нелегальные аборты? — понизив голос, спросил Новиков.

— Я этого не говорила, — Зина смотрела в чашку. — Но недавно ко мне приходила одна ваша соседка и спрашивала, где можно по-тихому такое дело провернуть.

— И что вы ей ответили?

— Что я не в курсе. — Зина так и смотрела в чашку. — Если бы не обстоятельства, я бы никогда вам об этом не рассказала.

— А вы серьёзно не в курсе?

— Слухи не пересказываю, — буркнула Зина.

— Ясно, — устало вздохнул Новиков. — А откуда вы вообще Свету знаете?

— В одном классе учились. Она, кстати, сказала, что ей это нужно не для себя, а для подруги.

— Кто бы сомневался, — пробормотал Новиков. — А что насчёт других следов? Если это всё-таки зверь?

— Это человек, — угрюмо произнесла Зина. Потом глянула на Новикова: — Вы у Марковича были?

— Был, — мрачно проговорил Новиков.

— Вы не верьте тому, что про него болтают. — Зина поднялась.

— Ясное дело.

Зина попрощалась и ушла. Новиков на всякий случай просмотрел её отчёт. Ничего нового — порезы разной глубины, два тонких лезвия. Ни следов, ни отпечатков. Даже намёка на борьбу нет. Значит, нападал неожиданно. И с огромной силой, так что девчонки даже защититься не успевали.

Новиков за этот день жутко устал, но всё же решил времени не терять и этим же вечером поговорить со Светой. Приятного, конечно, мало, но сколько жизней можно спасти одним противным разговором?

Когда Новиков пришёл домой, Света возилась в ванной — что-то стирала в оцинкованном тазике. Новиков вошёл и закрыл за собой дверь.

— Вам ванная нужна? — спросила Света, убирая со лба выбившуюся прядь волос. — Я скоро освобожу.

— Света, вы слышали про девушку, которую утром нашли в парке? — У