Тень чупакабры - Алёна Моденская

работа зависит? Скажем, буфетчица или библиотекарша.

Библиотекарша. Света. Вот кого надо расспросить.

Новиков сдал дело директора ДК обратно и отправился домой. В общей комнате всё и все были на своих местах — Жанна Сергеевна у окна, Кристина за мольбертом, Артём — за книжками, Света и Герда что-то выписывали из толстого старого тома.

Новиков поздоровался и пошёл на кухню ужинать. Ну не расспрашивать же Свету о таком деликатном деле при всех. Или, наоборот, лучше в присутствии соседей? Может, кто ещё чего путное скажет. Хотя здесь не принято языки распускать, особенно на людях.

С другой стороны… И тут Новиков чуть не хлопнул себя по лбу. Хорошо, что он не пошёл к Свете со своими вопросами нахрапом. Если она давно работает в ДК, то наверняка и сама сталкивалась с приставаниями Арбузова. И прилюдно об этом никогда не расскажет. В приватной беседе — тем более. Будь Новиков её подругой, или хотя бы просто женщиной, тогда другое дело, можно было бы попытать счастья.

А так — на откровенность Светы рассчитывать не приходится. У неё ведь и жених есть — слесарь Гриша. Если что и было у неё с Арбузовым, она ни за что в этом не признается и правильно сделает. Даже если этот хлыщ просто намекал и «слюной капал», как выразилась Кристина.

Новиков поужинал макаронами с сарделькой и направился в общую комнату. Как раз пришёл свежий выпуск «Рыболовства», который Новиков начал выписывать, ещё когда учился в институте. Теперь по новому адресу. Пока Новиков не устроился, несколько прошлых выпусков приходили в его прежнее общежитие. Хорошо, ребята пересылали журналы куда нужно.

Кристина скоро ушла, портрет они с Жанной Сергеевной почти закончили. Почти сразу после неё попрощалась со всеми Герда. Будто ждала, пока Кристина исчезнет из комнаты. Судя по тому, что Артём был на месте и даже вполне приветливо с ней общался, мамаша-Вислогузова угрозу не исполнила и за аморалку его к ответственности не привлекла.

Опять аморалка. Такой маленький город и столько аморального вокруг.

Новиков просмотрел журнал и оставил его на потом. Пожелал соседям спокойно ночи и отправился спать. Проснулся рано, в шестом часу от громкого стука в дверь.

Молодой оперативник, что показался в проёме, наклонился и прошипел:

— Собирайтесь. Там ещё одна.

Глава 8. Либо хорошо, либо ничего

Новиков пешком добежал до парка, просыпающегося под прохладным майским солнцем. В мягких рассветных лучах уже суетилась опергруппа и криминалисты. Кто-то принёс простыню и накрыл тело, и теперь по белой ткани расползлись огромные алые пятна.

Приподняв край простынки, Новиков окинул взглядом девушку. Вернее, то, что от неё осталось.

— И как опознавать? — пробормотал Новиков, опуская ткань на место.

— Так уже. — Оперативник кивнул на женщину, сидевшую прямо на земле под цветущей сиренью. Рядом на корточки присел парень в белом халате и капал что-то пахучее из пузырька в стаканчик с водой. — Её утром дворник нашёл. Он местный, сразу к родителям побежал, а они уж нас вызвали. Кстати, вот. Прямо рядом с ней нашли.

Оперативник протянул следователю светленькую сумочку, забрызганную мелкими, уже подсохшими каплями.

Поморщившись, но так, чтобы никто не заметил, Новиков полез внутрь. Духи в полупрозрачном флакончике, конфеты в ярких фантиках, билетики. Пластмассовая пудреница, импортная помада, ключи, деньги в кармашке.

— Часы, серёжки? — спросил Новиков, продолжая копаться в сумочке.

— Всё на месте, — сухо произнёс оперативник. Потом добавил, понизив голос почти до шёпота: — Вон, её отец пришёл. Паспорт, наверное, принёс, а то мать из-за истерики его никак найти не могла.

Новиков вернул сумочку оперативнику и направился к седому сухопарому мужчине, с каменным лицом застывшему в нескольких метрах от тела.

— Здравствуйте, я следователь Новиков. — Привычная демонстрация удостоверения, на которую отец девушки внимания не обратил.

— Дорожин, — хрипло проговорил мужчина, неподвижно глядя на простыню.

— Вы документы принесли? — мягко спросил Новиков, загораживая собой тело.

— Я… да. Вот. — Дорожин начал рассеянно хлопать себя по карманам. Наконец нашёл что искал и отдал следователю.

Новиков открыл протянутый паспорт. Екатерина Дорожина, шестнадцать лет. Документ выдан всего месяц назад.

— Чем занималась ваша дочь? — спросил Новиков, просматривая чистые страницы.

— Ясно, чем. Как все. В школе училась.

— В институт собиралась поступать?

— Да, всё актёркой хотела стать. Мы с матерью, конечно, против. Сначала нормальную профессию надо получить, а потом уж и на артистку можно. — Дорожин сухо кашлянул.

Новиков закрыл паспорт и произнёс:

— Ясно. Она занималась в Доме культуры?

— Ну да, в театральном кружке, — кивнул Дорожин. — Ещё с первого класса.

— Мы пока заберём паспорт, это нужно для оформления. — Пора было переходить к наиболее неприятным вопросам, и Новиков, мысленно собравшись с силами, проговорил: — Скажите, мне можно осмотреть её комнату?

— Что? — Дорожин непонимающе хлопал глазами.

— Я так понял, вы живёте здесь недалеко, — медленно произнёс Новиков, стараясь не нагнетать и так напряжённую ситуацию. — Можно осмотреть вещи вашей дочери?

— Это ещё зачем? — удивлённо спросил отец убитой.

— Может, что-то полезное отыщется.

— То есть — полезное? Вещи Катьки вам эту зверюгу поймать помогут? — напряжённо произнёс Дорожин.

— Зверюгу? — медленно переспросил Новиков.

— Ну да. Чудище это, что детей калечит! Шлёндрает тут! — Дорожин стал говорить громче, на него уже оборачивались.

— Вы думаете, это животное? — осторожно спросил Новиков.

— А кто?! — Дорожин уставился на него светлыми глазами.

— В котором часу ваша дочь вчера ушла из дома? — Новиков решил переменить тему.

— Так это… во сколько там танцы-то начались.

— Вы насторожились, когда она вечером не вернулась?

— Так это… — Дорожин отвёл взгляд. Ясно, дочка у них домой после танцев не торопилась.

— Ладно, — вздохнул Новиков. — Постоянный друг у неё был?

— Ей же только вот шестнадцать исполнилось! — возмутился Дорожин. — Какие ещё женихи!

— Понятно. Спасибо. — Новиков отошёл от отца, который отправился утешать жену, так и сидевшую прямо на холодной земле.

— Всё как обычно? — Оказалось, рядом стояла Зыкова и дымила папиросой.

— Танцы в парке, — пробормотал Новиков. — Толпа людей. А свидетелей не найти.

— Всё это начинает скверно пахнуть, — процедила Зыкова.

— Да уж, — признал Новиков. — И опять всплывает этот ваш Дом культуры.

— Наш, — сухо поправила Зыкова. — А чего вы хотите? Он один на всю округу. Детям же нужно чем-то заниматься.

— Чем именно они там занимаются — вот вопрос, — парировал Новиков, потом вспомнил, что с начальницей Первого отдела лучше бы не ссориться. Уже мягче спросил: — Поможете со свидетелями?

Зыкова коротко кивнула. Кажется, даже не обиделась не резковатый тон. И как обычно, слово своё сдержала. До вечера у кабинета Новикова стояла очередь из