Беглец (СИ) - Никонов Андрей

Зачем охранять трупы и пустое помещение, Митя объяснять не стал, но проводник, получив чёткий приказ, приободрился, кивнул, прижал портфель к груди. Бейлин неудачно наступил в лужу крови, поспешил обратно, в пятый вагон. В салоне собирались люди, казалось, отовсюду, Митя едва протолкался между ними, постучал в дверь купе Пупко.

— Милиционеры отстреливаются, — доложил он Викентию Павловичу, — бандитов не видел, но они точно есть.

Перехватив взгляд Лапиной, Митя едва заметно покачал головой.

— А что с Травиным? — спросила Варя.

— Сбежал. Убил охрану, и сбежал. Любой преступник на его месте поступил бы точно так же.

— Надеюсь, его пристрелят, — мстительно сказал Пупко. — Чего встал, давай-ка, братец, помоги милиции, каждый ствол на счету.

Сам он никуда идти не собирался.

Промежуток между паровозом и последним вагоном товарняка был совсем небольшим, сцепку разнесло в хлам, и оба состава почти соединились. Травин без приключений добрался до второго с конца вагона — насыпной платформы с щебнем, и полез наверх. Подтаявший камень расползался, Сергей зажал карабин в руке, вбил в камни ботинок поглубже, и подтянул тело вверх.

Наверху, на куче щебня, лежал агент Марочкин. Он держал револьвер в руках, и целился в сторону стрелка. Появление Травина первым обнаружил доберман, он тихо зарычал, но нападать не стал.

— Тебя каким ветром занесло? — агент приподнял голову, косо взглянул на Сергея, — как выбрался?

Марочкин был одет в меховую жилетку, на плече левой руки расплывалась кровь. Говорил он тихо, почти шёпотом.

— Долго объяснять, — Сергей улёгся рядом, машинально погладил пса, — из нагана его не подстрелишь. Сильно зацепило?

— Пустяки, по касательной.

— Остальные где?

— Засели отсюда за соседним вагоном, ждут.

— Чего?

— Когда их приятель нас всех как в тире перестреляет, меткий, зараза, — сплюнул Марочкин. — Я тут уже минут десять лежу, их переговоры слышу, не стесняются, прям в голос орут, что, мол, если не сдадимся, по окнам начнут стрелять, по пассажирам, у них где-то ещё пулемёт припрятан. И Липшица, ну чекиста нашего, убьют.

— Врут, наверное. Был бы припрятан пулемёт, сейчас весь поезд в решето бы уделали.

— Может и так. Сами они соваться не хотят, под пули лезть дураков нет, так терпение заканчивается. Может, сбегут, не выдержат.

— С нашей стороны потери есть?

— С нашей, — усмехнулся агент, — смотри, как заговорил. Я ещё не решил, с какой ты стороны, может, с ихней.

— Так есть?

— Да, Лепёхина подстрелили, — Марочкин помрачнел, — вылез, дурак, на свет, тут его и сняли. Вон там валяется. Машинист у них сидит, всё разболтал, и что чекистов двое всего, и что милиции четверо, точнее, теперь трое. Ну и товарищ помощник уполномоченного улёгся где-то там, по их словам, дышит, но не в себе. Значит, нас осталось четверо.

Слово «нас» агент подчеркнул особо. Травин не стал говорить, что и второго чекиста тоже нет в живых, протянул Марочкину карабин.

— Справишься?

— Не дурней тебя, — агент забрал ружьё.

— Значит, говоришь, в двух вагонах отсюда?

— Их там четверо, то ли с ружьями, то ли с обрезами, палят в молоко, один было высунулся с этой стороны, но Сидорчук чуть не попал, теперь хоронятся, на своего товарища надеются. Пока этого не снимем, — Марочкин кивнул в сторону стрелка, — так и будем на месте стоять, кто быстрее замёрзнет. Я уже почти околел, ты вон тоже в пиджачке не по сезону.

— Меня твой Сидорчук не снимет?

— Может хватит ума, ты же не в его сторону бежишь. Как всё закончится, обратно сдавайся, тут места обжитые, нигде не скрыться, а уже следствие разберётся, виноват ты или нет.

— Подумаю, — Сергей чуть приподнялся. — Пойду, погляжу.

— Погоди, — Марочкин протянул ему нож, — твой? Бери, пригодится.

Травин кивнул, оттолкнулся, скользнул вниз, раздирая ладони острыми камушками. Каучуковые подошвы цеплялись к скользкой поверхности, но всё равно, молодой человек чуть не навернулся, когда прошёл по краю платформы. Подлез под вагон, взгляда хватало до следующей сцепки, были видны ноги в валенках. Голоса бандитов слышались отчётливо, они спорили, кто первый пойдёт и выкурит милиционеров. Грабители прятались за грузовым вагоном, но Сергей рискнул. Он подпрыгнул, подтянулся, вылез на дощатую крышу, увешанную сосульками. Одну из них Травин отломил, острый ледяной кол длиной в полметра заканчивался острием. Он обернулся, поймал взгляд Марочкина, показал рукой в сторону стрелка. Агент кивнул, прицелился и выстрелил. Ответная пуля выбила каменный фонтанчик в полуметре от него, Сергей не стал ждать, чем закончится перестрелка, поднялся на ноги, опираясь на ладони, и так, на четвереньках, пополз к началу вагона. Засевший в лесу бандит успел перезарядить винтовку, когда до края оставалось метра три, пуля ударила в крышу возле груди, и ушла дальше, Травин бросил тело вперёд, навис над стоящей внизу компанией. Красная круглая рожа смотрела на него, и Сергей изо всех сил, насколько хватало руки, вбил сосульку в полуоткрытый рот. А потом упал вниз, уцепившись другой рукой за свес вагона. Пальцы соскользнули, но тело успело принять вертикальное положение, одна нога попала на железный круг и подвернулась, Сергей больно ударился коленом, кулаком заехал кому-то по шее, и едва удержался.

В узком пространстве собрались трое, точнее, уже четверо, один из этих четверых был мёртв — с торчащим изо рта куском льда, ещё двое, здоровые парни, ростом чуть ниже Травина, хлопали глазами, появление новичка в их компании стало для бандитов неожиданностью. Пока они не пришли в себя, Сергей ударил что есть силы одного из них ножом в живот. Бандит икнул, чуть покачнулся, но не согнулся и не упал, лезвие погрузилось в толстый живот почти полностью.

— Ты чего с Лукичом сотворил? — спросил его приятель.

У грабителей были обрезы, вот только развернуться и прицелиться в тесноте они не могли. Травин сунул руку в карман и выстрелил как пришлось, через ткань, пуля прожгла в пиджаке отверстие и вошла в грудь бандита. Третий целым наконец сообразил, что надо защищаться, он схватил стонущего товарища, кое-как загородился им.

— Федьку почём убил?

Травин ещё раз выстрелил, пытаясь попасть оставшемуся грабителю в голову, пуля отклонилась, рикошетом отлетела от стенки платформы. Бандит пытался совладать с обрезом, но ему приходилось держать полумёртвого Федьку, одновременно выпутываясь из полы тулупа. Сергей вытащил руку с револьвером, приставил ему к подбородку, другой рукой несколько раз ткнул Федьку через тулуп ножом, поворачивая лезвие для верности, тот затих и вроде как насовсем.

— Сколько вас ещё тут? Говори, а то пристрелю. И даже не пытайся, бросай оружие.

Раздался стук — обрез упал на шпалы.

— Прошка недалече, подранили его, сидит недалече, а Герасим в санях. Он юродивый, толку никакого.

— С пулемётом в санях?

— С ним.

— Где? Живо отвечай, падла.

— Ты чего обзываешься, сани у нас возле паровоза стоят, — грабитель отпустил мёртвого товарища, тот осел на сцепку, — чуть в стороне, пулемёт-то худой, клином его заклинило, Герасим ковыряется, он хоть и больной на голову, а технику могёт. Мы смертоубийством не грешим, так, пощипать, вы сами виноваты, стрелять принялись, а теперь эвона сколько народу загубилось.

Бандит говорил сбивчиво, глаза у него бегали.

— Машинист наш где?

— Вместе с Прошкой.

— Позови его, одного, — Сергей надавил стволом на шею, приходилось тянуть неудобно руку. — Погромче.

— Прошка,- заорал бандит, — иди сюда!

— Не могу, худо мне, — ответили откуда-то спереди, — надо, сам топай.

— Быстро иди, — подсказал Травин, — Лукич зовёт.

— Лукич зовёт! — заорал бандит. — Давай уже!

Вдалеке грохнуло, Сергей попытался перехватить револьвер в другую руку, половчее, и тут грабитель ударил его чем-то острым и блестящим в грудь. В сердце.

Глава 8

29/03/29, пт